– Рэкет?
– Да, будь он проклят. Требуют пятьсот долларов в месяц, в противном случае грозятся принять меры.
– Но у нас просто нет таких денег!
– А вот это объяснить им не удастся. Мальчик заявил, такова такса.
– Он что, тебе угрожал?
– Ира, я думаю, тебе лучше на время уехать к брату. Я постараюсь разрулить ситуацию, но у меня должны быть развязаны руки. Я боюсь, что, если все пойдет не так, как я планирую, ты можешь оказаться под ударом.
– Петя, не говори ерунды, я в состоянии за себя постоять! Тем более место жены рядом с мужем, а не где-то далеко.
– Иринка, пойми, нам объявили войну. Это вполне серьезно, я не вправе тобой рисковать.
– Я останусь с тобой. Если все так, как ты говоришь, то я не хочу остаться одна. Ты просто не имеешь права оставить меня им. Мы будем бороться до конца.
В эту ночь, последнюю мирную ночь, они любили друг друга как в последний раз, словно прощаясь навсегда.
В тот вечер Волошин вернулся домой позже обычного. Когда он подъезжал к дому, ему показалось, что у подъезда в свете фар мелькнула знакомая фигурка. Посетовав на усталость, Волошин запер машину и направился к подъезду. Как ни странно, но ему не померещилось, у двери и в самом деле стояла Галя.
– Добрый вечер. Давно здесь стоите? – поздоровался Волошин.
– В общем, нет, то есть да. Вот только замерзла совсем.
– А почему здесь? Что, Милочка ключи не дала?
– Да нет, я же на одну ночь останавливалась. Утром отдала ключи и теперь не знаю, что делать.
– Ну проходите, подумаем, как нам быть. – Волошин отпер дверь и впустил Галю в подъезд. – А вы что, даже телефон у нее не взяли?
– Нет, я, честно говоря, рассчитывала вернуться домой, но… не смогла.
– Проходите пока ко мне, я сейчас свяжусь с Милой. Может, пока то да се, чай? Раздевайтесь, вы ведь продрогли совсем.
Галя послушно сбросила шубку и, повесив ее рядом с курткой Волошина, прошла на кухню.
Волошин первым делом водрузил на плиту чайник и лишь затем позвонил. Милочки дома не оказалось.
– Вам не повезло! Куда вас теперь девать, ума не приложу. Милы нет, когда появится, неизвестно.
– А можно я у вас, ну хотя бы на кухне переночую?
– Да неудобно вроде. Вы знаете что? Ныряйте в ванну, попробуйте для начала согреться, а я пока ужин приготовлю. – Волошин вышел и, вернувшись через минуту, протянул Гале свежее полотенце. – Вот, возьмите и грейтесь.
В доме Волошина женщины появлялись редко, а ночевать вообще оставались единицы, так что поводов для некоторой растерянности у него хватало. Волошин бросил на сковородку пару солидных кусков мяса, поставил воду, чтобы отварить овощи, подумав, достал вчерашнюю бутылку коньяка. Чайник пронзительно засвистел, сообщая, что уже пора выключать. Волошин заварил чай и, перевернув мясо, начал накрывать на стол. Он уже раскладывал еду по тарелкам, когда за спиной раздался восхищенный голос Гали:
– У-у-у, как тут вкусно пахнет! Обернувшись, он увидел ее, такую трогательную в огромном махровом полотенце.
– Я решил, что вас стоит покормить. Вы замерзли и наверняка проголодались. – И, подумав, добавил: – Я сейчас найду вам что-нибудь из одежды. По размеру, конечно, не подберу, но все же будет лучше, чем в этой тоге.
Он принес ей теплую фланелевую рубашку и шорты. Галя на минуту скрылась в ванной и уже предстала перед Волошиным совершенно в ином виде. Не ясно, что она сделала с шортами, но рубашка ей доставала практически до колен.
