участку. Но вместо этого он, словно ребенок, с благодарностью вверил себя ее объятиям.
– Я люблю тебя, – прошептала она, нежно обнимая его, – и буду любить всегда.
– Это неправда.
– Для нас двоих это непреложная истина.
Он вырвался из ее объятий и бросился к двери. Рейчел удерживала его за руку. Роберт движением плеча стряхнул ее пальцы, но она снова ухватилась за него, сильно дернула за руку и прижала к стене.
– Останься со мной!
– Не хочу! После того, что ты мне здесь наговорила…
Она зло ухмыльнулась и проговорила:
– Heт, милый мой, ты останешься.
Роберт пришел в ярость и широко размахнулся свободной рукой, чтобы дать Рейчел основательную затрещину. Она ухватила его за запястье и остановила карающую длань в каком-нибудь дюйме от своего уха. Пальцы Рейчел сжимали запястье Роберта не хуже стальных наручников. Он заморгал, и у него на лице отразился ужас. В памяти мгновенно всплыл образ Гарри – вернее, не самого Гарри, а его изуродованной руки, превращенной в мгновение ока в мясной фарш.
– Прошу тебя, не делай этого!
– Я не в состоянии причинить тебе вред, Роберт, – сказала она.
Рейчел надавила большим пальцем на тыльную сторону запястья Роберта, пытаясь нащупать пульс. По ее бесстрастному лицу нельзя было определить, что она сделает в следующую минуту – убьет его или поцелует.
– Нам нужно держаться вместе, – продолжала она твердить ровным голосом ему на ухо. – Нас всего двое, и весь мир против нас.
Ритмичные поглаживания большого пальца Рейчел возымели действие – Роберт стал постепенно погружаться в сон. Пульс Роберта замедлился, действительность уже не казалась столь ужасной, а нежное и теплое прикосновение руки Рейчел позволило ему впервые за много часов ощутить, что в этом мире все еще можно чувствовать себя комфортно. Рейчел прижалась к Роберту всем телом, но ее пальцы продолжали круговые ритмичные поглаживания. Она коснулась губ Роберта губами, их лица оказались в пугающей близости друг от друга, и близость эта завершилась тем, что кончики их ресниц соприкоснулись.
– Оставайся со мной…
Женщина отвела Роберта в постель, стараясь, чтобы он не заметил, до какого опасного уровня возросло ее возбуждение. Она царила над миром. Как-никак она победила, и Роберт остался в ее распоряжении – по крайней мере до утра следующего дня. Признаться, она ожидала худшего. Но теперь он находился в полной ее власти, и, чтобы избежать неожиданностей, она продолжала массировать его и тем самым замедлять ритм биения сердца.
– Все будет хорошо, дорогой, – мурлыкала она ему на ухо. располагаясь на кровати рядом и осторожно – чтобы не разбудить – целуя. – Tы пройдешь трансформацию шаг за шагом, и мы будем вместе. Мы будем любить друг друга, и для нашей великой любви будет мало даже самой вечности. Что нам те несколько лет, которые отдают любви простые смертные, прежде чем лечь в холодную могилу с потрескавшимся надгробием. Мы будем равны богам и друг другу. Tbi станешь единственным человеком, который получит право поставить под сомнение мое бессмертие.
К тому времени Роберт почти полностью погрузился в сон, но ее последние слова проникли сквозь кисею, которой завесил его сознание Морфей, и он непослушными губами изобразил некоторое подобие фразы, заключавшей в себе вопрос:
– Что ты под этим подразумеваешь?
Рейчел отбросила все сомнения и решила сказать Роберту правду. Она знала, что он это заслужил.
– Как только ты сделаешься бессмертным, мы получим возможность при желании друг друга уничтожить.
– Как это?
– Tы уже знаешь как. Необходимо вырвать сердце у другого, сходного с тобой существа. Бессмертные любовники получают право нарушить закон, о существовании которого обычные смертные даже не подозревают.
Глава 15
Крис проснулся от того, что его кто-то тряс за плечо. Он открыл глаза и увидел, что рядом с ним на кровати сидит Кэтрин. Ее волнение напоминало ему испуганные глаза стюардессы, разбудившей его в самолете, – как раз в тот момент, когда ему снился очередной кошмар. Совсем как стюардесса, Кэтрин озадачила его вопросом:
– Вы хорошо себя чувствуете?
Крис огляделся, приподнялся, опершись на локоть, и сказал:
– Разумеется. Просто мне приснился дурной сон.
– Я заметила. Судя по всему, сон был очень дурной.
Девушка с грязными, неопределенного цвета волосами нежно обнимала его и закрывала ему глаза ладонями. Старая, потертая кожа царапала ему щеки. Он слышал крики, шорох, шум суматохи и вопль, переходящий в затяжной вой. Потом воцарилась мертвая тишина. Но вот девушка убрала ладони с его глаз и жестом предложила ему войти в комнату. Он затрепетал, напрягся – и в этот момент его разбудила Кэтрин.
Ее квартира находилась на первом этаже средних размеров дома, стоявшего на тихой улочке неподалеку от Бишопс-Бридж-роуд. В квартире имелись спальня, небольшая кухня, ванная и довольно
