знаем, насколько важно участие третьей стороны для того, чтобы наши утверждения потом не оказались голословными.
Он пристально посмотрел на Лидию. Конечно же, она поняла, что Хью говорит о пещере, которую потом он так и не смог найти, и даже их уверенность в том, что они все видели своими собственными глазами, не позволила им убедить в своей правоте других.
– Позволь представить тебе мистера Барнабаса, – сказал Хью, когда они обогнули клумбу.
Лидия приветливо кивнула констеблю. На его лице весьма заметно выделялся большой красный нос картошкой, улыбчивые глаза выдавали в нем человека доброго. От констебля пахло лошадьми и сеном. Хью известил его о причине их визита к Тревору Добсону и попросил быть просто наблюдателем, по возможности стараться запоминать то, что покажется ему странным, и не вмешиваться без крайней необходимости.
Констебль Барнабас явно благоговел перед Хью, и вовсе не потому, что тот был человеком известным. Хью являлся наследником высокородного аристократа, самого знатного и влиятельного в графстве, и его предки определяли на протяжении многих веков жизнь предков Барнабаса. Почитание было впитано констеблем, что называется, с молоком матери.
– Да, хорошо, сэр, очень хорошо, – сказал констебль, кивая. – Для меня огромная честь быть полезным вам. Хотя, конечно, я очень удивлен. Вот бы никогда не подумал, что сэр Тревор может быть замешан в каких-то грязных делишках. Он же вроде как джентльмен порядочный. Хотя, конечно, вам виднее, сэр. Вам лучше знать, что он за птица.
– Несомненно, – коротко ответил виконт, а констебль подобострастно улыбнулся.
Хью бросил на Лидию многозначительный взгляд. «Ты была права, – словно говорил он. – Эта старая развалина и муху не способна спасти из паучьей паутины».
Хью стукнул три раза медным дверным молотком, и вскоре дверь им открыла пожилая женщина в пышном чепце. Хью бросил взгляд на связку ключей на ее поясе.
– Здравствуйте, – сказал он, приподняв шляпу и улыбаясь. – Вы, как я понимаю, домоправительница.
– Да, сэр, дворецкий уехал по делам на целый день. Могу я вам чем-то помочь?
– Мы бы хотели увидеться с сэром Тревором. Я виконт Монтгомери. Это леди Боумонт, и еще с нами приехал мистер Барнабас.
Женщина кивнула констеблю. Здешние жители, как правило, знали друг друга в лицо.
– Проходите, сэр, и вы, мадам, и вы входите, мистер Барнабас. Я домоправительница сэра Тревора. Меня зовут миссис О'Лири.
Они оказались в просторном холле.
– Проходите в гостиную, – пригласила их миссис О'Лири. – Сэр Тревор ждал вас.
Хью переглянулся с Лидией.
– Почему-то у меня такое ощущение, что нас там ждет западня, – тихо заметил он.
Они проследовали в довольно уютную, хотя и старомодную гостиную, потолок которой был украшен лепниной и отделан перекрытиями из черных деревянных балок. Взгляд Хью привлек большой портрет, висящий над массивным незажженным камином. На картине был изображен мужчина в темном камзоле, какие носили аристократы в эпоху Возрождения, украшенном пышным кружевным воротником. Вид у него был гордый и полный сознания собственного достоинства.
– Кто это? – пробормотал Хью едва слышно, спрашивая скорее самого себя, однако домоправительница сочла необходимым ответить ему:
– На портрете? Это один из предков сэра Тревора. Его мать, если помните, рано овдовела. Сэр Тревор бережно хранит все те немногие вещи, которые тем или иным образом связаны с его отцом.
Хью подавил издевательский смешок. Мать Добсона скорее всего приобрела этот портрет на каком- нибудь аукционе, чтобы создать видимость наличия отца в жизни ребенка.
– Ясно, – хмыкнул Хью. Он жестом предложил Лидии расположиться в большом удобном кресле, а сам остался стоять. Мистер Барнабас рассеянно разглядывал содержимое книжных шкафов. – Скажите, миссис О'Лири, а сэр Тревор намерен встретиться со мной прямо сейчас?
– Ох нет, сэр, – поспешно возразила немолодая женщина и залилась ярким румянцем. – Хозяин уехал на несколько дней. Однако он оставил письмо для вас. Оно лежит в столе. Сэр Тревор велел мне отдать его вам, как только вы сюда приедете.
Хью почувствовал разочарование. Неужели он вот так легко позволил провести себя? Он-то считал, что явился сюда, движимый собственным желанием, а выходило, что он оказался просто бесправной пешкой в чужой, причем прекрасно спланированной игре.
Миссис О'Лири извлекла из ящика письменного стола и протянула Хью запечатанный конверт.
– Мне очень жаль, что хозяина сейчас нет, и он не может встретиться с вами. – Домоправительница присела в реверансе и поспешила выйти из гостиной.
Все внимание Хью было занято конвертом. Тщательно изучив надпись на нем и печать, которой тот был заклеен, Хью вскрыл конверт и прочитал послание, оставленное ему Добсоном.
