— Ты хочешь пригласить меня на свидание?
— Э-э-э… Думаю, что да.
Кэти просто растаяла от его улыбки. Джаред Портер нравился ей.
Он без предрассудков, не то что Бретт — последний парень, с которым она встречалась в Бостоне. Кроме того, он был работяга, очень изобретательный, забавный, и с ним определенно было легко общаться. А кроме того, его губы так и притягивали к себе. Кэти хотелось бы узнать, может ли Джаред расслабиться и повеселиться, забыть на часок, что у него есть дочь-подросток. Ей было интересно, кладет ли он сыр пармезан на пиццу или предпочитает посыпать ее тертым красным перцем. Ее привлекала возможность провести приятный вечер в «Селестино», посудачить о событиях в городке и не беспокоиться о том, что она поступила неподобающим образом, согласившись пойти на свидание.
Она представила, как Джаред подъезжает к стоянке и обходит грузовик, чтобы открыть ей дверь. Именно этого она ждала от него. Это было очень заманчиво. Кэти посмотрела на его пальцы, державшие тетрадку, и представила, как его рука двигалась по странице, набрасывая различные варианты ее нового прилавка. Она представила себе, как хмурится его лоб, когда он думает о том, какая конструкция подойдет лучше всего.
Кэти также подумала, как лучше сшить платье для Мэнди, если Мэнди и Кэвин все-таки решат пожениться. Но что, если рассказы ее бабушки о иголке окажутся правдой? Стоит ли ей подшивать платье этой волшебной иглой?
Или она глупа уже потому, что думает об этом? У этой иголки нет никакой волшебной силы, это точно.
— Извини, Джаред, но не стоит. — Кэти почувствовала, что краснеет. — И это не из-за тебя. Просто… просто есть другие дела…
— Не нужно объяснять. — (Она удивленно посмотрела на него.) — Но ты же не обиделась за то, что я спросил? Давай вернемся к нашему прилавку. Говори мне, что тебе надо сделать, и, желательно, не раздумывай долго. Скажем, ты думаешь: «Ох, я не могу сказать ему, что мне не нравится этот скошенный край. Особенно после того, как он вылил на меня содовую за обедом и так переживал из-за этого. Не надо травмировать его».
Кэти смогла лишь засмеяться в ответ.
— Я никогда не выливала содовую на парня.
Джаред вырвал странички из тетрадки и протянул их ей.
— Просмотри это. Я даю тебе день или два, чтобы все продумать. Потом позвони.
— Конечно. И спасибо.
Она уже знала, чего хотела. Она хотела позвонить ему, несмотря на то что он еще не вышел из магазина. И этот звонок никакого отношения не имеет к прилавку.
Стеклянная дверь закрылась, и о его уходе говорило лишь мерное позвякивание дверного колокольчика. Она увидела, как он помахал ей рукой, когда выводил пикап со стоянки. Кэти подумала, когда же она снова так будет верить в себя, чтобы пойти с парнем на свидание.
Он просто спятил, когда попросил ее пойти с ним на свидание. Ему следовало знать, что у него ничего не выйдет, несмотря на совет дочери встречаться с Кэти. Какой мужчина в здравом уме в свои тридцать шесть лет пойдет на такое?
Но, несмотря на отказ, он не жалел о своей попытке. Она хотела сказать «да». Он не слишком хорошо разбирался в женщинах, но чувствовал это каждой частичкой своего существа.
Если раньше Кэти была для него загадкой, то теперь стала тайной, которую он хотел раскрыть, хотя здравый смысл требовал оставить все как есть. Но он уже не мог выбросить очаровательную блондинку из головы.
Джаред выгрузил ящик с инструментами из грузовичка. Он увидел Кэти, стоявшую на парковке. Она помогала Эмми Крэндерс укладывать ее свадебное платье на заднее сиденье серебристого седана.
Как только Эмми уехала, Кэти повернулась к Джареду.
— Прекрасно все вышло. Если ко мне не зайдут новые заказчики, то до конца дня магазин будет пуст.
Другими словами, они будут одни. Джаред закрыл задний борт.
