Подруги время от времени перебивали его, чтобы уточнить что-то или вставить удивленное «ах». Габриэла слушала очень внимательно, а на впечатлительную Мелиссу рассказ вообще произвел неизгладимое впечатление.
– И что же ты будешь делать дальше? Когда пойдешь к отцу? – спросила она, как только Филипп замолчал.
– Через несколько дней, – ответил он.
– Я так хочу узнать, как пройдет ваша встреча! – призналась молодая женщина, убрав со лба непослушную прядку светлых волос.
– Нет ничего проще, – улыбнулся Филипп. – Вот мои визитки. Звоните в любое время. Я пробуду в Нью- Йорке какое-то время и буду рад встретиться с вами еще. Да, здесь телефоны в Чикаго, а вот это местный номер.
Он достал авторучку и записал на обратной стороне карточек телефон гостиницы, в которой остановился.
Жаль, конечно, что Мелисса выходит замуж, с некоторой досадой снова подумал Филипп. Но это же не помешает нам быть друзьями…
И он опять взглянул на молодую женщину с легкой грустью.
Распрощавшись с Филиппом, подруги сели в автомобиль Габриэлы. Мужчина еще некоторое время постоял на тротуаре, провожая взглядом серебристый «мерседес».
Ну что за сентиментальность, обругал он себя, поймав на мысли, что очень хочет, чтобы Мелисса обернулась и помахала ему рукой. Она, конечно, очень красивая, да и человек, кажется, хороший, но скоро станет женой другого. И хватит думать о ней, это все равно ни к чему не приведет!
Он развернулся и не оглядываясь пошел прочь. Однако избавиться от мыслей о Мелиссе оказалось не так просто. Можно сказать, вообще невозможно. Филипп вспоминал, как она пила вино, как улыбалась, как слушала его рассказ, слегка наклонив голову набок. Каждое ее движение, каждое слово и даже каждый вздох, казалось, были наполнены великим смыслом.
Так что все его мысли были посвящены только ей – удивительной молодой женщине, которая, встретившись однажды, тронула его сердце, а встретившись в другой раз, окончательно лишила покоя.
Он и не предполагал, что увидит Мелиссу совсем скоро.
Когда Мелисса открывала дверь квартиры, то услышала, что телефон в гостиной требовательно звонит. Габриэла, которая согласилась зайти в гости на полчасика, предположила:
– Может, это Питер?
– Наверняка! – отозвалась подруга, торопясь снять трубку.
Она успела. И услышала родной голос:
– Дорогая, где ты была? Я звоню второй час.
– Милый, я так рада слышать тебя, – радостно защебетала Мелисса, усаживаясь на диван в гостиной. – Мы с Габриэлой только что вернулись от портного. Мое платье просто великолепно! О, если бы ты только его видел! Но ты же знаешь, что это плохая примета – видеть невесту в свадебном наряде до свадьбы. Так что пока придется поверить мне на слово!
– Вот как… – тихо произнес Питер.
Судя по всему, его что-то тревожило. Но молодая женщина была так увлечена рассказом, что не сразу заметила это.
– Знаешь, я подумала, что в букете невесты должны присутствовать белые лилии, – продолжала она. – Это не так банально, как розы, и в то же время очень изысканно…
На том конце провода напряженно молчали.
И Мелисса насторожилась:
– Что-то не так?
Габриэла, услышав ее встревоженный голос, подошла и села рядом на диван. Она вглядывалась в лицо подруги, стараясь понять, что произошло.
Питер Хокман тянул с ответом.
– Пожалуйста, объясни, что происходит, а то я начинаю волноваться, – испуганно проговорила Мелисса. – С тобой все в порядке? Я чувствую, что-то случилось…
И тот заговорил.
– Любимая, – начал он, лихорадочно соображая, как бы помягче преподнести неприятные известия. – Сегодня я узнал кое-что, что нарушает наши планы.
У Мелиссы перехватило дыхание. Неужели…
– Дело в том, что сегодня я повнимательнее почитал свой контракт, – сказал Питер. – Да, я должен был изучить его досконально, прежде чем подписывать, но… Я был так горд, что получил главную роль. И некоторые пункты просто упустил из виду…
– И что там написано? – как-то обреченно произнесла молодая женщина.
– По условиям контракта я должен быть холост, – выдохнул наконец мужской голос в трубке. – Это непременное условие на время съемок. Потом я снова буду волен распоряжаться своей жизнью, как захочу. А пока… Милая, свадьбу придется отменить.
Мелисса пораженно молчала. Она просто смотрела куда-то в пустоту и чувствовала, как глаза наполняются слезами.
– Что случилось? Что произошло? – теребила ее обеспокоенная Габриэла, но та словно не слышала.
– Пожалуйста, пойми меня правильно, – Питера вдруг словно прорвало, – этот фильм – мой шанс! А свадьба… Ну что такого, если мы поженимся позже? В следующем году, например! Мы же не перестанем любить друг друга из-за этого, правда? Скажи мне что-нибудь!
Мелисса сделала над собой усилие и проговорила:
– Ты прилетишь на этой неделе?
– Конечно, – был ответ. – Я очень соскучился.
– Хорошо, я все поняла, – тихо произнесла она. – И я согласна, что твоя карьера сейчас стоит на первом месте. Я жду тебя. До встречи.
И молодая женщина положила трубку.
Габриэла сидела рядом и внимательно смотрела на нее. Услышанных фраз ей хватило, чтобы понять – Питер в своем репертуаре. Этот эгоист снова сделал или готовится сделать что-то, отчего у Мелиссы в глазах застыли слезы.
– Итак, – сухо произнесла она. – Мы выяснили, что его карьера стоит на первом месте. А что, позвольте спросить, в таком случае отодвигается на второе?
Светловолосая молодая женщина попыталась улыбнуться, но вместо улыбки на ее лице отобразилась такая гримаса боли, что у Габриэлы защемило сердце.
– Свадьба… – проговорила Мелисса, и по ее щекам потекли слезы.
– Что? – не поняла подруга.
– Свадьба отменяется, – чуть громче сказала несостоявшаяся невеста.
И разрыдалась.
6
Мир снова рухнул. Все, чем жила Мелисса в последние дни, все, чем она дышала, в один миг перестало существовать. Радость, переполнявшая ее душу, сменилась гнетущей печалью. Вместе со слезами она словно выплакивала светлые мечты и стремления, ради которых, как ей казалось всего час назад, стоило жить.
Стихи любви обернулись сухой прозой, хрустальная сказка разбилась. И причиной тому оказались несколько листков бумаги, где мелким шрифтом было указано – Питер Хокман, исполнитель главной роли фильма «Самый романтичный герой», обязан быть холостым. Проклятый контракт! Кто только придумал этот пункт!
Габриэла старалась утешить плачущую подругу, но понимала, что слова мало что значат для той сейчас. Она твердила что-то жизнеутверждающее – «все будет хорошо, не расстраивайся», – но сама не особо верила в это.
Ведь если Питер действительно любит Мелиссу, то должен понимать, как много значила для нее
