Владелец крупной компании, имеет свою долю с нефти, газа, водки.
– Но ведь законом государственным чиновникам запрещено заниматься предпринимательской деятельностью!
– Моя любимая Алеся! Что для него закон? Он способен купить кого угодно, хоть генерального прокурора.
– Что ему от тебя нужно?
– Акции, причем не только банка, но и всего холдинга. А это, как ты понимаешь, полный контроль над огромным количеством больших и малых фирм. То есть неограниченная власть. Я получил четкие указания из Вены ни в коем случае не допускать его к нашим акциям. Только, к сожалению, там не могут понять, что здесь иные методы устранения неугодных. Уже почти год продолжается эта необъявленная война. Сначала он пытался со мной договориться, потом запугать. Помнишь взрыв на шоссе? Это его рук дело. Из-за него я даже жениться на тебе не могу, не подставив под удар! Послезавтра истекает последний срок. Но я не пойду у него на поводу! Пусть будет что будет! Холдинг не пойдет на уступки, я уверен. До Вальтера ему не добраться.
– Погоди, но какое ты ко всему этому имеешь отношение?
– Я тебе не говорил? Уже скоро год, как я член совета директоров холдинга. Именно поэтому я ездил в Австрию.
– А я была уверена, что ты топ-менеджер. Просто управляющий банком. Ты ведь сам мне это говорил!
– Так и было. Прости меня, мне нужно идти. Не беспокойся. Надеюсь, на крайние меры он не пойдет.
Виктор назначил Алесе встречу на следующий день. Предложил заехать за ней после работы. Ровно в шесть Алеся выключила компьютер и выглянула в окно. Машина Виктора уже стояла напротив главного входа. Сам он стоял, облокотившись на капот сверкающего БМВ. Вот он полез в карман дорогого пальто, достал телефон, ответил кому-то. Отсюда было видно, что разговор Виктору неприятен, он морщился, что-то сердито говорил. Проезжавшая мимо неприметная, серая «восьмерка», притормозив, на мгновение заслонила Виктора, что-то негромко хлопнуло, затем еще раз. Алеся, уже знавшая прихоти отечественных машин, подумала о позднем зажигании. «Восьмерка» вдруг резко рванула с места, а Виктор почему-то стал медленно оседать на землю. Рука его все еще сжимала телефон. На его груди, заливая дорогой, песочного цвета кашемир, расплывались два ярко-красных пятна. Алеся ойкнула, прижала ладони к губам. Со стороны реки на горку неторопливо всполз черный «мерседес», на секунду остановился и спокойно, величаво направился прочь. Алеся наконец пришла в себя. Бегом бросилась вниз, к лежащему на дороге Виктору. Он не шевелился. Просто лежал в грязной луже, неподвижно и бездыханно. Страшно! Непоправимо! Гримаса смерти не исказила его лицо. Оно вдруг стало совершенно спокойным и отрешенным. Бледность только слегка коснулась его черт, и оттого Виктор казался спящим. Алеся, опустившись на асфальт, положила его голову на колени и молча гладила волосы, словно стараясь успокоить. Его руки, безвольно раскинутые в стороны, были пусты.
Все происшедшее после слилось в вязкую серую полосу. Завывание сирен, врачи, говорящие о чем-то непонятном. Люди в форме, допросы, бессильные слезы и злость. Алеся смутно понимала, что милиция зациклилась на поиске серой «восьмерки» и упорно не придавала значения ее словам о пропавшем телефоне. Она пыталась объяснить, что это очень важно, что он разговаривал по телефону если не с самим убийцей, то, по крайней мере, с заказчиком, но ее никто не слушал.
Как рядом оказался Андрей, Алеся не помнила. Она начала приходить в себя только у него дома. Дашка осторожно и нежно лизала ей щеку. Перед ней стояла чашка с каким-то остро пахнущим зельем. Павел измерял давление, а Андрей сидел рядом, держа ее за руку. Словно через толстую вату, в сознание с трудом пробивались слова:
– Успокойся, сестренка, еще не все потеряно. Его увезли, значит, есть шанс. Виктор парень крепкий, нужно надеяться, что выживет. Спроси вот у Павла, он в полевом госпитале собирал людей по кусочкам, и они снова шли в бой! А здесь серьезная клиника. Он уже позвонил кому нужно. Так что сделают все в лучшем виде, достанут лишнее, отремонтируют и зашьют. Нам нужно верить, что все обойдется!
