Кларидон пролистал дневник и нашел криптограмму.
— Есть несколько вариантов. Семь, девять. Девять, семь. Шестнадцать. Один, шесть. Шесть. Один. Я начну с самого очевидного. Семь, девять.
Де Рокфор внимательно наблюдал, как Кларидон отсчитывал ряды цифр и символов, останавливаясь на седьмом, потом на девятом, выписывая нужные буквы. Когда он закончил, на листке появилась фраза ITEGOARCANADEI.
— Это латынь, — сказал он, глядя на надпись. — I tego arcana dei. Я скрываю тайны Бога.
Черт.
— Этот дневник на самом деле бесполезен! — выкрикнул де Рокфор. — Нелл спрятал в нем свою собственную головоломку!
Но ему в голову пришла другая мысль. Отчет маршала. Там тоже была криптограмма, которую он добыл у аббата Жели. Та, которую предположительно разгадал аббат. Криптограмма, записанная маршалом, должна быть идентичной той, которую обнаружил Соньер.
Он должен заполучить ее.
— В одной из книг, которые унес Марк Нелл, есть другая головоломка.
Глаза Кларидона загорелись.
— Я предполагаю, что вы хотите завладеть ею.
— Когда солнце взойдет.
ГЛАВА LIV
Малоун стоял в гостиной, просторная комната была залита светом ламп, остальные сгрудились вокруг стола. Он разбудил их несколько минут назад.
— Я знаю ответ, — поведал он.
— Разгадку криптограммы? — спросила Стефани.
Он кивнул.
— Марк рассказал мне о личности Соньера. Смелый и нахальный. И я согласен с тем, что ты говорила на днях, Стефани. Церковь в Ренне — это не указатель к сокровищам. Соньер никогда бы не выдал такую информацию, но он не мог удержаться, чтобы не оставить кое-какие намеки. Проблема в том, что для решения загадки надо собрать много частей головоломки. К счастью, у нас их большинство.
Он потянулся к книге «Pierres Gravees du Languedoc», все еще открытой на странице с эскизом надгробия Мари д’Отпул.
— Настоящие ключи оставил Бигу. Он покинул Францию, не собираясь возвращаться, поэтому спрятал криптограммы в обеих церквях и оставил два камня с надписями на пустой могиле. Здесь указана неверная дата смерти — тысяча шестьсот восемьдесят первый, неправильный возраст — шестьдесят семь лет, и взгляните на эти римские цифры снизу — LIXLIXL — пятьдесят, девять, пятьдесят, девять, пятьдесят. Если вы сложите эти цифры, получите сто шестьдесят восемь. Он также оставил запись, относящуюся к картине «Читающий устав Каридад» в приходской книге. Помните, во времена Бигу дата была четко написана. Так что он видел тысяча шестьсот восемьдесят первый, а не тысяча шестьсот восемьдесят седьмой. И этот рисунок. — Он указал на изображение могильного камня. — Посмотрите на паука, выгравированного внизу. Между его лапками расположены семь точек, и два места оставлены пустыми. Почему бы не поставить точки везде? Потом взгляните, что Соньер сделал в саду снаружи церкви. Он берет вестготскую колонну, переворачивает ее вверх ногами и пишет «Mission 1891» и «Penitence, penitence» на лицевой стороне. Я знаю, что это звучит безумно, но мне только что все это приснилось.
Все заулыбались, но никто не перебил его.
— В прошлом году, когда Кай и другие люди были убиты в Мехико… я иногда вижу это во сне. Трудно забыть такое. Тогда было много убитых и раненых…
— Семь убито, девять ранено, — пробормотала Стефани.
Та же мысль возникла в головах у других, и он увидел понимание на их лицах, особенно у Марка.
— Коттон, ты, пожалуй, прав, — сказал Марк, садясь за стол. — Тысяча шестьсот восемьдесят один. Сложите первые две и последние две цифры. Семь, девять. Цифры на колонне. Соньер перевернул ее, чтобы донести послание. Он установил ее в тысяча восемьсот девяносто первом году, но переверните цифры, и вы получите тысяча шестьсот восемьдесят первый. Колонна перевернута, чтобы указать нам правильное направление. И опять семь и девять.
— Потом сосчитайте цифры, — подхватил Малоун. — Семь в слове Mission, девять в Penitence. Это не просто совпадение. И римские цифры на надгробии, складывающиеся в сто шестьдесят восемь. Прибавьте к шестерке и восьмерке единицу и получите снова семь и девять. Эти цифры повсюду. — Он взял цветное изображение десятой стадии распятия Христа из церкви Марии Магдалины. — Вы только взгляните. Вот римский солдат бросает кости, играя на плаще Христа. На костяшках цифры — три, четыре, пять. Когда мы с Марком были в церкви, я размышлял, почему выбраны именно эти цифры. Марк, ты упоминал, что Соньер лично контролировал каждую деталь в церкви. Поэтому он выбрал эти цифры не случайно. Я думаю, что их последовательность имеет значение. Сначала три, потом четыре и пять. Три плюс четыре равняется семи, четыре плюс пять равно девяти.
— Значит, семь и девять — это ключ к криптограмме? — подытожила Кассиопия.
— Есть только один способ узнать это наверняка, — отозвался Марк и дал Жоффруа знак подать ему рюкзак. Марк бережно открыл отчет маршала и нашел рисунок.
Используя цифры семь и девять, он начал двигаться по тринадцати строчкам знаков и символов, выписывая выбранные буквы.
— Это по-французски. На языке Бигу.
Марк кивнул:
— Да, именно так.
Он переписал набор букв, добавив пробелы, и послание обрело смысл.
— Сокровище тамплиеров можно найти в… — перевел Малоун. — Что за lagustous?
— Понятия не имею, — ответил Марк. — И я не помню, чтобы такое слово упоминалось в архивах тамплиеров.
— Я живу в этих местах всю жизнь, — добавила Кассиопия, — и не знаю такой местности.
Марк был расстроен.
— В Хрониках указано, что повозки, которые везли Завещание, ехали на юг, к Пиренеям.
— Зачем аббату было делать загадку такой простой? — спокойно поинтересовался Жоффруа.
— Он прав, — заметил Малоун. — Бигу мог придумать еще одну головоломку, так что просто разгадать последовательность цифр и прочитать криптограмму недостаточно.
Стефани выглядела озадаченной.
— Я бы не сказала, что это было просто.
— Только потому, что куски головоломки разбросаны, а некоторые утеряны навсегда, — отозвался
