— Ага… Как обычно, я не рассчитал время. — Зак протянул ей корзинку с цветами. — Да, кстати, вот… Предложение мира.
Мир. Последний раз, произнося это слово, они чуть было не закрепили перемирие в постели. Лайла приняла цветы. Шершавая лоза плетеной корзинки впилась в ее пальцы, как будто она взяла в свои руки всю тяжесть мирного договора. Сладкий цветочный аромат исходил от фрезий, сглаживая острые края ее гнева.
— Очень красиво. Спасибо.
— Они вряд ли искупят мое поведение, но это только начало.
— Согласна.
Зак засунул руки а карманы шортов.
— Мы можем поговорить? Я думаю, в интересах команды было бы лучше, если бы мы пришли к согласию.
Она опустила глаза и увидела загорелые мужские ноги в пляжных сандалиях. Это нечестно. Даже пальцы на ногах у него были симпатичными. Она представляла, как эти ноги нежно потирают ее икры, когда они будут кататься по ее огромной кровати — их голые тела, слитые воедино.
Детский смех донесся с улицы. Лайла не хотела пускать Зака внутрь — ни в дом ни в сердце. Но он был прав. Она погладила пальцем замшевую поверхность сердцевины подсолнечника. Он прав. Они не могут работать, если между ними стена непонимания.
Очевидно, расценив ее молчание как отрицательный ответ, Зак повернулся к машине.
— Герцигер подожди…
Он замер.
— Я думаю, еды хватит на двоих.
Сияющая улыбка в ответ обдала ее жаром.
— Правда, ничего особенного, просто овощи с рисом.
Зак последовал за ней в дом и закрыл дверь.
— Звучит многообещающе.
— Я этого не говорила.
Лайла поставила цветы в вазу, затем поспешила к плите. Удивительно, какой маленькой казалась кухня, когда в ней находился Зак. Когда сковородка опять разогрелась и зашипела, Лайла начала перемешивать овощи с ловкостью талантливого повара.
Зак подвинул стул.
— Я могу чем-то помочь?
— Можешь налить нам выпить. У меня есть пиво.
В холодильнике звякнуло стекло.
— Вот это? Эль «Ночь жабы»?
Лайла обернулась и увидела Зака, стоящего перед открытым холодильником с двумя коричневыми бутылками в руках. На бутылках красовались кривые, напечатанные на компьютере этикетки.
— Да, это. Здорово, что тебе тоже нравится экзотическое пиво.
Зак рассматривал этикетку, нахмурив брови.
— Откуда оно импортировано?
Лайла раскладывала рис по тарелкам.
— Это привез Рич. Его хобби — варить пиво. Он вроде пивовара-любителя.
Зак рассматривал бутылку на свет:
— Это можно пить? Не отравимся?
— Нет, конечно же, — усмехнулась Лайла.
— Я просто шучу, — мягко сказал Зак. Он поставил бутылки на стол и оглянулся в поисках бокалов.
— Так же, как ты шутил, когда думал, что я шпион команды Ричарда?
Зак стал разливать янтарное пиво, Он остановился, наполовину наполнив один бокал, и поставил бутылку на стол.
— Я тысячу раз извинился за это. Не знаю, что еще тут можно сказать…
Она потрогала лепестки фрезии. Прикосновение разбудило нежный, пряный аромат цветка.
— О'кей. Это было несправедливо. Начнем сначала. Больше не будем воевать.
— Выпьем за это. — Зак протянул ей пиво, и они чокнулись.
Зак сделал глоток и удивленно взглянул на нее:
— Хорошее пиво!
— Я же говорила. — Лайла улыбнулась. Она вдохнула чистый дрожжевой запах пива.
От желания в его глазах сердце у нее сжалось. Он сделал еще один глоток.
— Когда-нибудь я научусь слушать тебя.
Она схватила вилку, испугавшись, что он может взять ее за руку.
— Надеюсь, однажды это произойдет.
За едой они обсуждали саботаж. Оба согласились, что это должен быть кто-то из команды «Черепахи» или «Хатлэнда», но вот кто? Они заговорили о завтрашней гонке против синдиката «Хатлэнд».
Слушая Зака, Лайла все больше смущалась от противоречивых чувств. Как мог мужчина, так мало веривший в ее силы, быть таким неотразимым, таким сексуальным?
Зак отодвинул пустую тарелку и облокотился на стол.
— Как тебе Сан-Диего по сравнению с Сосалито?
— Сан-Диего отличный город, но я готова уехать обратно домой. — Лайла отпила пива. — Мне не хватает холодной погоды.
— Мне тоже. Я скучаю по офису. Он находится в районе складов, вдоль побережья. Отличный вид на Золотые Ворота. Ничего не сравнится с этим, правда? — Он подпер рукой подбородок. Его глаза цвета хереса светились, казалось, жар, исходящий от его взгляда, способен растопить шоколад. Он уже размягчил сердце Лайлы. — Теперь, раз уж мы знакомы, ты просто должна помочь мне при испытании новых моделей. Я понятия не имел, что мы живем рядом.
Лайла сделала глоток.
— В двадцати минутах езды.
— Как ты начала заниматься всем этим?
Лайла сосредоточенно чертила вилкой узоры по рису, оставшемуся на тарелке.
— После того как я и отец… после Олимпийских игр я была сыта по горло соревнованиями. Хотела делать что-нибудь самостоятельно. Взяла деньги, заработанные на ценных бумагах, купила грузовик, снаряжение для старта и открыла свою мобильную мастерскую по ремонту такелажа.
Зак содрогнулся:
— Я никогда никому не говорил этого раньше, но я ненавижу высоту. А ты каждый день взбираешься на мачты?
Она кивнула:
— Обожаю. Много раз в день приходится взбираться наверх, я ведь одна в порту этим занимаюсь. Кроме того, вид сверху просто потрясающий. Ничего не может быть лучше, чем вид на Золотые Ворота с высоты сорокафутовой мачты.
— Охотно верю. — Зак провел пальцем по этикетке на бутылке пива. — А как насчет тебя с Холтом? Кстати, когда вы были помолвлены?
— Мы познакомились на серии гонок небольших яхт в Сан-Франциско, когда нам было по восемнадцать лет. — Она улыбнулась, вспоминая. — Он был высоким, смуглым, привлекательным, я сразу в него влюбилась. Мы встречались около года, потом он сделал мне предложение.
Лайла поставила бутылку на стол.
— Так как Рич был яхтсменом, мой отец не был против. Конечно, при условии, что наши отношения не помешают парусному спорту.
— А почему вы расстались?
Она вздрогнула.
— Мы лучше уживались как друзья. Я благодарна судьбе, что мы поняли это раньше, чем была
