потому что американская часть команды, сойдя на берег, категорически отказалась возвращаться на корабль. Когда журналисты местных газет стали расспрашивать моряков, что стряслось, и почему они прерывают контракт, моряки стали жаловаться, что шведский кок постоянно кормит их 'тухлой рыбой'. Дух от нее, по их словам, исходил такой густой, что от него запотевали иллюминаторы, а со стен отваливалась краска. Неуважительный ярлык 'тухлая рыба', который неискушенные иностранцы присвоили блюду под названием sturstromming, говорит о том, что у них еще не проснулся вкус к этому испытанному временем шведскому деликатесу.
Рецепт этого изысканного яства весьма прост. Свежие тушки селедки закатывают в небольшие консервные банки. В этих банках рыба проходит процесс брожения. Через какое-то время банки начинают вздуваться — это означает, что процесс пошел. Когда внутреннее давление распирает их до размеров мяча для американского футбола, банки вскрывают, используя технические приемы и устройства, предназначенные для обезвреживания бомб боевиков-террористов. Затем шведы берут освобожденные из банок куски селедочного филе и, стараясь держать их как можно дальше от себя, то есть на расстоянии вытянутой руки, заворачивают в ломти выпеченного из картофельной муки хлеба и отправляют в рот. Вдогонку деликатесу отправляется добрый глоток холодного аквавита (особой скандинавской водки, с которой мы уже встречались на этих страницах). Американские моряки, с которыми произошло досадное недоразумение, совершали только ту ошибку, что, вкушая сей деликатес, не задерживали дыхание минут на тридцать.
Что касается хлеба, то самый распространенный его сорт — это так называемый knakebrod, похожий на прямоугольные куски тонкой мореной фанеры, а вкусом напоминающий непереработанную целлюлозу. Нечто подобное можно встретить и за пределами Швеции, но это все клоны от шведского оригинала. За рубежом такой тип хлеба называют 'хрустящие хлебцы', хотя правильнее было бы назвать их 'хрупкие хлебцы': при попытках намазать их на тарелке маслом они легко рассыпаются на мелкие крошки, хотя шведы предназначают их именно для употребления с маслом.
Если кто-то задастся вопросом, что придает шведам энергию, то ответ долго искать не придется. Главный шведский энергоноситель — это кофе. Если будет введено эмбарго на импорт кофе в Швецию, то можно| быть уверенным, что жизнь в стране через несколько дней остановится. Утренний кофе — единственный побудительный мотив, чтобы покинуть уютную постель. А после решения каждой трудной задачи в течение рабочего дня чашка кофе — не просто удовольствие, но настоящая награда для каждого шведа. Обед, не завершающийся непременной чашкой кофе, — нечто просто немыслимое.
Кофейное застолье в Швеции — удивительно шумное мероприятие, сопровождающееся настоящим кондитерским безумием. Стол украшают всевозможные кексы и сладкие пироги, усыпанные зеленым марципаном или нарезанным миндалем ('миндальными ноготками'), ванильные булочки и слойки с земляничным джемом (почему-то называющиеся 'бабушкин кашель'). Обмакивать печенье в кофе считается крайне неприличным, однако, извинившись перед присутствующими, все это делают. Кусочки печенья, попавшие при этом в кофе, тщательно вылавливают ложечкой.
Часто говорят, что шведы страдают чрезмерным пристрастием к алкоголю. Столь смелое обобщение основывается на некоторых наблюдениях: когда, например, шведов видят на улице держащимися за фонарные столбы, либо когда кого-либо из них во время групповой поездки или экскурсии выносят из транспортного средства на носилках. Однако такого рода свидетельства национальной склонности к пьянству вряд ли пройдут в суде. Они будут легко опровергнуты статистикой, согласно которой шведы потребляют меньше пива, вина и крепких напитков, чем население любой другой страны Европейского Союза.
Однако сколько алкоголя потребляет на самом деле средний швед, выяснить непросто, поскольку нелегальные производители выпивки поставляют на черный рынок все больше и больше своей продукции. Публикация книжек по домашнему производству алкоголя в сериях типа 'Сделай сам' и им подобным в Швеции строго запрещена, однако найдется немало других изданий, из которых можно поэтапно вычленить основные моменты технологии винокурения.
