по шаткой лестнице. На чердаке Люси забрала у него свечу и подняла ее повыше. В одном из углов она заметила старую мебель. Там же лежала какая-то одежда, а также жестяная миска и стул с поломанной спинкой. Николас тут же начал осматривать карманы сюртука и плащей, но ничего не нашел.
Тут Люси вдруг услышала, что хозяин быстро спускается по лестнице. Может, этот человек что-то задумал?.. Наверное, напрасно они приехали сюда вдвоем. Им следовало обо всем рассказать принцу. Но тот мог устроить истерику, и тогда они опоздали бы…
Так где же рубин?
Николас продолжал осматривать все, что находилось на чердаке. Коробки, корзины, грязные одеяла… Люси же тем временем пыталась сообразить, куда Стэнли мог спрятать драгоценность. Кроме того, он не мог сунуть ее куда попало, не такой он был человек. А может…
— Николас… — прошептала она. Виконт оглянулся.
— Вон там. — Люси указала на деревянную колыбель. В четырех углах колыбели возвышались деревянные же овалы, вырезанные рукой любящего отца. А внутри?..
Как всегда, Николас прочитал ее мысли. Он быстро вытащил колыбель на середину чердака.
— Посмотри в этих овалах, — посоветовала она. Виконт постучал по одному овалу, потом по другому.
Постучав по третьему, он услышал совсем другой звук. Люси затаила дыхание. Николас повернул верхнюю половинку овала — и она тут же оказалась у него в руке. Внутри была пустота… и в ней сверкал прекрасный рубин размером с куриное яйцо.
Николас осторожно вынул его и молча положил на ладонь. Даже при слабом свете свечи он сверкал изумительным светом.
«Неужели и Стэнли держал его в руке, после того как убили курьера?» — подумала Люси. Ей все еще хотелось верить, что Стэнли не имел отношения к убийству. Возможно, ему каким-то образом удалось обмануть тех, кто участвовал в ограблении, и он решил обеспечить себе безбедную жизнь.
Люси тяжко вздохнула. Очевидно, она никогда не узнает, какие намерения были у Стэнли. Впрочем, не стоит об этом думать. Главное, что рубин теперь у них в руках.
— Немедленно отдайте его, — раздался вдруг мужской голос.
Люси вздрогнула от неожиданности и чуть не выронила свечу.
На верхней ступени лестницы стоял Уильям Теннет с пистолетом в руке. За его спиной стояла Мэрион. На ее лице была ликующая улыбка, глаза же насмешливо смотрели на Люси.
Николас, как и его спутница, замер на месте.
— Отдайте рубин, — повторил Уильям. — И не думайте, что трусливый хозяин придет вам на помощь. Его хорошенько стукнули по голове, и он не придет в себя до конца недели.
— У вас только одна пуля, — проговорила Люси. Ею овладело какое-то странное спокойствие, и она с невозмутимым видом добавила: — А нас двое.
— Но у меня есть нож, — заявила Мэрион.
— Да, я знаю, вы уже применили его сегодня. Но, как видите, я жива.
— Николас никогда не допустит, чтобы вас убили, — продолжала Мэрион. — Он на самом деле слишком слаб, он не может смотреть, как обижают женщину. И на меня он ни разу не поднял руку, хотя я давала ему для этого достаточно оснований. Отойдите в сторону, и он отдаст нам рубин.
— Но вы же сами сказали, что Николас не может любить меня, — возразила Люси, надеясь, что этот разговор даст время виконту и он сможет прийти в себя. — Что могу значить я по сравнению с возможностью вернуть драгоценность принцу? Кроме того, если вы убьете меня, Николас сумеет справиться с вами, это вам следует помнить.
Уильям Теннет был ниже ростом, чем виконт, толще его и немного старше. Видно было, что он колебался. Но Мэрион была слишком упрямой и самоуверенной.
— Стреляй в Ричмонда, — велела она мужу. — А с ней я справлюсь сама.
Николас сделал шаг вперед, но тут Уильям поднял пистолет и прицелился в виконта. В следующую секунду Люси задула свечу, и весь чердак погрузился в кромешную тьму.