Разлив по бокалам коньяк, Волошин жестом пригласил Галю к столу. Спокойно, без малейшего жеманства Галя сделала добрый глоток благородного напитка и принялась за мясо, едва не урча. Долгое стояние на холоде разбудило в ней прямо-таки зверский аппетит.
Волошин вполглаза наблюдал за ней, и с каждой минутой она нравилась ему все больше. Ей не было и тридцати, очень хорошенькая, если не сказать красивая. Сегодня она совершенно не походила на вчерашнюю заплаканную, на грани истерики, женщину. Порозовевшая от горячей ванны, она оказалась чертовски привлекательной. После ужина Волошин для очистки совести еще раз позвонил Милочке, но разговаривать с автоответчиком не стал. По-хорошему пора было бы уже завалиться спать, но, немного стесненный неожиданной гостьей, Волошин включил телевизор и, плеснув еще немного коньяка в бокалы, предложил ей посмотреть какой-то фильм. Совсем по-семейному они устроились рядом на диване и наблюдали за развитием сюжета, пока Галя не начала откровенно зевать.
Выиграв недолгий спор, кому где спать, Волошин оставил Галю в комнате, а сам ушел на кухню. Он долго ворочался на узком диванчике, пока не нашел положение, которому не противилось его тело.
Волошин уже почти уснул, когда Галя, присев рядом, положила ему руку на плечо:
– Саша, не мучайтесь, идемте ко мне. Я очень прошу вас. Поверьте, мне совсем не просто просить вас об этом.
– Галя, мне трудно будет сдержаться в одной постели с вами.
– А я и не прошу вас сдерживаться. Совсем наоборот! – И она, потянув руку Волошина, положила ее себе на грудь.
– Тебя куда отвезти, ты где работаешь? – допивая кофе, спросил Волошин Галю утром, когда они впервые завтракали вдвоем.
– На «Академическую», если не трудно. Я уже опаздываю.
– Тогда пошевеливайся. Дверь захлопни, а я пока машину прогрею, – бросил Волошин, уже натягивая куртку.
Остановившись, он спросил Галю:
– Ничего, если я тебя вечером подхвачу?
– Мне будет приятно! В шесть, самое позднее в шесть пятнадцать. Тебя устроит?
– Вполне, значит, здесь на этом месте.
– Да, до вечера.
Выскочив из машины, Галя подхватила поудобнее сумочку и слилась с толпой спешащих на работу людей.
Передав машину водителю, наконец оправившемуся от болезни, Волошин вернулся домой и тщательно навел порядок – все же принимать Галю стоило в хорошенько убранной квартире. То, что произошло сегодня ночью, взволновало его. Мало того, что у него давно не было женщины, просто та естественность, с которой у них все получилось, давала надежду на то, что Галя задержится в его жизни надолго. Сегодня вечером он привезет ее к себе и постарается сделать все возможное, чтобы она не думала ни о чем. Безумно хотелось сделать ее счастливой.
План был прост, как все гениальное, оставалось лишь претворить его в жизнь. Петр быстро нашел с кем переговорить и теперь, сидя в маленьком кафе, ожидал нужного человека. Кофе давно остыл, а клиент явно опаздывал, ну что ж, теперь это не имело большого значения. А вот и он, ну конечно же во всем белом.
– Ты принес? – не здороваясь, по-хозяйски усаживаясь, бросил молодой человек.
– Что ты будешь? Кофе, сок или коньяк? – смиренно спросил Петр.
– Ты мне не тычь, уважение проявляй! – вскинулся человек в белом костюме.
– Да ладно тебе, ты мне в сыновья годишься.
– Если бы у меня был такой слюнявый папаша, я бы его еще пацаном замочил, ясно тебе?
– Куда же яснее. Ну, не хочешь – твое дело. Пошли, у меня все в машине.
– Во, блин, а говорил, бабок нет, на что тогда тачку купил? – ухмыльнулся молодой человек, но тем не менее встал и последовал за Петром.
