Мой прекрасный лорд

– Нет, я и не подумаю дать вам еще выпить! – протестовал доктор Кавендиш. – Вы уже и так выпили предостаточно. – Пауза. Какое-то неразборчивое бормотанье. – Что? Вы собираетесь спать в постели Кэролайн?

Принимая все за чистую монету, Бидди тихонько вздохнула. Ее руки задрожали, и она так заволновалась, что не могла справиться с застежкой.

– О, моя бедняжка, – сочувственно вздохнула Кэролайн, сама расстегнув оставшиеся крючки. – Все хорошо, Бидди. Просто не обращайте внимания, что там говорит доктор Кавендиш.

– Да, мисс, – дрожащим голосом ответила экономка, помогая Кэролайн снять платье, корсет и нижнее белье. Бидди осторожно убрала все вещи, а Кэролайн тем временем натянула ночную рубашку.

– Я говорю от имени ее покойного отца, молодой человек, – снова послышался голос доктора. – Но я более эксцентричен, чем он. В Африке мне доводилось наблюдать женщин из местных племен, которые разгуливали с обнаженной грудью и…

Побледнев, Бидди засуетилась подле двери, из-за которой летели скандальные слова. Кэролайн схватила ее за локоть.

– Спокойнее, моя дорогая.

– Так что вы не удивили меня, сказав, что хотите переспать с Кэролайн, – продолжал Теодор. – Но только если вы завтра же соответствующим образом компенсируете свои действия, то есть заявите о своем намерении жениться. Однако со свадьбой, разумеется, придется поторопиться.

Бидди начала беззвучно плакать, тряся седой головой. Поглядывая на дверь, Кэролайн мягко усадила ее в кресло. Теодор, очевидно, приближался к завершающей фазе.

– Что ж, – продолжал он, ворча и охая, наверное, он с трудом справлялся с мертвецки пьяным мистером Дэвином, раздевая его в постели Кэролайн. – Вы говорите, что уже приобрели разрешение на брак? Что за предусмотрительность, мой милый! Тогда вы освободили себя от продолжительного процесса ожидания длиной в целых три недели. Обычно назначается именно такой срок, дабы уяснить, нет ли каких-то причин, препятствующих бракосочетанию…

Бидди зарыдала в голос:

– Если бы ваша бедная матушка была жива…

– Но она умерла, Бидди.

– Мне давно пора оставить эту работу. Я, наверное, слишком стара…

– Идите спать, дорогая. Я все сделаю сама. Спокойной ночи, Бидди.

Бидди кивнула и подняла влажные глаза.

– Хорошо, мисс. Если вы настаиваете.

– И скажите Физерсу, что ему придется подумать о выходе на пенсию, если я обнаружу утром, что кто-то подслушивал у моих дверей этой ночью.

Бидди остановилась, обдумывая сказанное и, очевидно, представляя, что бы мог услышать дворецкий. И, ужаснувшись собственным мыслям, всхлипывая и причитая, поспешила к двери.

Когда Кэролайн вошла в спальню, она увидела доктора Кавендиша, который, склонившись над распростертым мистером Дэвином, аккуратно поправлял мягкое одеяло, стараясь накрыть его обнаженную грудь. Довольно потирая руки, доктор промокнул платком влажный лоб.

– Что ж, дело сделано. Ну и как я?

– О, дядя Тедди. Вы были бесподобны! Если бы вы согласились отказаться от ваших путешествий за границу, то могли бы сделать карьеру на сцене «Друри-Лейн».

– Сцена сыграна, нет вопросов, – сказал он с радостным возбуждением. – Все остальное зависит от тебя. Я не сомневаюсь, что утром ты проснешься раньше, чем мистер Дэвин, но не вздумай сразу исчезать. Оставайся в спальне, пока он хорошенько не рассмотрит тебя в этой очаровательной ночной рубашке. Затем предложи ему позавтракать и с озабоченным видом удались в свою гардеробную. Он сообразит, что был настолько пьян, что ничего не помнит. И его одолеют сомнения по поводу своих собственных деяний. Размышляя о том, что произошло ночью, он, несомненно, примет любое объяснение. Я распоряжусь на кухне, чтобы приготовили сытный завтрак. Бедный парень нуждается в усиленном питании, чтобы поскорее прийти в норму и чтобы наутро его голова не трещала. Он будет так приятно удивлен роскошным угощением, что не станет докучать хозяйке излишними вопросами. Ты справишься, Кэрол! Не сомневаюсь!

