– Да. Я надеялся восстановить свои законные права. И намереваюсь сделать это.
– Но какое это имеет отношение к тем людям в лабиринте?
– А, да, ну… – Он впервые отвел глаза. – Кажется, Баррет нанял шайку головорезов.
– Для чего? – спросила Психея, чувствуя, как по рукам у нее пробежали мурашки. Она боялась, что угадала ответ.
– Чтобы убить меня. Таким образом… Баррет надеется… добиться признания сделки недействительной.
– Но это глупо, – возразила Психея. – Имение получат ваши наследники.
Слабая улыбка пробежала по губам Гейбриела.
– У меня нет наследников.
– Совсем нет родных? – Она не могла скрыть удивления.
– Никого, кто бы считал меня родственником, – коротко ответил он равнодушным тоном. Но Психея видела, что Гейбриел старается скрыть боль, и на минуту ей стало жаль его. Он отвернулся, чтобы она не видела его лица, и смотрел на огонь в камине.
Он выглядел таким одиноким.
Психея знала, что такое одиночество. Но когда умерли родители, у нее оставались многочисленные дяди, тети, кузены и кузины, которые могли поддержать ее. Ее одиночество несравнимо с его положением. Почему ему пришлось покинуть Англию? Может быть, Гейбриел совершил что-то такое, что привело бы ее в ужас, вызвало отвращение, и поэтому он хранит молчание? Но сейчас она думала только о страдании, которое он скрывает под внешней беззаботностью и очарованием. Гейбриел одинок. Ему нужен друг.
– Вы не можете уехать, – сказала она, протягивая ему руку. – Я не отступлю перед неудачником без чести и совести и его наемными убийцами.
Гейбриел с удивлением посмотрел на нее, и огонек, вспыхнувший в глубине его глаз, заставил ее отвести взгляд. Психея не хотела, чтобы он подумал…
– Это ради меня самой, – поспешила она добавить, убирая руку. – Я хочу сказать, что вы мне нужны как доказательство моей помолвки. Скоро я получу наследство, а вы, возможно, получите полные права на имение. Но сейчас вы должны остаться.
Гейбриел старался сохранять равнодушный вид. Психея теребила кружева на своем платье и избегала его взгляда. Не могла же она думать… нет, так было лучше для них обоих.
Теплое чувство, охватившее его, когда Психея отказалась отпустить его, заполнило пустоту в его душе, с ощущением которой он так долго жил и полагал, что ничто никогда ее не заполнит.
Она протянула ему руку, а ее взгляд был взглядом друга этом Гейбриел был уверен, а не женщины, которая наняла актера для определенной роли, и даже не женщины, которую привлекала его физическая красота и мужская сила. Он достаточно часто встречал такое влечение, иногда равное его собственному, но в этих отношениях никто не испытывал глубоких чувств, они были циничны и бесперспективны.
С Психеей такого никогда не могло произойти. Ему хотелось получить от нее нечто большее. Она не знала, какие желания вызывала в нем, и не должна этого узнать.
Когда игра закончится, он уедет. У него не было прав на такую прелестную женщину, ибо на нем лежала вина за гибель другой очаровательной женщины. Гейбриел проклинал себя за свои грехи, и он один должен нести их бремя.
– Хорошо, – сказал Гейбриел. Неожиданно для самого себя он почувствовал, что у него сжалось горло, но попытался беспечно улыбнуться. – Пока я вам нужен, я останусь.
Глава 15
Нельзя было забывать что за Гейбриелом охотились наемные убийцы. И в тот же день Психея приказала Джоурсу нанять еще нескольких лакеев.
– Предпочтительно крепких, сильных мужчин, – сказала она. – И особенно следи, чтобы входные двери были заперты, а также обращай внимание на незнакомцев, которые интересуются нашим домом.
Как всегда, выражение лица дворецкого оставалось непроницаемым, и он спокойно сказал:
– Как прикажете, мисс.
Они с Гейбриелом пили чай и одновременно придумывали убедительные причины, по которым он мог бы не выходить из дома, оставаясь в безопасности.
– Не думаю, что вам что-либо угрожает. Они охотятся только за мной, – сказал Гейбриел.
Психея кивнула.
– Если я откажусь от всех приглашений, Салли поднимет шум. Начнутся разговоры.
И на следующий день они с тетей Софи поехали в театр одни, без мужчин. Когда после первого акта в их ложу ворвалась толпа разочарованных дам, чтобы узнать, почему с ними нет очаровательного лорда Таррингтона, у Психеи был готов ответ.
– Увы, вчера во время загородной прогулки он подвернул ногу, и у него страшно распухла лодыжка, – с любезной улыбкой объяснила Психея дочери миссис Моннат.
– Но я не заметила, чтобы он хромал, – возразила другая молодая леди. – Я все время следила за ним. – Девица покраснела.
– Я в этом не сомневаюсь, – сухо заметила Психея. – Нет, сначала было незаметно, но когда мы вернулись домой, нога уже посинела. Доктор посоветовал ему воздержаться от ходьбы и держать ногу в приподнятом состоянии.
– Но скоро бал у миссис Форсайт, – чуть не со слезами сказала еще одна молодая женщина. – А он его
