Рейчел тем временем продолжала свои наставления: – Я не пытаюсь тебя убедить, что твое личное бессмертие мгновенно обесценит жизни прочих людей. Просто они займут в шкале твоих новых ценностей соответствующее, и далеко не первое, место.
На клетчатом шерстяном одеяле возлежала парочка. Молодые люди обнимались и целовались, к вящему удовольствию болтавшейся рядом детворы. Поблизости носились кругами две собаки в тщетной попытке вцепиться друг другу в холку. Под кустом лежал на спине толстяк и храпел, прикрыв лицо номером «Дейли мейл».
– Но почему все-таки я, Рейчел? Если все, что ты мне говоришь, – правда, то ты могла бы заполучить любого. Кого бы только не захотела. Однако ты выбрала меня. По мне, в этом нет никакого смысла.
Рейчел сочувственно ему улыбнулась и произнесла:
– В любви не существует логики. Я не знаю, почему влюбилась в тебя, дорогой. Но поверь, что это случилось, как только я тебя увидела. Я сразу же это почувствовала. ТЫ буквально ворвался в мое сердце. Неужели ты не веришь в любовь с первого взгляда?
Роберт засмеялся:
– Честно говоря, нет.
– И я не верила. Когда поживешь с мое, поймешь, что результатом длительного одиночества очень часто становится здоровый скептицизм. Но стоило мне тебя увидеть, как он, куда-то исчез. Без следа. Так что любовь с первого взгляда существует.
В отдалении послышался вой сирены «скорой помощи». Взволнованная мамаша взывала к своей маленькой дочери, которая слишком близко подошла к краю пруда, чтобы покормить уточек.
– После долгих лет, проведенных мной в одиночестве, я ни секунды не сомневалась.
– Как же это случилось? И когда? – поинтересовался Роберт – без всякого, впрочем, энтузиазма.
– Я заметила тебя в ресторане. Я была там в сопровождении одного скучного банкира, который вел переговоры о покупке дома на юге Франции.
– Отличный, видимо, был дом…
– Так и есть. Впрочем, ты сам в этом довольно скоро убедишься. Когда мы покончим с трансформацией, то обязательно туда съездим. Так вот, я сидела и делала вид, что слушаю весь этот деловой вздор, а сама от скуки разглядывала посетителей. И вот я увидела тебя. За столиком вас сидело четверо, но я наблюдала только за тобой. Ты казался таким печальным и…
Неожиданно она замолчала. Роберт некоторое время ждал продолжения, но потом убедился, что такового не последует.
– Так что же дальше?
– Трудно подобрать нужные слова, чтобы описать случившееся со мной. Пожалуй, это более всего напомнило мне выстрел. Огромное чувство – почти болезненное, впрочем, что я говорю, не почти, а именно болезненное – расцвело у меня внутри. Но расцвет этот больше походил на взрыв, от которого меня стало лихорадить. Я снова посмотрела на тебя, и мне показалось, что ты сияешь в ярком луче света, в то время как все остальное – весь ресторан – погрузилось во мрак. И я ничего не могла поделать. Впервые за столько лет я поняла, что значит потерять контроль над собой.
Как бы то ни было, я воспользовалась каким-то надуманным предлогом, чтобы удалиться из заведения. На улице шел дождь. Я перешла через дорогу и остановилась под навесом ювелирного магазина, изо всех сил пытаясь привести в порядок расстроенные чувства. Меня трясло от волнения и возникшего вдруг сильнейшего замешательства. Подумать только, два века спокойного размеренного существования разлетелись вдребезги – и все от одного случайного взгляда! Я, разумеется, не могла поначалу в это поверить.
Я решила, что просто-напросто ошиблась. Но все равно продолжала стоять под жалким мокрым навесом и ждать, когда ты выйдешь. И ты вышел. И меня снова обожгло. Вот тогда я окончательно поняла, что со мной приключилось.
Я пошла следом за тобой и выяснила, где ты живешь. Я была достаточно разумна и сдержанна, чтобы не пороть горячку. Необходимо было все продумать до мелочей, но ты и представить себе не можешь, как мне было трудно бороться с переполнявшими меня чувствами, которые требовали – скорее! Тем не менее мое расследование было проведено безукоризненно. И каждая деталь, которую я узнавала о тебе и о твоей жизни, наполняла меня энтузиазмом. Я в буквальном смысле парила на крыльях любви. Я проводила час за часом, наблюдая за тобой, выслеживая тебя, и часы эти пролетали для меня словно минуты. Моя жажда заполучить тебя все возрастала и возрастала, а заочное знакомство с тобой убеждало, что я не зря провела в одиночестве долгие-долгие годы. Ты был человеком, ради которого стоило пересечь два столетия.
Но я не могла посвящать все свое время одному только подслушиванию и подглядыванию за тобой. Мне требовалось большее. Я считала, что вполне заслужила за столько лет одинокой жизни немного личного счастья. И свидание с любимым человеком. Когда на Леннокс-гарденс освободилась квартира на втором этаже, я незамедлительно ее купила.
Вот ты спрашивал, отчего я в тебя влюбилась? Повторяю: я не знаю, да, признаться, и знать не хочу.
Отец семейства пытался продемонстрировать своему непоседливому сыну достоинства огромного воздушного змея. Увы, в воздухе не было ни ветерка. чтобы помочь ему с этой затеей. Какой-то юнец мчался на скейт-борде, заткнув уши наушниками своего плейера, вколачивавшего ему в череп ритм рок-н- ролла. Другой юноша с длинными засаленными волосами расположился, задрав ноги, на скамейке и с прилежанием изучал страницы «Ямайка инн». Неподалеку от него, у кромки воды, стоял толстяк средних лет и сосредоточенно глядел в туманную даль, отрешенно покуривая сигарету.
– Когда ты увидела меня в первый раз?
– Я уже говорила – в ресторане.
– В каком? Ты помнишь название?
Она улыбнулась.
– Помню ли я? Да как же я могу забыть? Ресторан назывался «Вилла Манзари».
