— По-видимому, да. Только я не знаю, чей это ребенок. Иди посмотри.
И она направилась в спальню, успокоенная тем, что возвращается туда не одна.
— Видишь? Ребенок. Когда я пришла домой, он лежал на кровати.
Джастин уставился на спящего малыша.
— Понятно, — повторил он.
— Ну и что ты думаешь? — спросила Лаура нетерпеливо.
Джастин криво улыбнулся.
— Ты правильно определила. Это ребенок. Он наклонился над ребенком, чтобы лучше его рассмотреть. — С ним ведь все в порядке? Он просто спит, а не без сознания?
— Откуда мне знать? Он здесь лежал, когда я пришла домой. Кажется, с ним все в порядке. Он нормально дышит. Но до этого издавал какие-то странные звуки.
Она присела на край кровати, не сводя глаз с ребенка.
Несмотря на ее громкий крик, младенец спал глубоким сном, раскинув ручки в разные стороны. Его почти не было видно в мягкой постели. Если бы он лежал ближе к краю, я могла бы сесть прямо на него, подумала Лаура со страхом. У него были черные, волнистые волосы. Крохотные кулачки сжаты и наполовину высовывались из рукавов свитерка.
В общем, восхитительный малыш. Он был одет в бело-зеленый свитер, зеленые ползунки и белые носочки. Зеленая пустышка на веревочке висела на руке, а в кулачке он зажал зеленую погремушку.
Есть первая зацепка, подумала Лаура, осторожно потрогав зеленую одежку. Должно быть, этот малыш из Ирландии.
Все. Пора перестать паниковать и начать думать. Что здесь делает этот ребенок? Хорошо еще, что он спит. Лаура ничего не знала о детях.
Надо подумать. Чей же это малыш? Почему он здесь?
— Кто он?
Лаура вздрогнула. Она уже почти забыла, что Джастин рядом.
— Я же сказала, что понятия не имею, кто он. Да и не знаю здесь никого, у кого был бы ребенок. Я даже не видела в нашем доме беременных женщин. Ты думаешь, он родился несколько дней назад?
— Я не знаю. Давно не общался с грудными детьми. — Он попытался зрительно определить рост ребенка. — Думаю, ему несколько месяцев. Он слишком большой, чтобы только что родиться.
— Ну, да. Природа знает, что делает. Да что мы с тобой все болтаем! Почему у меня оказался этот малыш?
Джастин пожал плечами.
— Думаю, когда малыш проснется, он будет рад не больше твоего. Ты уверена, что не знаешь его родителей? Почему кто-то оставил ребенка именно здесь? И как они проникли внутрь? У кого-нибудь мог быть ключ?
— Я не знаю его родителей! И понятия не имею, как они сюда проникли. Возможно, я оставила открытым окно.
Джастин выпрямился и подошел к окну. Он высунулся наружу, чтобы проверить оконную раму.
— Нет, не оставила. Кто-то открыл его снаружи.
Лаура почувствовала, что у нее начинается истерика. Нет. Только не это. Она будет благоразумной и сделает то, что надо: позвонит в полицию.
И она не обовьется вокруг Джастина, как принцесса, нашедшая своего рыцаря в сверкающих доспехах.
— Я думала, здесь буду в безопасности.
— Так и есть.
— Ну да. Теперь, когда я знаю, что всякий может забраться по пожарной лестнице, ломом открыть окно и проникнуть в спальню, я точно чувствую себя в безопасности.
— Там что-то есть, — пробормотал Джастин, все еще стоя у окна, но Лаура не обратила на него внимания.
Она потянулась к телефону на ночном столике.
— Я позвоню в полицию.
В ту же секунду Джастин был около нее и, положив свою руку поверх ее, остановил Лауру.
— Подожди. Не звони в полицию.
— Почему?
— Мы не знаем, что здесь происходит. Если ты позвонишь в полицию, ребенка заберут в детский дом прежде, чем ты во всем разберешься. А вдруг это ребенок твоей подруги или произошла какая-то ошибка и родителям будет трудно его вернуть? Возможно, они никогда его больше не увидит.
— Ну, уж если они оставляют так своего ребенка, то пусть помучаются, проходя через все эти инстанции! С ним все что угодно могло случиться, пока он был здесь один.
— Он был не один. — Джастин посмотрел в сторону окна и показал на что-то. — Видишь?
На ступеньках пожарной лестницы лежала небольшая… зеленая сумка.
— Его мама или папа, наверное, ждали там, пока ты придешь, чтобы убедиться, что он в безопасности. Может быть, в этой сумке мы найдем какое-нибудь объяснение.
Джастин прошел к окну и высунулся за сумкой. Лаура вскочила на ноги.
— Не трогай! Там могут быть отпечатки пальцев!
Джастин расстегнул сумку и порылся внутри.
— Здесь записка.
— Погоди!
Лаура бросилась в ванную и принесла пинцет. Юридические навыки оказывали свое влияние. Она подобрала записку. Это был разлинованный лист, вырванный из блокнота. С одной стороны он был чист, а на другой зелеными чернилами было нацарапано: «Удачи, будем на связи».
— Что это за записка? — разочарованно сказала Лаура и уронила ее на ночной столик.
— По-моему, писал тот, кто тебя знает и доверяет тебе этого ребенка.
— Я не знаю этого ребенка, — повторила Лаура.
Джастин выложил содержимое сумки на кровать. Вещей было немного: только одежда и необходимое нижнее белье. Он просмотрел всю кучу, дотошно изучая каждую вещь, прежде чем положить ее обратно в сумку.
— Итак, мы знаем кое-что о его матери. Одежда хорошего качества, значит, денег у нее хватает. И еще она заботится об окружающей среде.
— Как ты это узнал?
Джастин поднял кучу каких-то белых тряпок.
— Эти пеленки не загрязняют окружающую среду. Она не использует одноразовые памперсы для своего сына.
Теперь уже не только ребенок, но еще и старомодные пеленки!
— Ты имеешь в виду, что эти пеленки надо стирать, а не засовывать в пакет и выбрасывать? ужаснулась Лаура.
— Да.
— Ну, все. Я звоню в полицию.
— Из-за этих пеленок? — Джастин уронил пеленки на кровать. — Лаура, ты не можешь этого сделать. Кто-то доверил тебе своего ребенка. Кто-то, кто, может быть, попал в беду. Ты не можешь предать их доверие и отдать ребенка в детский дом.
— Почему ты говоришь о детском доме так, как будто я бросаю его на произвол судьбы? Там должны оберегать детей.
— И они оберегают, как только могут, если у ребенка больше никого нет. Но у него сейчас кое-кто есть.
— Есть? Кто?
— Ты. Человек, которому родители доверили своего ребенка.
— Да не знаю я этого ребенка!
Джастин пожал плечами.