Несколько мгновений длилось молчание, вызванное удивлением, а потом послышался голос Уильяма, и тотчас же прогремел выстрел.
«Что с Николасом? — промелькнуло у Люси. — Может, он ранен и истекает кровью?» Она этого не знала. Ей не удалось бы зажечь свечу, даже если бы она захотела.
— Николас, ты ранен? — решилась все-таки спросить она.
Никто не ответил, и Люси опустилась на колени, пытаясь нащупать его. Потом она услышала какое-то ворчание и поняла, что мужчины боролись. Но где это происходило?
Люси сделала несколько шагов туда, откуда доносились звуки, но вынуждена была остановиться, так как они могли сбить ее с ног. К тому же она не знала, где Мэрион. А эта женщина была опасным противником. Немного помедлив, Люси направилась в другую сторону, надеясь обнаружить Мэрион. Ведь та, конечно же, понимала: только устранив виконта, она сможет завладеть рубином. Значит, следовало ей помешать.
В этот момент до нее донесся какой-то звук, похожий на тихий стон. Может быть, это Николас? Еще одна жертва злополучного рубина? Люси направилась туда, откуда доносился стон, но натолкнулась совсем на другое тело — она нащупала кружева. Мэрион!.. И тут женская рука с длинными острыми ногтями впилась в лицо Люси. Она отстранила руку, но Мэрион снова попыталась расцарапать острыми ногтями ее лицо. Люси же отбивалась и думала о ноже… Действительно, где нож? В какой-то момент она услышала треск шелка, но боли не почувствовала — вероятно, лезвие не задело ее.
Мэрион бормотала что-то очень тихо и все время двигалась, готовясь ударить Люси ножом. Люси же понимала, что та в конце концов добьется своего. Значит, следовало… Внезапно Люси оступилась и упала на колени. Но к счастью, ей удалось схватить Мэрион за ногу, и она со всей силы потянула ее на себя. И тут же раздался пронзительный визг, а затем глухой удар, причем звук донесся откуда-то снизу.
Узкая лестница! Все это время, находясь в полной темноте, Люси не могла сообразить, где находится. Но теперь она поняла: Мэрион, вероятно, свалилась с лестницы.
— Люси, — раздался знакомый голос. — Люси, ты цела?
— Со мной все в порядке. А как ты?
Двигаясь в направлении голоса, она наткнулась на какие-то стулья, потом свалила какую-то посуду, разбившуюся на мелкие осколки. Один из осколков поранил ей руку, но Люси все-таки добралась до Николаса. И оказалась в его объятиях.
Они прижались друг к другу, и она провела рукой по его груди, потом по лицу, которое оказалось мокрым то ли от пота, то ли от крови. Ей показалось, что это была кровь.
— Ты ранен? — спросила она.
— Нет. Я бросился на пол, когда погасла свеча, и пуля просвистела над моей головой благодаря тебе. А ты не ранена, любимая?
Нежность в его голосе растрогала ее.
— Нет, только несколько царапин. А где Уильям?
— У нас за спиной. Я связал негодяя его же собственным галстуком. А где Мэрион?
— Мне кажется, она свалилась с лестницы, — ответила Люси, все еще стараясь говорить тихо. — Нам надо торопиться. Она могла пойти за помощью, а в этом районе Лондона всякое может случиться.
— Нам действительно не стоит зря терять время, — согласился Николас.
Но еще несколько мгновений он не отпускал ее от себя — словно желал убедиться, что она цела и невредима.
— Я думал, что это ты упала, — прошептал он ей на ухо, и она почувствовала его страх за нее.
«О, Николас, — подумала она, — рискнет ли он еще раз в жизни полюбить кого-нибудь?»
Наконец они осторожно начали продвигаться к двери, кашляя от пыли, которую поднимали. Добравшись до лестницы, они спустились вниз — и под горой шелка обнаружили бездыханную Мэрион. Падая с лестницы, она, вероятно, свернула себе шею. Глядя на нее, виконт сказал:
— И теперь уже никаких преступлений она не совершит…
Люси никак не могла успокоиться. Она знала, что Мэрион была бессердечной преступницей и вряд ли заслуживала жалости, но все же…
