весу или мочить их в соленой воде. Так как она была замужняя, то наказывала и мальчиков. Можно смело сказать, что из десяти наказанных ею, по крайней мере три или четыре отправлялись после наказания в лазарет.
Патронесса сказала, что она попросит наказывать их леди Гаррисон или кого-нибудь из строго наказывающих, но число розог вряд ли совет согласится уменьшить.
На следующей неделе девочки опять провинились. Когда мне директриса в воскресенье передала список назначенных советом наказаний, то я увидела, что обеим им было не только не уменьшено число розог, но увеличено, и каждой назначено по сто двадцать розог, причем одну должна была наказывать леди Салюсбери, а другую леди Гаррисон; с них должно было начаться наказание. Скамейка, на которой наказывали эти леди, находилась под моим надзором. Леди Гаррисон должна была первая начать наказывать одну из девочек, после нее леди Салюсбери – другую, потом опять леди Гаррисон и т. д.
Я уже пожалела, что рассказала свои предположения патронессе, но теперь ничего нельзя было поделать.
Помощница привела девочек. Когда я взяла свою упрямицу за руку и велела няне связать ей ноги, то я не заметила прежнего спокойствия, она вся покраснела… Очевидно, по числу пучков розог она сообразила, что ее ожидает больше ста розог, и увидала, что наказывать ее будет леди Гаррисон.
Пока ее раздевали, она теперь уже тихо плакала. Леди Гаррисон посмотрела на розги и велела мне принести три пучка розог «для мальчиков». Услыхав это, девочка поняла, что и без того жестокая леди сейчас намерена ее пробрать особенно чувствительно, и стала громко выть и клясться, что будет слушаться няньку. В это время миссис Кларк начала уже наказывать свою девочку. Секла она ее очень больно, и та кричала во всю силу.
Вскоре я вернулась с новыми розгами, и леди Гаррисон начала пороть. С первого же удара раздался дикий крик. Очевидно, это был не удар прежней патронессы. С промежутком в десять минут ей дали сто двадцать розог.
После наказания ее пришлось отправить в лазарет.
Не менее жестоко высекла леди Салюсбери вторую упрямицу; ее, правда, не отправили в лазарет, но на ногах она стояла с трудом, сесть же совсем не могла.
После подобного наказания обе девочки стали послушными. Их не раз наказывали, но за какие- нибудь другие проступки. Теперь они всячески старались избежать наказания, так как знали, что их постоянно будут наказывать строгие леди, даже если они совершат небольшую шалость, за которую дадут двадцать розог.
Я заметила также, что глаза у наказывающей патронессы становятся все ярче, по мере того, как под ее ударами тельце наказываемой начинает покрываться рубцами, розоветь, как рубцы удлиняются, припухают, местами появляются фиолетовые полосы и, наконец, показываются капли крови. С появлением крови удары розгами почти всегда становятся сильнее, и у редкой из наказывающих не проступает в глазах сладострастие».
Если внимательно перелистать мемуары, то можно убедиться, что флагелляция существовала во все времена и у всех народов мира. Талеман де Рео, Бюсси, принцесса Палатин, сам Сен-Симон и тысячи других не менее знаменитых исторических лиц говорят прямо или намеками о существовании этого порока как у женщин, так и у мужчин.
Г-жа де Вервен, жена первого метрдотеля короля, была страшная любительница сечь. Если она не находила возлюбленных, согласных подвергнуться экзекуции, то порола розгами своих горничных под тем или другим предлогом. В страстную пятницу 1647 г. целый день она только тем и занималась, что секла розгами своего лакея и горничную по очереди, то одного, то другого. Своего швейцара за то только, что он отпер дверь без ее разрешения, она приказала пороть четыре дня подряд и давать каждый день не менее двухсот розог.
