Балтийском флоте лейб-гвардии бригады морской пехоты. Оказывается, таковая существовала при Петре Великом, и позднее, по великому скудоумию наших коронованных предков, была упразднена.
Быть мне императором или нет - то решать случаю и Господу Богу, но я хочу, чтобы всю жизнь меня окружали такие люди, как Серж Никитин. Простые, твердые, острые и прямые, как гвозди. Так что, милая сестрица, будь добра, пожалуйста, прости и отпусти, и его и Арину. Не судьба тебе с ним, не судьба. Найди себе человека, который и до встречи с тобой твердо стоял на ногах. Это тебе мой совет, как брата. Наша семья и так виновата перед тобой, так что я не могу тебе указывать, а могу только просить. Оставь, Сергея и Арину в покое, забудь.
- Хорошо, Мишкин я попробую, - Ольга отвернулась к стене, - а сейчас уйди, я буду плакать.
По старинному русскому обычаю сегодня мы оделись во все чистое. Чужие царапающие слова - 'контртеррористическая операция'. Сухое клацанье, вычищенного, и почти в полном молчании собираемого перед боем оружия. Я живу вместе с этими людьми уже неделю, а кажется, что целую вечность. Каждый день проходит для меня, как историческая эпоха. Старшина, а по-нашему - фельдфебель, Филипенко, которого Сергей сделал моим партнером по тренировкам, говорил мне на третий день, - Вы, Михаил, радуйтесь, что все болит. Это значит, что вы живы, и ваша сила увеличивается. В нашем деле, когда ничего не болит, это означает, что ты уже умер. Сила приходит только через боль. Сейчас боли уже почти нет, но все равно тяжело.
Мой полк, хоть и называется лейб-гвардии кирасирским, но кирасы у нас скорее парадные, в современном бою - лишь обуза. Не придумано еще такой кирасы, чтобы защищала от винтовочной пули. Ну, а пулеметы - это вообще кошмар. Так вот, сейчас на меня надели армейскую кирасу из будущего, именуемую бронежилетом. Винтовочную пулю в упор она, конечно, не удержит, а вот шрапнель, осколки и револьверные пули - запросто. Теперь я понял, почему они столько времени отдают тренировкам. Ведь тяжело же господи, в таком даже верхом воевать, а тут на своих двоих. Но я держусь, сказываются уроки ПапА. Ему, кстати, все это бы понравилось, эдакому медведю и, надев подобную тяжесть на бедных солдатиков, он заставил бы их маршировать, бегать и прыгать. Хотя, года через два три... Батюшка был умный, не то, что Ники, недаром его прозвали Миротворцем. Впрочем, ПапА умел и, когда надо, кулаком по столу стукнуть. Как-то раз на большом обеде в Зимнем дворце, сидя за столом напротив него, посол Австро-Венгрии начал обсуждать докучливый балканский вопрос. ПапА делал вид, что не замечает его раздраженного тона. Посол разгорячился и даже намекнул на возможность того, что Австрия мобилизует два или три корпуса. Не изменяя своего полунасмешливого выражения, батюшка взял вилку, согнул ее петлей и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата: 'Вот, что я сделаю с вашими, двумя или тремя мобилизованными корпусами', - спокойно сказал ПапА.
Что бы он сделал, узнав, что грозит Российской империи в ХХ веке. Не знаю. Но вполне возможно, что создал бы самую лучшую в мире армию, и принес бы в Европу мир, вечный мир. Под скипетром русского царя европейцев навсегда перестали бы мучить их мелкие склоки и вытекающие из этого войны. Но, ПапА с нами нет, и приходится жить своим умом.
А самая лучшая в мире армия нам нужна хотя бы потому, что сегодняшняя дружба с Германией совсем не гарантирует нас от их будущего 'Дранг нах Остен'. Если сейчас Ники позволит немцам разгромить и поглотить Францию, то следующее поколение немцев будет смотреть уже в нашу сторону. Надо будет, чтобы их страх перед нами оказался больше их жадности.
Всю эту неделю в свободное от занятий время я смотрел кино про Вторую Отечественную Войну, которую наши потомки называют Великой. Я старался впитать в себя ощущения той победоносной армии, что смогла победить и уничтожить самую мощную в мире германскую военную машину. Теперь я знаю, какой должна быть новая русская армия, не только в отношении техники и оружия. Самое главное это, то какие в ней будут солдаты и какие офицеры.
Почему-то все это лезет в голову именно перед делом? Наверное, потому, что даже Великий Князь в бою не гарантирован от шальной пули в голову. Именно так при местечке Йован-Чифтлик погиб мой двоюродный дядя Сергей Лейхтенбергский. Турецкая пуля в голову - и наповал! Было же ему тогда лишь чуть больше лет, чем мне сейчас. И был он, такой же как и я, старый холостяк, без жены и без детей.
