доставляет ему удовольствие.
Лиза наблюдала за этой картиной, которая могла бы показаться слишком идиллической, если бы не естественность каждого Юриного жеста, – как вдруг кто-то тронул ее за локоть.
Быстро обернувшись, она увидела старуху в белом – сморщенную, словно выжженную солнцем, но не безобразную, а, наоборот, красивую какой-то особой, загадочной старческой красотой. Старуха пыталась что-то объяснить, показывая на Юру, но говорила она даже не по-английски, а на местном наречии, и Лиза огляделась в поисках кого-нибудь, кто мог бы перевести ее слова.
Заметив, что Лизу тормошит какая-то старуха, Юра оставил малышей и подошел к ней.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
– Нет, ничего. Но она хочет что-то объяснить, и, по-моему, о тебе. А я, видишь, не понимаю.
К ним тут же подошел паренек лет пятнадцати. Он обратился к Юре по-английски, и тот, выслушав мальчика, перевел его слова Лизе.
– Он говорит, что это предсказательница и что она всегда говорит только правду, представляешь? А он ее внук и может перевести на английский, он учит его в школе.
– Только правду? – улыбнулась Лиза. – И что же, она хочет сказать правду о тебе?
– Да, – перевел Юра слова мальчика. – Она говорит, что обо мне она что-то знает и может мне сказать.
– Так пусть скажет! – воскликнула Лиза. – Интересно же, Юра, пусть скажет!
– Не знаю… – Его лицо сделалось задумчивым. – Я не очень в это верю и все-таки не хочу.
– Ну пусть, Юра, пусть! – упрашивала Лиза. – Думаешь, она напророчит что-то плохое?
– Хорошо, – поддался он на ее уговоры.
– Только ты пообещай, что все мне переведешь, – попросила Лиза. – Мне же интересно! Нет, обязательно займусь английским, как только вернусь в Москву!
Все вместе они отошли в сторону и присели на низкую скамейку у стены небольшого дома. Старуха говорила быстро, то и дело притрагиваясь рукою к Юриной руке, и он внимательно смотрел на нее, словно слушал не перевод, а сами ее слова.
– Юра, что она говорит? – напомнила о себе Лиза.
– Да пока она просто говорит, что ей не часто хочется разговаривать с приезжими, потому что они не чувствуют тайного движения жизни.
– Так прямо и говорит? – изумилась Лиза. – Тайного движения жизни?
– Представь себе. Не думаю, что это мальчик выдумал, – кивнул Юра. – Погоди, погоди…
Вдруг старуха стала говорить медленнее, она вглядывалась в Юрино лицо строгим и вместе с тем каким-то ласковым взглядом. Он же делался все более внимательным, лицо его мрачнело.
Лиза почувствовала неожиданную тревогу.
«Зачем я раззадорила его, зачем просила выслушать эту странную гадалку?» – подумала она.
Мальчик переводил, стоя у них за спиной, Юра слушал старуху не отрываясь, и Лиза осторожно прикоснулась к его плечу.
– Переводи, пожалуйста, – попросила она. – Мне тревожно, Юра, что она говорит? Она предсказывает что-то нехорошее?
– Нет, она просто говорит обо мне, – нехотя ответил он.
– Но как она знает? Она гадает? Но ведь она не смотрит на руку, она вообще только на тебя смотрит!
– Она и гадает… Не знаю, как это точно назвать. Она сказала, что видит мой путь за моей спиной, и ей надо сказать о нем, чтобы иметь право спросить о моем дальнейшем пути.
– Может быть, нам лучше уйти? – предложила Лиза. – По-моему, тебе не очень приятно ее слушать…
– Да, не очень. Но теперь я не хочу уходить! Она говорит, что я обладаю блеском ума и дела и что я все буду делать блестяще, даже если брошу все, чем занимаюсь сейчас, и стану ловить рыбу с этими рыбаками.
– Но что же здесь плохого, Юра? – удивилась Лиза. – Я вообще-то и без нее это знаю.
– Еще говорит, что мне хочется многого и от этого бывает печаль, которой мне не преодолеть. Что я спасаю от одиночества, а сам спастись от него не могу. Что я не вмещаю того, что хочу вместить, и не вмещу никогда, если не пойму, что…
– Хватит, Юра! – сказала Лиза, решительно вставая с низкой скамейки. – Скажи ей, чтобы она прекратила. Это все ерунда, просто она выпрашивает у тебя деньги, так заплати ей, и пойдем!
– Теперь она говорит, что ты меня любишь, – улыбнулся Юра, продолжая слушать старуху, которая совершенно не обращала внимания ни на кого и ни на что и продолжала говорить.
– Это я и без нее тебе скажу. Пойдем!
Глаза ее возмущенно блестели, кровь прилила к щекам. Как можно было согласиться на эту нервотрепку, какая же она дура со своим праздным любопытством!
– Постой, Лиза, погоди. – Не оборачиваясь, не отрываясь от внимательно-обжигающих старухиных глаз, Юра протянул Лизе руку. – Мы сейчас пойдем, я еще послушаю ее, я не могу сейчас уйти.
