как они.
— Ты начинаешь понимать, почему мне так нравится Лос-Анджелес.
— Уверена, что пройдет совсем немного времени, и у тебя начнут выпрашивать телефон твоего пластического хирурга.
Он улыбнулся.
— Так когда же ты родился?
— В тысяча семьсот девяносто первом году.
— В тысяча семьсот девяносто первом!
Тайлер пожал плечами.
— Честное слово?
— Честное слово.
— В тысяча семьсот девяносто первом… нашей эры?
От удивления Тайлер расхохотался.
— Должен признаться, я не ожидал такого вопроса. Да, нашей.
Аманда отмахнулась от него.
— Я не виновата, что моя голова работает таким образом. И что же с тобой приключилось? Я имею в виду, когда тебе было двадцать четыре. Получается, это тысяча восемьсот пятнадцатый год?
— Да.
— Ты находился здесь, в Лос-Анджелесе?
— Нет, в Европе. Я родился в Англии, но в семнадцать ушел в армию и несколько лет участвовал в войне на континенте. На короткое время я съездил домой, но в тысяча восемьсот пятнадцатом вернулся и сражался в Бельгии.
— В составе британской армии?
— Да. — Уголок его рта слегка дернулся. — Что я могу сказать: после почти двух веков в США я навсегда расстался со своим акцентом.
Но она не позволила его словам увести себя в сторону.
— Британская армия в тысяча восемьсот пятнадцатом году… ты сражался с Наполеоном?
— Да, мы называли его Бони. Ты изучала историю?
— Мне нравится история, но я знаю только основные моменты, — призналась она. — Извини. Тебя это беспокоит?
— Нисколько.
Кто-то тихо постучал в одну из дверей, ведущих в коридор. Аманда увидела, что ее призраки исчезли.
— Войдите, — пригласила она.
На пороге появился Рон.
— Привет! Алекс сказала мне, что вы здесь. Не возражаете, если я составлю вам компанию?
— Нет, конечно, — ответил Тайлер. — Как ты себя сегодня чувствуешь?
— Лучше, хотя сил еще не много. Со сном у меня получилась настоящая путаница. Я проспал почти целый день, а теперь, скорее всего, не усну всю ночь. Который час? Почти половина двенадцатого? Что вы сегодня делали?
— Мы были в хосписе, — ответила девушка и посмотрела на Тайлера.
— Ты можешь рассказать Рону все, что захочешь, про сегодняшний день. А я немного погуляю с Призраком.
— Все, что я…
— Да, все, — повторил Тайлер, поднимаясь. Он повернулся к Рону и добавил: — У нас в доме появился еще один гость — кузен Аманды, Брэд.
— Брэд! Неудивительно, что ты показалась мне такой взволнованной, когда я сюда вошел. Брэд! Из всех…
— Он тяжело ранен, — быстро проговорил Тайлер.
— О! Ясно… извини. — Рон озадаченно посмотрел на Аманду. — Я думал, он со Стервеккой.
— Когда-нибудь ты назовешь так еще какую-нибудь девушку по имени Ребекка, — заметила Аманда.
— Ни единого шанса. Мне нравится Ребекка Дэвис, — сказал он, назвав их подругу, которая сейчас жила на Восточном побережье. — И Ребекка Джонсон. Это чудесные Ребекки. Замечательные девушки. А вот Танкетка…
— Очень жаль прерывать твой завораживающий сольный концерт, но мне пора, — перебил его Тайлер.
— Надеюсь, мы сможем продолжить наш разговор, когда ты вернешься? — спросила Аманда. — Если ты, конечно, не слишком устал.
— Конечно. И не стесняйся звонить, если я понадоблюсь. У тебя есть номер моего мобильного телефона?
— Да… но… разве ты будешь выгуливать его не здесь, около дома?
— Извини, нет. У него есть парочка любимых мест для прогулок, поэтому мы поедем на машине. Но я буду всего в нескольких минутах отсюда. А без меня вашу безопасность обеспечат Алекс и ее люди.
ГЛАВА 23
Тайлер отправился в свою комнату, нашел тоненькую стопку исписанных от руки листков и провел пальцами по бумаге, так не похожей на современную. Слова были очень старательно и аккуратно выведены его каллиграфическим почерком. Когда Аманда привыкнет к его стилю, она сможет легко прочитать текст. Тайлер подумал, что, наверное, не за горами тот день, когда никто не будет писать без помощи клавиатуры.
И когда это произойдет, он станет тому свидетелем.
Тайлера передернуло.
Он отнес листки к ней в комнату, одну из предназначенных для гостей. Здесь еще ничто не указывало на ее присутствие, спальня оставалась безликой, поскольку Аманда едва успела распаковать вещи.
Тайлер начал раскладывать листки на столе, потом остановился и повернулся к кровати. Не обращая внимания на предупреждающий голос в голове, твердящий, что он вторгается в ее личное пространство, и опасения, что она посчитает его поведение оскорбительным, Тайлер сдвинул в сторону легкое одеяло, положил листки на мягкую простыню, рядом с подушкой, и вышел в коридор.
— Я не знаю, как она отнесется к этому, Призрак, — сказал Тайлер чуть позже, когда они вместе шли по кладбищу. Он помолчал и посмотрел поверх одного из надгробий. — Я тоже не очень понимаю, как относиться к происходящему. Ухаживания, в моем-то возрасте? Тебе не кажется, что я веду себя слегка неразумно?
Пес остановился и посмотрел на Тайлера, затем потерся о его ногу. По многолетнему опыту он знал, что это жест утешения. Он протянул руку и погладил мягкие мохнатые уши.
— Спасибо тебе. Я часто спрашиваю себя, не тоскуешь ли ты по компании другой собаки, но у меня сложилось впечатление, что твои сородичи не особо интересуют тебя. — Он помолчал. — К тому же я понятия не имею, где найти для тебя другую кладбищенскую собаку. Может быть, стоит еще раз поискать тех, кто занимается тем же, что и я? Ближе всего под это определение подходит Колби.
Призрак продолжал спокойно идти дальше. Всякий раз при упоминании Колби у него делался осуждающий или вовсе равнодушный вид. Тайлер прекрасно понимал его.
— Как-то раз Колби сказал мне, что других таких же, как я, нет, но для него правда не является обязательным моментом. Я чувствую, что я не один. Тем не менее мы с тобой побывали в самых разных местах — и никого не нашли. Возможно, я обманывал себя, когда думал, что нам удастся отыскать другое животное, которое станет для тебя лучшим спутником, чем я.
Призрак снова посмотрел на него, его взгляд был напряженным и внимательным. Тайлер пожалел,