Самым серьезным препятствием на пути к алкоголю является государственная монополия на его продажу. В своем отеческом убеждении, что они таким образом удерживают шведов от порока, власти весьма строго ограничивают торговлю алкогольными напитками. Они продаются только в специализированных магазинах, на витринах которых для маскировки выставлено все, что угодно, кроме бутылок с алкоголем. Магазинов этих очень мало, расположены они далеко друг от друга, открываются поздно, закрываются рано, а у посетителей обязательно спрашивают удостоверение личности. Счастливчику, которому повезет отыскать винную лавку, обольщаться не следует — за все напитки, которые крепче, чем обычное вино, ему придется выложить просто астрономическую сумму.
И даже после того, как Швеция вступила в Европейский Союз, шведам еще рано радоваться либеральным правилам торговли алкоголем, принятым в других странах сообщества. И сколько им придется ждать, пока неизвестно. Как заявил один высокопоставленный правительственный чиновник: 'Что бы там ни решали суды Союза, мы не согласимся с положением, при котором шведы смогут свободно покупать алкогольные напитки в обычных продовольственных магазинах'.
Огромные штрафы за управление автомобилем при наличии в крови водителя хотя бы одной молекулы алкоголя — еще один сдерживающий фактор в отношениях шведов со спиртным. Рассказывают, что как-то один сластена-автолюбитель встретился с дорожным патрулем сразу после того, как имел неосторожность съесть шоколадную конфету с ромом. После того, как полицейские его обнюхали и он им 'подул в трубочку', его отвезли в лабораторию на экспертизу. Количество алкоголя в конфете, конечно, было смехотворным для могучего шведского организма, и анализ ничего криминального не показал. Водителя благополучно отпустили, но не так, чтобы совсем уж с миром: ему пришлось заплатить за экспертизу плюс штраф за то, что понапрасну отнял у полиции время,
Учитывая вышеизложенное, можно, кажется, заключить, что репутация шведов как народа сильно пьющего сильно преувеличена. Но шведы все-таки не устают нас удивлять. Череда прошедших через шведскую историю правительств, настойчиво прививавших подданным добродетель и трезвость, выработала у шведов полярное отношение к алкоголю. Его употребление считается либо злом, либо добром, это либо предосудительно, либо вполне естественно. Середины здесь нет. Поэтому одна часть населения страны вообще не употребляет спиртные напитки, тогда как прочие шведы, причем это наиболее видная и слышимая их часть, придерживается убеждения, что раз бутылка открыта, она уже не должна более встречаться с пробкой.
Заоблачные цены в шведских ресторанах вынуждают шведов, не получающих льготы на представительские расходы, по большей части собираться компаниями по своим домам. Шведские домашние застолья, однако, — это не экспромтом возникающие посиделки или случайные дружеские пирушки. К приему гостей тщательно готовятся, дом подвергается генеральной уборке, хозяева целый день проводят на кухне, проявляя чудеса кулинарного искусства. Когда все хлопоты закончены, в точно назначенное гостям время раздается звонок в дверь. Когда хозяева открывают дверь, перед ними предстают выстроившиеся в шеренгу гости. Некоторые из них, пришедшие слишком рано из-за боязни опоздать, уже успели в ожидании заветного часа прогуляться вокруг дома или квартала. Прибывшие из другого района обычно приезжают на такси, чтобы, не упустив возможности порадовать себя рюмкой-другой, избежать при этом риска встречи с полицией и трубкой-индикатором. У каждого из гостей в руках подарок. Те, кто принес с собой цветы, снимают с них обертку до того, как позвонить в дверь, а вручая цветы хозяйке дома, одновременно незаметно передают бумагу от них хозяину для Отправки в мусорное ведро.
Правильно рассадить гостей — дело очень сложное, требующее от хозяина недюжинных познаний в высшей математике: надо точно рассчитать все так, чтобы никто из супружеских пар не сидел ни рядом, ни напротив своей половины, а хозяева заняли места у торцевых сторон стола напротив друг друга. Если гостей более семи человек, то тот из них, кому отводится место рядом с хозяйкой дома, получает титул почетного гостя — hedergast. Многие мужчины сторонятся быть удостоенными этой чести, поскольку это положение накладывает на гостя целый ряд нелегких обязанностей и требует соблюдения определенных ритуалов и правил.
Одна из обязанностей почетного гостя — и от этого правила ни при каких обстоятельствах никаких