— А как насчет завтра?
— На завтра у меня не назначено встреч. Ты можешь долбить и пилить в свое удовольствие. — Кэти широко открыла дверь, чтобы Джаред смог внести инструменты, и отступила, чтобы он нечаянно не задел ее. — Ты действительно думаешь, что это займет всего пару дней? В это трудно поверить.
— Сейчас я установлю кассу, потом мне нужно будет съездить на нашу фирму, чтобы забрать детали прилавка. Стюарт поможет загрузить все и доставить сюда. Завтра я установлю прилавок и повешу дверцы. Отделкой займусь на следующий день, закончу почти все. Столешница будет последним этапом. Надеюсь доделать все в пятницу или субботу. Возможно, в субботу.
— Это может подождать.
Он бы сказал, что они проверяли друг друга — проверяли, удобно ли им в обществе друг друга. И это не удивительно. Ты приглашал женщину на свидание, был отвергнут и лишь спустя неделю собрался провести несколько дней с ней наедине. Особенно сложно было потому, что оба были достаточно взрослыми, чтобы понять, что притяжение между ними существует.
— Значит, ты делаешь много работы по дереву в своем доме?
— Мой нижний этаж — это большая мастерская. Там достаточно места для хранения инструментов и тех деталей, над которыми я работаю. Поэтому мне не нужно быть все время в доме заказчика. Это хорошо, потому что я могу побыть с Мэнди. Мне нравится работать в моей мастерской, но Мэнди называет это место берлогой, — рассмеялся он. — Она спускается туда только в случае крайней необходимости.
— Можно понять. — Кэти закрыла стеклянную дверь и смотрела, как он выгружает инструменты и освобождает место около старой кассы. — Моя бабушка Ома раньше владела этим магазином. Ребенком я часто бывала в магазине, но никогда не осмеливалась войти в заднюю рабочую комнату. Я называла ее темницей. Там было всегда очень чисто и все лежало на своих местах, но это была ее комната. Мне казалось, что я вторгаюсь в святая святых. Теперь мне нравится бывать здесь. Хотя я живу наверху, но часто спускаюсь сюда в любое время дня и ночи, чтобы поработать. Меня это успокаивает.
— Я как-то не представляю, что Мэнди или ее дети осаждают мою мастерскую, — ответил он. Но, сказав это, подумал, как далеко от него будут его внуки. В свои тридцать шесть лет он еще не был готов стать дедушкой. Да, кстати, он не был готов стать отцом в восемнадцать лет.
— Никогда не предугадаешь, — возразила Кэти. — Сначала мне пришлось уехать. Если бы кто-то спросил меня, когда я была подростком, буду ли я заведовать «Бауэнской невестой», я бы рассмеялась ему в лицо.
— Жизнь вдали от дома научила тебя ценить его?
— Хочешь — верь, хочешь — не верь. И Мэнди тоже оценит то, что ты делаешь. Хотя я не могу себе представить, чтобы она захотела провести вечер, шлифуя или дорабатывая собранную мебель. — Кэти слегка улыбнулась. — Но, когда она станет взрослой женщиной, она придет в мастерскую и вспомнит, как ты там работал. Это воспоминание будет многое значить для нее. Она даже расскажет об этом своим детям.
Джаред кивнул. Он не был уверен, что хочет обсуждать с Кэти то время, когда Мэнди станет матерью, но тем не менее ее слова приободрили его.
— Независимо от того, чего она хочет сейчас, она вернется домой, Джаред. Она из такого типа людей.
— Ты говоришь так, будто сама испытала это.
— Да, это так. — Теперь Кэти была не уверена, что хочет продолжать беседу. Она подошла к витрине, где стояли манекены. — Я полагаю, ты наделаешь много пыли. Не мог бы ты помочь мне отнести их в заднюю комнату?
— Нет проблем. — Джаред поднял один из манекенов с подиума на витрине и аккуратно понес его в заднюю комнату, пытаясь не наступить на длинный шлейф платья. Он нырнул под занавеску, огляделся в поисках свободного угла, потом опустил манекен. — Так правильно?
