— Хорошо, выкладывай.
С самого рождения Мэнди он боялся полюбить кого-то. И Мэнди — единственная причина, которая удерживала его от серьезных отношений с женщинами. Но сейчас он хотел полностью отдаться новому чувству, переполнявшему его.
Ему надо было попытаться обрести себя с Кэти, и только с ней, но где гарантии, что у них что-то получится, хотя его тело и реагировало на нее со страстью подростка.
— Я не хочу предавать ее, но она уже позвонила матери. Она сказала мне днем, что оставила сообщение и не получила ответа.
— Не могу поверить…
Джаред почувствовал раздражение, хотя логика подсказывала, что действия Мэнди не направлены против него и не меняют их отношений.
— Полагаю, она уже сожалеет об этом. Я просто хотела, чтобы ты знал. — Кэти прикусила губу. При свете луны Джаред смог различить выражение сочувствия и беспокойства на ее лице. — Она собирается сказать тебе об этом, но боится, что ты разозлишься. Не нервничай. Она в том возрасте, когда особенно трудно обходиться без матери. Семнадцать лет — сложный возраст, это надо учитывать.
Джаред уставился в ночь.
— Я не буду злиться на нее. По крайней мере не скажу Мэнди об этом. Я знаю лучше других, как трудна жизнь в семнадцать лет. Но спасибо за предупреждение.
Свет луны озарил облака, плывущие вдали, и неожиданно к Джареду пришло воспоминание. Он представил себе маленькую Мэнди так же ясно, как будто это было вчера. Два часа ночи — она лежит под простынкой, откуда пробивается свет фонарика. Она читает такой же осенней ночью, как эта. Ей самое большое шесть лет. Она все еще читает вслух и проговаривает каждое слово по слогам. Он, конечно, должен был сказать ей, что пора спать, однако вышел из комнаты и слушал через приоткрытую дверь, как она шепчет себе под нос об Элли и ее приключениях со Страшилой, Железным Дровосеком и Львом. Его сердце переполнялось любовью, когда он смотрел на кружочек света на простыне.
— Она просто выросла. — Голос Кэти был таким же мягким, как и озаренные луной облака на небе.
— Так она говорит мне.
— Но она еще не до конца повзрослела. В глубине сердца она понимает это. Ты же выжил, хотя тебе пришлось нелегко, когда ты был подростком. Она тоже справится. И я чувствую, тебе пришлось гораздо труднее, чем Мэнди.
Джаред внимательно посмотрел на Кэти, и она протянула к нему руку.
— Она умная девочка, Джаред, и добрая. Ты вырастил ее в трудных обстоятельствах. Тебе следует гордиться собой и ею.
Он держал ее руки, их пальцы переплелись. Как женщины могут все делать такими маленькими, тонкими пальчиками?
— Я очень смутно помню маму Мэнди, — сказала Кэти после минутного молчания. — Вы встречались в течение всего выпускного года?
Это была та тема, на которую она хотела поговорить.
Он посмотрел на руку Кэти. Она не отнимала ее, и он подумал, что ей приятно.
— Мы встречались сначала в десятом классе, потом в одиннадцатом.
— И она забеременела.
— Случайно, как ты, наверное, догадалась.
— Но вы не поженились? У меня сложилось такое впечатление, что это она не захотела выйти за тебя.
Джаред покачал головой. Он никогда не говорил об этом. С восемнадцати лет он постоянно пытался уладить конфликт с кричавшими и ругавшимися родителями. Но Кэти спросила таким голосом, что он был не против ответить. Она не была одной из докучливых соседок, которые собирали сплетни и навязывали свое мнение. Она спросила, потому что ее это волновало.
— Ты ведь хотел на ней жениться?
Он рассмеялся.
— Я хотел сделать ей предложение, но отказался от этой идеи, когда Кори сообщила мне, что беременна, и твердо заявила, что не хочет выходить замуж. Не знаю, что больше меня шокировало — известие о ее беременности или ее нежелание выходить за меня замуж.
Он тяжело сглотнул, потом на секунду сжал пальцы Кэти.
— Пойми меня правильно. Я вовсе не был святым. Я любил ее так сильно, как вообще мог любить кого-то в том возрасте. Но даже не помышлял о женитьбе. Я в то время сдал документы в пару небольших колледжей и решил, что поеду учиться. Но когда она сказала, что беременна от меня, я понял, что нам надо зарегистрировать брак. Это было верное решение. Хотя я был весьма глуп и не мог оградить ее от беременности, я вырос в традиционных понятиях и считал, что должен жениться на матери своего ребенка, должен заботиться о ней и уважать, несмотря ни на что.
— Но она не захотела?
— Нет. Если бы я даже сделал ей предложение и попытался изменить ее отношение к браку, она бы не отказалась от своих взглядов. Наш брак закончился бы разводом. Она не могла остаться со мной надолго. Ей хотелось жить совсем по-другому и не в Бауэне. Ей нужна была жизнь в большом городе и все те преимущества, которые он дает. Кинотеатры, в которых показывают сразу по десять фильмов. Рестораны и кафе на каждом углу. Дискотеки, музеи, большие стадионы. Кори не планировала жить с мужем в Бауэне, в доме, построенном собственными руками, который находится в восьми милях от ближайшего кинотеатра и в часе езды от ближайшего крупного магазина.
— Ты до сих пор переживаешь то, что произошло так давно?
Он пожал плечами.
— Да. Это было семнадцать лет назад. За это время может произойти многое — можно даже научиться прощать себя. Я стал совершенно другим человеком и уверен, что Кори тоже.
— Мэнди говорит, что она живет в пригороде Чикаго.
— Может быть. Она все эти годы жила в квартирке рядом с Нэви-Пиэр. Но когда я в последний раз разговаривал с ней, это было около года назад, она упомянула, что хочет купить дом. Может, она уже замужем. Но если она и вышла замуж, то фамилию не сменила. Об этом мы в разговоре не упоминали.
— Понятно.
— Когда она уехала из Бауэна устраивать свою личную жизнь, ее родители чуть меня не убили. Сначала за то, что она забеременела, а потом за то, что я на ней не женился. Она уехала, и стало еще хуже. Ты еще училась в школе, когда ее родители уехали из нашего городка. А перед этим они всем друзьям и знакомым наговорили обо мне много гадостей.
— Мне очень жаль, Джаред.
— Знаешь, сейчас, когда прошло столько времени, я думаю, что на самом деле все закончилось хорошо, как это ужасно ни звучит. — Он повернулся к Кэти, его глаза блестели в темноте. Ему хотелось, чтобы ее оставили сомнения, чтобы она поверила, что былые отношения с Кори уже ничего не значат для него.
— По крайней мере и я и Кори поступили так, как считали нужным. Я ни о чем не жалею. Правда, это вовсе не значит, что поступлю так снова.
Кэти добродушно рассмеялась.
— Полагаю, что нет.
— Я только надеюсь, что Мэнди оставит эту сумасшедшую мысль о замужестве. Ты сама сказала — она умная девочка. Умная и ответственная. Ей пришлось стать такой, потому что у нее был только я. Но я понимаю, что сейчас она растет и становится женщиной. Ей нужны подходящие условия, чтобы развиваться, и если она сейчас выйдет замуж…
Он не договорил. Хотя Кэти ничего не сказала, Джаред знал, что она все поняла.
— А как насчет тебя, Джаред? Что ты сейчас хочешь делать?
— Не знаю. — Его сердце подсказывало ему, что он полюбил Кэти и надеялся на взаимность. Ему казалось таким естественным сидеть на веранде под звездами, разговаривать под ночную стрекотню
