если вас отстранят. Если полицейское управление будет считать вас «паршивой овцой», присяжные тоже могут так подумать. Значит, вас надо оставить. Вы же с Роганом хорошо сработались, верно?
— Да. Несомненно.
— Отлично. Значит, будете работать вместе. Два хороших детектива, оказывающие друг другу поддержку. В таком случае в ваших показаниях не будет столько нажима. А отстранив вас, Экелс создает нам серьезные проблемы в суде.
— Между нами, Экелсу наплевать, создает ли он проблемы другим.
— Э-э, да не беспокойтесь вы об этом. Найт все уладит. Вы видели статью в «Дейли пост», где сказано, что жертве остригли волосы?
— Только, по-моему, там говорилось, что их обрили. Но все равно погано. — Дома она успела посмотреть новый материал на сайте газеты. Подпись: Джордж Киттри и Питер Морс. Элли спрашивала себя, все ли в этой статье — заслуга Питера.
— Ладно, вы мне так и не сказали, что вы решили. Симански — наш преступник или нет?
— Не знаю. — Нейтральная фраза. Только факты. Она представляет обе стороны. Пусть Донован решит сам.
— Ох, да перестаньте! Он же признался! Каковы ваши ощущения?
«Я задушил ее, порезал и сережку забрал», — вспомнилось Элли. Существовало только два возможных объяснения тому, что случилось в переулке. Либо Элли вынудила Симански произнести эти слова, либо он действительно убил Челси Харт. И, хотят в это верить другие или нет, Элли знала, что он сказал это не просто так. Симански смотрел ей в глаза. Он говорил с такой отчаянной мольбой, что сомнений не оставалось: он действительно хотел, чтобы она ему поверила.
— Я знаю, что не выбивала его признание. Поэтому да, я думаю, что преступник он. — Элли было немного неловко, что она оказывает влияние на Донована, но по крайней мере те старые дела она оставила при себе. Прежде чем посвящать в свои предположения других людей, она еще раз хотела обсудить этот вопрос с Роганом.
— А Джейк Майерс полностью невиновен?
— Выходит так. А вы уверены, что можно снять обвинение?
Донован покачал головой.
— Все так запутано. У меня есть друзья по юридической школе, которые зарабатывают в четыре раза больше и которым приходится думать лишь о том, какая из огромных компаний должна получить кучу наличных. Почему же мы так мучаемся?
— Эй, говорите за себя, господин помощник окружного прокурора. Мне платят еще меньше, чем вам, но мне нужно лишь ловить преступников и передавать их правосудию. А уж ваше дело решать насчет обвинений, сделок и сроков.
— Да, но мне хотя бы не нужно волноваться, что меня пырнут ножом в переулке.
— По крайней мере в рабочее время.
— О, да вы еще и шутница. Просто замечательно.
— Вы что-то имеете против? — удивилась Элли.
— Отнюдь. Я большой поклонник юмора.
— Так в чем же дело?
— Просто это еще одна причина пожалеть, что этот кофе — просто кофе. Ну да ладно. Буду придерживаться строго профессиональной позиции.
— Так дело в этом? Что строго профессиональный кофе — просто кофе?
— Я так полагал, учитывая ваши неназванные «планы» на тот вечер, и все такое…
— На самом деле я не думаю, что у меня сохранятся подобные планы на будущее.
— Значит, тот ваш чрезвычайно корректный отказ…
— Считайте недействительным. Если, конечно, вы позволите мне отказаться от него.
— Думаю, это можно устроить. — Он посмотрел на нее с дерзкой улыбкой, и Элли вдруг вспомнила, как плохо выглядит под верхним освещением «Старбакса». — К сожалению, на этом наш кофе, который был не просто кофе, завершается. Найт меня убьет, если мы опоздаем.
Имя звонящего высветилось на экране, и Роган не стал утруждать себя приветствием.
— Дай догадаюсь. Ты пьешь уже третью, а на мишень для дартса повесила фотку Экелса.
— Одно пиво и один мятный мокко. Дартса нет, но идея отличная.
— Пиво и мятный мокко. Какая гадость.
— Ты где?
— В больнице Сент-Винсент. Симански пришел в себя.
— Сейчас буду. — Элли положила трубку, чтобы он не успел возразить.
Она застала Рогана на третьем этаже больницы Сент-Винсент — Джей Джей сидел в инвалидном кресле, что стояло в коридоре. Дверь напротив сторожил полицейский в форме.
— Не стоит в него садиться, пока ноги здоровы, — сказала Элли, пнув колесо ногой. — Карма плохая.
— Я бы сейчас и в пустой гроб лег. Устал, как сволочь.
— Симански заговорил?
— Да, если за разговор считается фраза: «Вызовите мне адвоката». — Он зашевелил рукой, изображая Симански так, словно управлял куклой-перчаткой.
— Замечательно. — Она оперлась о стенку рядом с Роганом и съехала на корточки.
— Кстати, о карме, — продолжал ее напарник. — Симански в плохом состоянии.
— Прикидывается небось. Не так уж сильно ты его приложил.
— Это не я. У него какая-то меланома.
— Рак кожи?
— Нет, типа рака легких или что-то вроде того. Доктор сказал, это от асбеста.
— Ты имеешь в виду, мезотелиома?
— Да, она и есть. Ты что, еще и медицинскую школу посещала?
— Нет. Почти все свои знания я почерпнула из телевизора. — Она спародировала рекламу одной из вездесущих юридических компаний, помогавших людям с физическим ущербом: «Если вам поставили диагноз мезотелиома, вы знаете, что есть сотни вопросов о дальнейших действиях. Позвольте Датцу и Гроссману помочь вам разобраться в ваших законных правах, пока вы пытаетесь преодолеть этот тяжелый диагноз».
— Черт побери, девушка, вы и впрямь слишком много телевизор смотрите. А теперь давай-ка, уноси отсюда ноги. Экелс взорвется, если узнает.
— А вот об этом нам надо поговорить. Меня вызвал Саймон Найт и сказал: он хочет, чтобы мы продолжали работать над этим делом вместе. Если присяжные узнают о моем отстранении, это запятнает меня как свидетеля — вот чего он боится.
— Свидетеля против кого?
— На выбор. В конце концов будет кто-то один — Майерс или Симански. Вся фишка в том, что нам надо вычислить, кто из них убил Челси. Но кто бы это ни оказался, я уже часть этого дела. Они не хотят, чтобы из-за меня возникали сложности в суде.
— Ну да, нельзя же допустить подобное в случае с «идеальной командой», верно?
— Я знаю, ты не большой поклонник Саймона Найта.
— А ты? Этому человеку на всех плевать. Единственное, чего он хочет, — любой ценой выиграть дело. И, если понадобится, сдаст любого из нас, глазом не моргнув. Лет восемь назад Кейси участвовал в одном процессе; ответчик заявил, что тот подбросил ему улику. Вместо того, чтобы обвинить эту жирную скотину во лжи, Найт вышел к присяжным и заявил: «И что же? Возможно, детектив Кейси — плохой полицейский, однако все прочие улики доказывают, что этот парень способен на подобное».
— Хитроумный детектив арестовал виновного, — подытожила Элли.
— Да, но дело в том, что Кейси был хорошим честным копом. А Найту наплевать, что он сказал об этом человеке, главное — приговора добиться.
— Это и есть работа прокурора.
