желанием испанца было как можно дальше уйти от человека-обезьяны. Он продирался сквозь густую чащу кустарников, шипы рвали и царапали его тело, и на каждом шагу он оставлял капли крови.
На берегу реки колючий кустарник разомкнулся, но шипы упрямо держали леопардовую шкуру Эстебана. Он остановился, чтобы освободить ее, но в этот миг послышался звук быстро приближавшегося огромного зверя, а чуть позже испанец увидел зловещий блеск двух желто-зеленых глаз. Издав сдавленный крик ужаса, Эстебан бросил шкуру и прыгнул в реку.
Когда над его головой сомкнулась черная поверхность воды, Джад-бал-джа подошел к краю обрыва и посмотрел на расходившиеся круги на месте исчезновения испанца. Его самого не было видно: Эстебан был хорошим пловцом и теперь плыл под водой к противоположному берегу.
Лев поглядел на реку, повернулся и обнюхал шкуру, брошенную испанцем.
Взяв ее в пасть, он вытащил шкуру из колючего куста и понес своему хозяину.
Вынужденный вынырнуть на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, Эстебан запутался в водорослях. Ему показалось, что настал его смертный час, так как водоросли держали крепко, но тут он заметил проплывавшее большое дерево, видимо упавшее в реку и уносимое течением. Рванувшись изо всех сил, Эстебан выпутался из водорослей и поплыл к дереву. После некоторых усилий он взобрался на ствол и в сравнительной безопасности двинулся по течению вниз.
Он с облегчением вздохнул, решив, что избавился от мести человека-обезьяны. Правда, его огорчала утрата карты, на которой было отмечено место, где они спрятали золото, но теперь он обладал гораздо большими сокровищами. Он нащупал мешок с алмазами. Однако мысль об утраченном золоте не давала ему покоя.
– Оваза заберет его, – пробормотал он. – Я никогда не доверял этой черной собаке, а когда он сбежал от меня, стало ясно, что он замышляет.
Всю ночь Эстебан Миранда плыл по реке на упавшем дереве, не замечая никаких признаков жизни по сторонам, но на рассвете он увидел туземную деревню на берегу.
Это была деревня Обебе. Молодая женщина заметила плывущего белого гиганта, и вскоре на ее крик на берег высыпала вся деревня.
– Это чужой бог, – кричали одни.
– Это речной демон, – заявил знахарь. – Он мой друг. Теперь у нас будет много рыбы, если вы будете отдавать мне каждую десятую из пойманных вами.
– Это не речной демон, – прозвучал низкий голос Обебе-каннибала. – Ты стал слишком стар, – сказал он знахарю, – и твое зрение стало плохим, и теперь ты утверждаешь, что злейший враг Обебе – речной демон. Это Тарзан.
Обебе его хорошо знает.
Действительно, каждый вождь племени каннибалов знал Тарзана, боялся его и ненавидел, так как человек-обезьяна вел с ними безжалостную и непримиримую борьбу.
– Это Тарзан, – повторил Обебе, – и, кажется, он попал в беду. Возможно, мы сумеем захватить его.
Он кликнул воинов, и вскоре около полусотни молодых сильных туземцев пустились бегом по тропе, шедшей параллельно реке. Несколько миль двигались они следом за плывущим на бревне Эстебаном Мирандой, пока в речной излучине дерево не попало в небольшой водоворот под свисающими ветвями деревьев, росших на берегу.
Эстебан проголодался и замерз, поэтому он был рад выбраться на сушу, не ведая о том, что в густой траве притаились пятьдесят воинов-каннибалов.
Потянувшись всем телом, испанец нащупал сумку с алмазами.
– В конце концов мне здорово повезло, – сказал он, и в ту же минуту на него набросились чернокожие воины.
Нападение было столь внезапным, а сила нападавших настолько преобладала, что испанец не мог защищаться. Он был схвачен и связан раньше, чем понял, что происходит.
– О, Тарзан, наконец-то я поймал тебя, – сказал каннибал Обебе, но Эстебан не понял ни слова и не мог ответить. Он заговорил на английском, но Обебе не понимал этого языка.
Эстебан понял только то, что он в плену и что его куда-то тащат. Когда они достигли деревни Обебе, большая радость охватила женщин, детей и воинов, оставшихся там, но знахарь качал головой, лицо его опечалилось, и он произнес несколько странных пророчеств.
– Вы поймали речного демона, – сказал он. – Больше у нас не будет рыбы, а вскоре болезни поразят людей Обебе, и они будут умирать, как мухи.
Но Обебе только смеялся над знахарем. Он был старым человеком и великим вождем, у него был богатый жизненный опыт и природная мудрость, а такие люди не склонны верить пророчествам.
– Сейчас ты смеешься, – продолжал знахарь, – но подожди, скоро тебе будет не до смеха.
– Я убью Тарзана своими руками, – ответил Обебе, – а когда я и мои воины съедим его сердце, мы не будем бояться твоих демонов.
– Попомни мои слова, – гневно воскликнул знахарь.
Связанного Эстебана привели в грязную хижину, и через раскрытую дверь он видел женщин, разводящих костер и готовящих кухонные котлы. На лбу испанца выступил холодный пот, так как в значении этих отвратительных приготовлений нельзя было ошибиться.
Прошел полдень, и Миранда понял, что жить осталось считанные часы. Но в это время с реки донесся отчаянный крик. Жители бросились туда, но прибежали слишком поздно: ужасный крокодил утащил под воду одну из женщин.
– Ну что я говорил, Обебе? – спросил знахарь. – Демон начал мстить твоим людям.