Королевский сержант в Нанте, по имени Бризар, задумал эксплуатировать страсть к флагелляции, главным образом среди женщин. Он раздевал своих клиенток донага и сек их до крови розгами, потом заставлял их пороть розгами и себя – тоже до крови, «чтобы, – по его словам, – достигнуть наслаждения смешением их крови».
Парламентский пристав застал его во время подобных упражнений и через замочную щелку видел, как он сек розгами по очереди двух прехорошеньких девушек. Было назначено следствие, но дело пришлось замять, ибо обнаружилось, что у него было много высокопоставленных клиенток: президентш, советниц и т. п. Бризара без долгих формальностей сослали на галеры. При следствии обнаружилось, что президентша Маньян, очень хорошенькая женщина, была в числе клиенток Бризара, – она еженедельно получала по тридцати розог, думая этим ускорить для себя получение наследства, для чего нужно было, чтобы умерло трое лиц. Президентша Брие получила от Бризара сорок розог и дала ему сама пятьдесят. Некая г-жа Керолин, занимавшаяся изготовлением фальшивых монет, просила дать себе шестьдесят розог, чтобы ей удалось напасть на удачный состав.
До того велико было суеверие!
В то время было немало сект хлыстов, о которых мы говорили уже в первом томе; эти секты, под лицемерным предлогом служения Богу и умерщвления плоти, стремились, в сущности, безнаказанно удовлетворять страсть высокопоставленных лиц, как мужчин, так и женщин, к флагелляции.
Впрочем, во все времена существовало также много тайных обществ, откровенно признавших, что у них единственная цель – это наслаждение.
Всего каких-нибудь восемь лет тому назад лондонская полиция напала на одно из таких обществ. Мы приведем здесь статуты этого общества, захваченные полицией в качестве курьезного документа, показывающего, до какого безумия могут доходить люди, на вид вполне здоровые и нормальные. Общество состояло из восемнадцати лиц – одиннадцати мужчин и семи женщин; но вначале в обществе находилось тринадцать дам; вследствие обнаружившегося различия во вкусах – некоторые дамы проявили слишком сильные садистические наклонности – произошло распадение. Шесть прекрасных дам перешли в другое общество, где кровь лилась ручьем, тогда как остальные их подруги остались в обществе и продолжали развлекаться более мирными играми.
Шесть мужчин были из числа художников, артистов, дилетантов. Между ними был, впрочем, один адвокат, умерший потом в ореоле святости.
Статус общества Х…
Наказание непослушных детей
1. Нижепоименованные лица: Тото, Лулу и т. д. (идет ряд псевдонимов) образовали общество с целью улучшения образования каждого из членов под угрозой телесных наказаний, одиночных и общих.
2. От членов общества требуется обязательно сохранение в тайне существования общества, его цели, состава его. Каждый член общества, уличенный в разглашении тайны, будет преследоваться всеми средствами, находящимися в распоряжении общества, и строго наказан.
3. Запрещается приводить на собрания общества посторонних лиц, даже в том случае, если постороннее лицо неоспоримо привержено флагелляции. Новые члены принимаются не иначе как после голосования и только в том случае, если принятие будет одобрено единогласно.
4. Орудиями наказания могут служить всевозможные инструменты. Запрещается наказывать такими предметами, которые могут причинить вред здоровью или причинить глубокие раны.
4-бис. Наказание должно быть прекращено, хотя бы назначенное число ударов не было вполне дано, если кровь начинает течь по телу наказываемого, даже в том случае, если он пожелает, чтобы наказание продолжалось до получения им полного числа назначенных ударов.
5. Все члены общества должны иметь один или несколько костюмов детей, в которых должны обязательно появляться на собраниях общества, кроме тех лиц, которые в это время будут исполнять обязанности учителя или учительницы.
6. Перед открытием каждого собрания общества производится выбор учителя или учительницы. Если несколько лиц получат одинаковое число голосов, то между ними бросается жребий. Если нет кандидатов на занятие этой должности, то собрание решает, будет ли «анархия» или учитель или учительница будут