И с этими словами он поцеловал ее в лоб и поспешил удалиться. Кэролайн медленно повернулась. Очень медленно. И собиралась улечься в постель, но один-единственный взгляд на обнаженную грудь мистера Дэвина заставил ее передумать. Она уселась в кресло, поджала босые ноги и, придвинув поближе лампу, начала читать.

Я едва верю, что судьба может быть столь благосклонна! Возможно ли… Этой ночью я отправился на маскарад в замок Хардинг и встретил там прелестнейшую девушку, дочь графа Пенвич леди Рейчел Хардинг. Я наблюдал, как она в танце кружилась по залу. Глаза сверкали, она порхала с неземной грацией, а маска феи интригующе скрывала половину ее лица.

Я следил за ней, стараясь не потерять среди толпы и уже зная в этот момент свое предназначение. Она должна быть моей. Я всего лишь купеческий сын, который ухитрился пробраться в замок, скрываясь под маской, но в один прекрасный день я стану равным дочери графа. У меня лишь одна жизнь, и я добьюсь, что в этой жизни будет та женщина, которую я полюблю. И мне достаточно взгляда, чтобы понять, что Рейчел и есть та единственная…

– Могу я пригласить вас, миледи? – сказал я, вставая между ней и ее партнером. Чуть позже я узнал мужчину, которого так грубо потеснил, – барон Уилмингтон. Самолюбие барона было уязвлено, но я едва слышал его недовольное бормотание. В этот момент я думал только о ней. Ясный взгляд ее синих, как сапфиры, глаз, изучающих меня сквозь прорези маски, как будто говорил, что ей впервые приходится видеть такого наглеца.

– Потанцевать с вами? – спросила она игривым тоном. – Если вы задаете вопрос, то, наверное, знаете и ответ.

– О, я знаю, – сказал я, сокращая границы. – Я знаю ответ, и ответ не тот, что вы думаете.

В этот момент менестрели заиграли мелодию дляLaVolta. Я обнял ее за талию и повел в танце. И мне казалось, будто каждым нашим движением руководил сам Господь. За свои семнадцать лет я никогда не испытывал такого совершенного чувства. Когда пришло время, я крепко взял ее за талию и поднял высоко над полом. Танцы закончились, и я увлек ее в укромную нишу в стене, где мы были защищены от посторонних взглядов.

– Снимите маску, миледи, – попросил я.

Когда она отказалась, я поцеловал ее, находя вкус ее губ сладчайшим, слаще, чем самая спелая ягода в разгар лета. И мы все поняли друг о друге. И о жизни.

– Снимите маску, – снова попросил я.

– Хорошо, – на этот раз обречено произнесла она, по-видимому, угадывая различие нашего положения в обществе.

– Не надо печалиться, миледи. Наступит час, и я стану равным вам. Я завоюю титул в битве и, вернувшись, буду с триумфом принят при королевском дворе. А сейчас, моя дорогая леди, покажите мне лишь на миг свое лицо. Я сохраню его в своем воображении, и, словно путеводная звезда, оно укажет мне путь. В истинной любви нет ни масок, ни обмана…

Она чуть слышно вздохнула и робким движением сняла маску. И тогда сапфиры ее глаз показались мне бриллиантами, полными вечной любви.

Глава 8

Первое, что увидел Лукас, проснувшись, – убийственный, невыносимый, беспощадный дневной свет, который безжалостно резал глаза, рождая нестерпимую боль в голове. – Задерните шторы! – прорычал он, не понимая и не отдавая себе отчета, где он находится, и кто должен следовать его приказанию. Но этот кто-то, оказывается, существовал, потому что прекратил его страдания, и ослепительный свет, от которого мучительно стучало в голове, сменил приятный полумрак.

Он услышал какой-то шорох и понял, что это звук задвигаемой шторы. Удивительно, думал он, когда