мостовой, и он простоял не которое время, прежде чем его ноги подкосились и он упал на колени, а затем медленно осел.
Казалось, он сидит на корточках с опущенной головой и свободно висящими руками. Можно было подумать, что он смиренно молится каким то своим богам, чтобы они перенесли его душу через звездную пустоту. Донован теперь мог различить радужной расцветки погоны на его плечах — знак высокого ранга. Обуглившиеся остатки его мундира трепетали на ветру, сильно пахло горелой плотью.
Пока солдаты стояли, замерев в благоговейном трепете, Донован осторожно пополз по аллее.
Он преодолел около десяти метров, когда что-то твердое уперлось ему в спину. Высокий голос произнес:
— Сиг ваш, фрамбуль!
Донован застыл, приподняв пистолет.
— Ваш, фрамбуль! — Ружье сильней уткнулось в его спину. — Влизор гур стугор.
Он колебался, подсчитывая шансы.
Голос сорвался в истерику:
— Влизор гур стугор, фрамбуль!
Донован послушно бросил пистолет, испытывая горечь. Что бы ни произошло на Земле, он предпочел бы встретить это как свободный человек, пусть даже безногий, чем как военнопленный. Но мертвому вообще не остается никакого выбора, а этот ллари за его спиной казался достаточно нервным, чтобы подпалить его, если бы Донован стал сопротивляться.
На улице раздались громкие крики и послышались тяжелые шаги бегущих. Они заметили его исчезновение и немедленно пришли в возбуждение, как это им свойственно. Казалось, крики и беготня — их обычная реакция на любую ситуацию.
Пленивший его позвал остальных. Зеленые лучи фонариков ожили и перескочили на Донована. Было нетрудно представить себе чувства десантников. Если калека смог так отчаянно сопротивляться, то на что способен здоровый землянин?
Донован беспокойно заерзал. Властный голос проговорил:
— Ты говоришь по-лларански, рекк? — Вопрос был задан по английски.
Донован пожал плечами. Зачем пытаться отрицать это?
— Йио, — дал он утвердительный ответ по-лларански.
— Хорошо, — одобрил тот, снова переходя на лларанский, — тогда позволь сообщить тебе, что ты являешься пленником Империи на планете, которая станет нашей собственностью. Я говорю тебе это, чтобы предостеречь от бесполезных попыток побега. Любая такая попытка будет немедленно пресечена.
— На чем мне бежать? — Донован показал на свои ноги. — И что я могу сделать?
— Много! — проскрежетал другой голос. — Ты убил моего напарника, ты, вонючий…
— Капрал! — укорил его старший по званию.
— Прошу прощения, капитан. Я перебил вас.
— Забыто, — ответил офицер снисходительно. — Когда теряешь напарника, трудно владеть собой. — Потом добавил: — Как твое имя, рекк?
— Донован.
— Занятие?
— Убийца ллари.
— Гмм, — протянул капитан озадаченно. — Ты совсем не чувствуешь себя сонным?
— Вы шутите?
— Нет, не шучу.
— Тогда взгляните на тех, кто лежит вон там, на мостовой.
Капитан тяжело вздохнул:
— И ты намерен продолжать?
— Разумеется, — подтвердил Донован.
— Ну, хорошо, есть другие, умеющие лучше, чем я, задавать вопросы. Сержант!
— Да, капитан?
— Возьмите пленного под свою ответственность — это редкий экземпляр — и отконвоируйте его на ближайший контрольно-пропускной пункт. Прикажите пилоту авиетки связаться с кораблем-базой. Надо немедленно уведомить об этом командира.
— Слушаюсь, капитан. Капитан?…
— Что такое?
— Ближайший контрольно-пропускной пункт — это ЛО80, в добрых двадцати сивебах отсюда. А пленный, как вы можете видеть…
— Да-да, вы правы. Что вы предлагаете, сержант?
— Чуть дальше по улице — в витрине магазина — я видел несколько столиков на колесах. Пленного можно положить на один из них и толкать. Или можно связаться с санчастью и затребовать инвалидную коляску.
— Нет времени, — отмел капитан второе предложение. — А вот идея со столиком на колесах мне нравится. Действуйте, сержант.
— Слушаюсь, капитан.
Дуло ружья опять уперлось в спину Доновану:
— Вага, рекк!
Донован уперся локтями в асфальт. Он полз назад по улице, окруженный десантниками, которые выглядели чрезвычайно самодовольно, когда шагали рядом с похожим на обрубок пленником.
Сержант послал двух десантников за столиком. Они вернулись через десять минут.
Грубые руки подхватили Донована и водрузили на стол.
— Держись, — сказал сержант мрачно, — а то свалишься. Мы тебя поднимем, но придерживать не будем.
— О нет, будете, — ответил Донован. — Как сказал ваш капитан, я редкий экземпляр. Так что если я грохнусь, вам придется держать ответ.
— Держать ответ, вот как? — спросил сержант с интонацией, не предвещавшей ничего хорошего. Он шагнул вперед с угрожающим видом, напомнив Доновану полицейского в бомбоубежище. Несмотря на анатомические отличия — лларанцы имели по четыре пальца на каждой руке, остроконечную голову и оранжевую кожу, — они были сделаны из одного теста. Крутые парни — у них на все один ответ: кулак, дубинка или пистолет.
Донован был слишком ошеломлен внезапностью всего происшедшего, слишком зол на себя изза того, что не действовал достаточно быстро, чтобы избежать плена, поэтому сердитый взгляд сержанта не мог его испугать.
— Да, держать ответ, — сказал он спокойно. — Что, если я расскажу твоему командиру, как ты выстрелил в того полковника, пока он смотрел на меня? Недоброжелательство к властям — вот как это выглядит! Тогда держать ответ точно придется!
Сержант торопливо огляделся и понизил голос:
— До ЛО80 долгий путь, рекк, а ты только что купил себе билет на путешествие по одной темной аллее. Билет в один конец.
— Тогда я сыграю свою роль здесь и сейчас, — возразил Донован. Он повысил голос: — Капитан! Эй, капитан!
— Ш-ш-ш! — Сержант взмахнул руками. — Заткнись, ты, дурак!
— Почему? Что мне до того, если ты получишь свое? Ты враг, а я получил в руки оружие. Поэтому ты мертвец. А что до предложенного путешествия — ты не осмелишься на такой трюк.
— Почему?
— Потому что никакая сказочка тебя не спасет, если я погибну и меня не смогут допросить. Я важен для высших чинов. Безграмотный фрамбуль, который не сумел сохранить пленного живым, будет расстрелян — ты знаешь это. Так что деваться тебе некуда.
Сержант кипел от злости, десантники беспокойно зашевелились, но Донован был прав, и они знали это.
