перья и подняв вокруг себя кучу бумаг. Артур придержал птицу одной рукой, а другой взял ее за ногу. К ноге был прикреплен маленький футляр; Артур открыл его и достал скатанный в рулончик листок бумаги.
Почтовый голубь, понял Анвин. Снящийся эквивалент курьеров Агентства.
Освобожденный от депеши, голубь взлетел и отыскал свое гнездо посреди выдвижных ящиков.
— Это от твоей приятельницы, что сидит дальше по коридору, от Элис Кэссиди, — сказал Артур, прочитав записку. — Ее агент в последнее время был здорово загружен работой.
Ламек нагнулся ближе к нему:
— Сэм Пит? И чем он был так занят?
— Я его посадил в засаду возле логова старины Бейкера. Мы считаем, что именно там может нынче скрываться Хоффман. Пришло время добраться до сути того, вокруг чего все время идет эта болтовня. — Он положил записку на стол, и та снова свернулась в рулончик. — Как там погодка на улице?
Ламек откинулся на спинку стула.
— Ясное небо, приятный ветерок, — соврал он. — Солнышко светит, тепло так. Кучи красных листьев. Детишки бегают, смеются сами над собой. И надо всем остальным проклятым миром смеются.
Артур нахмурился и почесал щеку огромным длинным ногтем.
— А как с твоим делом, Эд?
— Сайварт… — начал было Ламек.
— Смылся, не так ли?
Супервайзер вскочил на ноги. Челюсть у него двигалась из стороны в сторону, словно он испытывал большое желание плюнуть.
— Так ты, стало быть, все уже знаешь. Ты всегда все знаешь. Тогда за каким чертом назначать все эти встречи? В следующий раз пришлю птичку. Мне делом надо заниматься.
— Сядь!
Ламек едва слышно выругался и сел, скрестив руки на груди.
Артур миролюбиво улыбнулся.
— Я хотел лично об этом услышать, напрямую от источника информации. Он был зол? В ярости? И насколько сильно он рассвирепел? Давай рассказывай.
— Тот, кто спер мой экземпляр «Руководства», переметнулся от нас и передал книгу ему. Это полное издание, без купюр.
Зазвонил телефон. Артур сунул руку под разбросанные по столу бумаги, а Ламек бросил на него недоверчивый взгляд. По своему внешнему виду телефон ничем не отличался от других аппаратов, которые Анвин видел в кабинетах Агентства, но в его звоне было нечто иное. Этот звон отдавался эхом, словно доносился с противоположного от них конца тоннеля.
Артур снял трубку.
— Да… Что?.. Нет, послушай… Послушай меня! Слышишь?! Мне наплевать, если он и всю следующую неделю будет жрать то же самое! Держи его, следи за ним! Проверь частоту… Тогда проверь еще раз! В следующий раз я сам этим займусь!
И он повесил трубку.
— Смешно, — сказал Ламек.
Артур цыкнул зубом и сказал:
— Эта мисс Полсгрейв настоящая искусница, так исхитряется использовать свою аппаратуру. И вот какое у нас последнее достижение. Оказывается, эту записывающую штуковину можно подключить к передатчику, а потом его кабель срастить с телефонной хренолинией. Что означает немедленную связь между онейрическим сознанием и самым обычным телефоном-автоматом. Подсоединение, правда, пока что ненадежное.
Ламек только покачал головой.
— Это Николаи звонил, — продолжал Артур, кивнув на телефон. — Он нынче был в Муниципальном музее. Считает, что обнаружил Эдвина Мура. И создается такое впечатление, что этот наш старый приятель имел контакт с Сайвартом перед тем, как тот смылся в самоволку.
— Что? Ты полагаешь, это как-то связано?..
— Послушай, Эд. Мне тут помощь нужна. Если Хоффман слишком глубоко залезет в голову Сайварта, это плохо кончится для нас обоих. Нам необходимо его найти!
— Хоффман продолжает оставаться вне доступа для связи. Даже если мы его найдем, все равно не сможем разбудить. Значит, Сайварт останется в ловушке.
— А разве кто-то говорил, что нужно его будить? — спросил Артур.
Ламек неуклюже заворочался на своем стуле. Потом огляделся по сторонам, словно его здесь что-то удивляло.
— Что-то не так? — спросил Артур.
— Мне показалось, что я слышал…
— Поправь фокус, Эд.
Ламек заворчал.
— Хоффман что-то задумал, что-то крупное. Такое же крупное, как в деле с двенадцатым ноября. Но есть подозрение, что Кэссиди и Пит знают больше, чем известно мне. Как я слышал, Сэм работал с тобой напрямую. Пока Сайварт застрял там, где он застрял, нам надо сбить противника со следа. Пусть себе гадают, что да как. Так что нам предстоит сделать кое-что такое, чего мы никогда не делали, а это означает нарушение кое-каких правил. Да-да, Артур. Это поможет нам выиграть время, необходимое, чтоб отыскать Сайварта. Чем дольше их агентура будет преследовать нашего парня, тем дальше от наших дел они окажутся.
Артур смотрел на него так, словно полагал, что он шутит. Потом его лицо покраснело и все тело затряслось от смеха. Это был злобный смех, с каким-то подвыванием и повизгиванием.
— А что, мне это нравится, — сказал Артур, чуть не плача от смеха.
— Вот и хорошо, — сказал Ламек. — Потому что я уже отправил соответствующую докладную.
Тут Артура снова прихватило, и Ламек тоже засмеялся. Так они и ржали, пока уборщик не начал вытирать слезящиеся глаза. Потом он с присвистом вздохнул и начал играть с валявшимися на столе бумагами.
— Но тут есть одна странность, — сказал Ламек.
— Да-да?
— Я только что видел Хоффмана.
— Прямо сейчас?
— Он вышел из этой комнаты.
— Шутишь? И что он сказал?
— Какую-то чушь нес. Но одно меня зацепило. По поводу стандартных методик и процедур. Он сказал, что это не Агентство изобрело то, что записано в восемнадцатой главе «Руководства». Что слежка за сновидениями существовала и до нас. Он заявил, что это не он у нас эту методику украл, а мы у него ее украли.
Артур снова нацепил свои очки.
— И это заставило меня задуматься, — сказал Ламек. — Может быть, мы озабочены вовсе не тем, что Хоффман сумеет слишком глубоко залезть в мозги Сайварта, а тем, что сам Сайварт сподобится забраться в них достаточно глубоко.
Артур медленно покивал.
— Да, Эд, ты малый не промах. Понимаешь, я познакомился с Гринвуд в те времена, когда луна-парк только начинал работать, задолго до «Дела о старейшем убитом человеке», когда они с Хоффманом выступали с собственным маленьким номером. Посетитель заходит к ним в палатку, рассчитывая, что ему сейчас судьбу предскажут, и Клео тут же усыпляет его, а Хоффман забирается к нему в мозги и изучает, что у него на уме.
— Ага, понятно, — сказал Ламек. — А потом небольшой шантаж. Ты хочешь сказать, они и тебя так обдурили?
— Это случилось сразу после того, как я стал боссом в этой лавочке. Именно поэтому я и начал вводить все эти изменения, написал все эти правила — стремился сохранить в тайне все, что удастся.
