– Типун тебе на язык, Юра, – ответил Сергей. – Какие еще снайперы?
– Да! – вспомнил Ратников. – Я девушку новую взял на работу.
– Что за девушка? – быстро спросил Псковитин.
– Красивая девушка, и такая… В общем, с ней легко работать, не сомневайся. Немецкий отлично знает, держится хорошо. Зовут Лиза Успенская, я уже договорился, она сегодня придет к пяти. Ты меня здесь не жди, пришли кого-нибудь, а сам ее встреть, если я не успею вернуться. – Вдруг Юра усмехнулся. – Я ее, знаешь, вчера даже от хулигана защищал.
Сергей недоуменно вскинул брови, не отрывая взгляда от дороги.
– Ну да, от алкаша какого-то, прицепился к ней в подъезде. По-моему, было довольно смешно, но ей понравилось. Алкаш-то плевый совсем, но я, оказывается, драться еще не разучился.
– Ты разучишься! Говорил же, не ходи один, ты ж не мальчик. Или мало тебе?
– Ну ладно, ладно. – Тон у Юры стал примирительным. – Не буду больше, обещал уже. – Он помолчал немного, потом неожиданно сказал: – Скоро Юля приедет.
Сергей почувствовал тоску в его голосе. Он знал, что эта тоска – не из-за того, что Юля приедет скоро, а из-за того, что ее нет сейчас, что ее давно нет рядом, как она была рядом когда-то…
Он остановил машину у бывшего здания мэрии. Ратников хлопнул дверцей.
– Ни пуха ни пера! – крикнул ему вслед Сергей.
«Надо было и сегодня охранника с ним послать, – подумал он, медленно отъезжая от тротуара. – Но уж больше он у меня не отвертится! Какие-то алкаши, подъезды… Ладно, поеду взгляну, что за девушка».
Юрка никогда не был бабником, но сейчас Сергей предпочел бы, чтобы он завел себе любовницу, и лучше бы не одну. Юля приедет! Раньше надо было думать…
Юрка женился, едва им с Юлей исполнилось по восемнадцать. К тому времени никто уже не удивился этому. Даже Эльвира Павловна, которая считала ранний брак моветоном, и та смирилась.
– Что поделаешь, – по привычке изливала она душу Сергеевой матери, – ведь Юрочку бесполезно переубеждать, пусть уж делает что хочет…
Свадьба была в «академке», хотя Юрка давно жил в Москве и на дачу наведывался все реже. Молодые расписались в сельсовете и оттуда, из деревни, пешком пришли в поселок. Только что началось бабье лето, паутинки липли к Юлиным золотисто-каштановым волосам, неяркие солнечные лучи вспыхивали в ее глазах медовыми звездочками. Легкий ветер ворошил Юрины волосы, подхватывал невестину фату и бросал ему на плечи. Оба они так красивы были в этот день, ничего странного не было в том, что они женятся, – кому же быть вместе, как не им… Свидетелем был, конечно, Сергей, свидетельницей – Наташка Кизилина, Юлина подружка.
На свадьбу собрался весь поселок. Кажется, никого даже не приглашали отдельно, понимая, что все равно придут все. Бывшие Юлькины ухажеры съехались из деревни на мотоциклах, и Сергей на всякий случай не слишком увлекался гулянкой, был начеку. Хотя смешными теперь казались те, давние, страхи. Он даже рад был бы, если бы вспыхнула драка…
С мучительной грустью смотрел он на Юру – вот, уходит, и не вернуть… Не из-за женитьбы, конечно, все началось гораздо раньше, и теперь Сергей чувствовал неизбывное свое одиночество в огромном и непонятном мире, объяснить который умел единственный человек.
Юля смеялась – не вслух, а как всегда она смеялась, глазами и уголками губ, Юра целовал ее под крики «горько!». Ничего необыкновенного не было в этой свадьбе.
Сергей смотрел на Юлю, и чувство, возникшее у него однажды по отношению к ней, было в эти минуты особенно острым. Даже сейчас, когда она сидела за длинным столом в саду, прижавшись к жениху, Сергей просто физически ощущал, что у нее есть своя, особая, жизнь, в которую нет доступа никому, даже Юрке, и эта жизнь связана с тем, что Юля – красавица.
Она уже выиграла первый приз на каком-то конкурсе, на нее обратили внимание в недавно появившемся модельном агентстве. Сергей даже думал, что из-за этого она не выйдет за Ратникова: нельзя же участвовать в конкурсе «мисс», будучи замужем? Впрочем, Юрке это, конечно, было все равно, он женился бы на ней при любых обстоятельствах, и это немного раздражало Сергея.
– Слушай, а правда, что Юля уезжает завтра? – улучив минуту, спросил он своего друга, пока невеста болтала с Наташкой.
– Да, а что?
– Да ничего, мне-то какое дело. И куда она едет?
– В Юрмалу. От своего агентства, на конкурс.
Cергей ничего не сказал. Действительно, какое ему дело до того, что Юля на следующий день после свадьбы едет куда-то, чтобы расхаживать по сцене полуголой под похотливыми взглядами мужиков из жюри? Но ведь только Юля оставалась Юре из их общего детства, и Сергей хотел, чтобы она принадлежала его другу безраздельно…
– Думаешь, я боюсь, как бы она мне не изменила? – Прищурившись, Юрка смотрел прямо на него, и во взгляде его была жесткая, знакомая Сергею по их боксерским боям решимость.
– Я знаю, что она тебе не изменит.
Сергей вздохнул. Как Юрка не понимает, что дело не в этом!..
Он не мог простить Юле, что она улетела в Париж прямо из склифовской палаты, едва Юрку перевели из реанимации. Конечно, потом она приехала, заставила его перебраться за границу – неизвестно, что было бы с ним, останься он в России, – но Сергей помнил, как стучали ее каблучки по больничному коридору… Он не уехал бы в такой ситуации никогда и никуда. А ведь именно они с Юлей были для Юрки не такими, как все, – и Сергей не мог простить.
Телефон молчал – наверное, не сглазить бы, все идет нормально. Сергей свернул к Тверским-Ямским и