Сегодня утром Ольге стало значительно лучше, и ее попутным вертолетом отправили на плавучий госпиталь 'Енисей'. Попутный вертолет случился, постольку поскольку в связи с новыми разведданными, адмирал Ларионов решил усилить нашу команду еще одним отделением бойцов. Я сразу их узнал, с самого первого взгляда. Солдаты, превосходящие даже морскую пехоту. 'Летучие мыши'. Именно их сослуживцы охраняли миссию полковника Антоновой и капитана Тамбовцева. Вместе с ними прибыл их командир, полковник Бережной. Как мне тут же объяснил Сергей, это значит, что наше дело серьезней некуда.
Быстро поздоровавшись со всеми, полковник собрал в кают-компании миниатюрный военный совет. На всю жизнь я запомнил эти, вроде неторопливые, но такие целеустремленные и отлаженные действия.
- Товарищи, - полковник Бережной начал совет любимым словечком потомков, - и некоторые имеющиеся среди нас, пока еще господа. Вот, - он выложил на стол несколько фотографий, - господа британцы репетируют. Вот, их шхуна на ровном киле, шлюпки подняты. А вот тут показаны все признаки крушения, корабль сильно накренился, половина шлюпок спущено на воду, а вот через два часа - обратно все в порядке. Не говоря уже о том, как такое возможно, становится понятным, как они планируют проникнуть на борт. Противник будет маскироваться под потерпевших крушение.
- Согласно международным морским законам, мы обязаны принять на борт хотя бы часть терпящих бедствие, - капитан 2-го ранга Гостев пригляделся к фотографиям, - английский крейсер наверное тоже будет заниматься 'спасением пострадавших', и под этим предлогом подойдет к нам на минимально возможное расстояние... А что касается искусственно создаваемого крена, то это возможно, если они смастерили установку, способную перемещать массивный балласт к борту и обратно.
- Понятно, - сказал полковник Бережной, - Мне кажется, что ударным отрядом противника будут те люди, которые первыми подойдут к вам на шлюпках. Именно им будет поручено уничтожить палубную команду, и захватить центр управления, оружейку, и машинное отделение. При данном уровне развития стрелкового оружия, в качестве орудия нападения, годного для скрытого ношения, враг может использовать только револьверы и автоматические пистолеты. В шлюпках второй волны атакующих и на борту крейсера, скорее всего будут винтовки, и не исключены ручные пулеметы Мадсена.
- Кроме того, если крейсер действительно 'Тэлбот', то на нем имеются пять шестидюймовых, шесть сто двадцати миллиметровых, восемь трехдюймовых и шесть сорока семи миллиметровых орудий, - заметил командир 'Сметливого', - близкое соседство с ним будет весьма неприятным. Даже если британские комендоры совсем косорукие, то они с одного-двух кабельтовых уж всяко сумеют залепить в нас пару снарядов. К несчастью, в вооружении крейсеров этой серии возможна установка сразу трех штатных пулеметов 'максим' на боевых формарсах. На 'Тэлботе' вроде их не было, но если крейсер специально готовили к этой миссии, то могли догадаться о их необходимости, и поставить.
- Понял вас, - полковник посмотрел на поручика Никитина, - товарищ старший лейтенант выделите одного снайпера, пусть глаз не спускает с этого боевого формарса. По счастью на этом крейсере он всего один. Кстати, Алексей Викторович, а зачем в обычном бою кораблям пулеметы?
Капитан 2-го ранга вздохнул, - Ну если 'умные головы' во всех военно-морских штабах чуть ли не до начала 1-й мировой предполагали, что паровые броненосцы и крейсера будут таранить друг друга, подобно древнегреческим триремам, то пулеметы наверное предназначались для уничтожения палубных команд противника при сближении перед тараном. О таранах забыли уже после того, как ни в русско-японскую, ни в 1-ю мировую так и не было ни одного тарана, но и торпедной атаки одного крупного корабля другим, одного с ним класса. Хотя торпедные аппараты на легкие крейсера лепили исправно еще довольно долгое время...
- Алексей Виктрович, - спросил я, - а почему на ваших кораблях, пусть и очень крупных, как крейсер 'Москва', все равно стоят минные аппараты, причем, немалого калибра?
Капитан 2-го ранга уже было открыл рот, но его остановил полковник Бережной, - Алексей Викторович, сейчас у нас нет времени отвлекаться на разговоры, не относящиеся к делу. Будем живы,