– Я знаю, чьих рук это дело! Я его найду и убью! – закричала Алеся, но крика не получилось, только злой сиплый шепот сорвался с губ.
– Не торопись, Леся, успокойся.
Глухие рыдания больше не дали сказать ей ни слова. Павел, взглянув на Андрея, потянулся к саквояжу. Алеся даже не почувствовала, как острая игла вошла в кожу.
Через несколько минут перед глазами все поплыло и свет начал понемногу меркнуть…
Она пришла в себя только поздно вечером. Дашка лежала рядом и при первом же движении Алеси, встревоженно подняв голову, внимательно посмотрела женщине в глаза. По легкому запаху шампуня Алеся поняла, что вечерняя прогулка уже закончилась, Дашка давно вымыта, а вот Андрея, судя по всему, в квартире не было. Пронзительно острая, нестерпимо мучительная мысль о том, что Виктор смертельно ранен и, возможно, уже умер, болью отозвалась в сердце. Алеся бросилась к двери – конечно же заперта. Естественно, Андрей уже который раз ловил ее на одну и ту же удочку. Отключал каким-нибудь своим загадочным способом и запирал, предпочитая самостоятельно решать за нее ее же дела. Дашка обеспокоенно крутилась под ногами, постоянно старалась оказаться между выходом и Алесей. Да, что и говорить, достойная ученица своего хозяина! Получила команду держать и не пущать, вот и выполняет, зверюга! Вся в Андрея! Понимая, что выбраться из запертой квартиры не удастся, Алеся взяла телефон и вдруг сообразила, что даже не знает, куда звонить. Она ведь не знает, куда увезли Виктора.
Она принялась звонить по справочным больниц, но ни в одной из них ей не сказали, что к ним поступал Виктор Всеволодович Стерхов. Теперь Алеся окончательно растерялась. Андрей исчез, Виктора увезла «скорая», но неизвестно куда. Если не в больницу, то получается – в морг?! Алеся набрала номер горсправки.
– Девушка, здравствуйте. Номер морга, пожалуйста, – сказала Алеся, и сердце опять провалилось куда-то. Душа, казалось, в одну секунду покрылась инеем.
Записав наговоренные механическим голосом номера, Алеся сжала в руке трубку и застыла, не находя сил позвонить. Страх неосознанный, дикий и оттого еще более безумный сковывал движения. Она боялась, что равнодушный голос ответит ей: «Да, привезли, вскрыли, но заключение патологоанатома будет только завтра, а вы, девушка, по какому поводу? Мы сами все передадим следователю!»
Нет, этого не может быть! Слезы сами покатились из глаз. Алеся даже не слышала, как встрепенулась и унеслась в прихожую Дашка, как щелкнул замок, как на пороге возник Андрей.
– Плачешь, сестренка? Зря, еще не время! Виктора твоего прооперировали. В реанимации он. Конечно, еще ничего нельзя сказать с точностью. Как ни крути, две пули в упор. В грудь. Сердце задето, но пока он жив. Врачи делают все возможное. Пытаются спасти. Так что не отчаивайся, – сказал Андрей, присаживаясь рядом с Алесей.
Надежда, мелькнувшая в ее заплаканных глазах, сменилась недоверием.
– Ты обманываешь меня! Его нет ни в одной больнице! Я звонила! Виктора никуда не привозили! Он в морге? Его уже нет? – кричала она, обезумев от ужаса.
– Я прошу тебя не паниковать раньше времени! Он в госпитале. С ним Павел. Меня, естественно, не пустили, но Павел отзвонился и сказал, что надежды на успех не потеряны. Виктор парень сильный, есть шанс на то, что выкарабкается.
– Я тебе не верю! Если он жив, я хочу его видеть! – не успокаивалась Алеся.
– Пойми, это невозможно! Павел и то с трудом к нему прорвался, даже меня не пустили. Да и по большому счету смотреть там нечего. Виктор все равно без сознания. Нужно подождать по крайней мере несколько дней. Дать ему хоть немного оклематься.
– Мне нужно домой! – решительно заявила Алеся.
– Разумеется, но только утром. Сейчас ночь, я никуда тебя не пущу. Кроме того, тебе в любом случае лучше побыть со мной. Одиночество не самый хороший спутник в беде, – негромко, но твердо сказал Андрей.
Тяжело вздохнув, Алеся завернулась в плед и тихо спросила:
– Андрей, скажи мне, как я к тебе попала?
