Кардона уткнулась лицом в сложенные на коленях руки. Валери придвинулась поближе и зашептала ей на ухо:
— Вы познакомились случайно в Латинском квартале, на площади Сен-Сюльпис или в метро. Красивый мужчина ухаживал за тобой, и постепенно ты влюбилась, влюбилась без памяти.
Кардона расстерянно посмотрела на собеседницу.
— Он говорил тебе, что борется за правое дело, что Клеман-Амруш — всего лишь подонок, заманивший Братьев в западню.
— Да… — наконец произнесла девушка.
— Он говорил, что Клеман-Амруш — негодяй.
— Да…
— Говорил, что Клеман-Амруш не доверяет тебе. И был прав. Мишель упоминал о рукописи, а на самом деле это были надписи на камнях, попавших в Европу во времена крестовых походов. Он никогда не показывал тебе фотографии, которые сделал вместе с де Ла-Мот-Ружем, потому что хотел сохранить существование камней в тайне.
— Да… — всхлипнула Кардона.
— Позавчера Смаин пытал Клеман-Амруша, надеясь побольше узнать об источниках «Стихов». Однако даже под пыткой писатель твердил о рукописях и Национальной библиотеке. Клеман-Амруш умер как герой. Он оставил знак, который позволил нам предотвратить катастрофу.
Кардона кивнула.
— Не так давно Смаин велел тебе приготовиться. Двадцать четвертого декабря ты должна была пораньше придти в издательство, потому что мы захотим с тобой увидеться, чтобы выйти на автора «Стихов».
— Да. Он лгал мне. Он — убийца.
— Но сам-то он верит, что борется за правое дело.
Валери прекрасно понимала, что для того, чтобы не нарушить едва установившееся взаимопонимание, не следует слишком чернить человека, которого Кардона, несмотря ни на что, все еще любит. Капитану Трико уже удалось подтвердить свои догадки, и теперь, чтобы узнать больше, нужно действовать чрезвычайно деликатно. Жизни сотен, если не тысяч людей зависят от того, сумеет ли она разговорить Кардону.
— Полагаю, твой возлюбленный просил тебя и о других услугах, ведь он не один все это задумал. Смаин вообще не из тех, кто действует импульсивно.
Рыдая, Кардона кивнула. Валери почувствовала, как внутри у нее все сжимается. Сложись ее жизнь иначе, она вполне могла бы оказаться на месте Кардоны.
— Ты помогала ему, потому что восхищалась им.
— Да.
— Мы должны помешать остальным совершить непоправимое.
— У вас ничего не выйдет.
Кардона подняла голову и посмотрела вокруг. Спасатели, контрразведчики и перепуганные жильцы сновали по коридору, стараясь не наступить девушкам на ноги.
— Я тебя не осуждаю, Кардона. Просто пытаюсь понять, ради чего мы все чуть было не погибли и ради чего, скорее всего, погибнут другие люди.
— Все равно уже слишком поздно, — сказала Кардона. — Где Смаин?
— Разговаривает с Морваном. Он подавлен, потому что прекрасно понимает, что его ждет тюрьма. Ему предоставят адвоката, который будет защищать его, поможет ему объяснить, почему он сделал то, что сделал. Морван знаком со всеми адвокатами, которые берутся защищать террористов. Смаин получит самого лучшего защитника.
Кардона все еще не была готова поделиться информацией. Все с той же доброжелательной улыбкой Валери попробовала зайти с другой стороны.
— Нужно, чтобы ты помогла нам подготовить его защиту. Смаину понадобится твоя поддержка, ты будешь навещать его в тюрьме. Если мы скажем судье, что ты помогла полиции, тебя оставят на свободе и вы сможете видеться.
— Но…
— Смаин никогда не узнает, что ты помогла нам. Об этом нигде не будет сказано ни слова, как будто мы сами обо всем догадались. Он знает, что ты не предавала его. Но ты должна нам сказать…
Валери пристально посмотрела Кардоне в глаза:
— Сейчас, иначе…
Наконец Кардона сдалась:
— Год назад он попросил меня снять дом в Аньере и еще один в Монруже, — выговорила она.
— Снять для кого-то?
— Он не сказал, для кого, но я знаю, что это понадобилось Синему имаму.
— Синему имаму? — переспросила Валери.
— Да. Он француз по происхождению. Это эмир Северной территории.
— Будут другие терракты?
— Думаю, да.
— Где?
— Я не знаю. Он не рассказывал мне всего.
Валери встала и протянула ей руку:
— Идем. Мы должны рассказать про Монруж и Аньер.
Связанный по рукам и ногам Смаин Лагаш смотрел на Морвана с нескрываемой ненавистью.
До сих пор он так ничего и не сказал. Ни угрозы, ни обещания не действовали на него. Морван понимал, что вряд ли что-нибудь из него вытянет. А судя по тому, что он узнал от Валери, им следует готовиться к худшему.
— Твой шеф скоро будет здесь. — Морван решил испробовать новый ход, не особенно надеясь на успех. — Могу себе представить его потрясение, когда он увидит тебя здесь, в таком состоянии. А ведь он считает тебя одним из лучших своих сотрудников. Зачем тебе понадобилась его бетономешалка?
— Вы не имеете права говорить мне «ты»!
— Надо же, а я уж было подумал, что вы потеряли дар речи.
— Вы ничего от меня не добьетесь. Я солдат.
— Ты просто террорист, который вообразил себя солдатом. Кардона не хотела умирать, а ты был готов отправить ее в преисподнюю. Ты ее предал!
Морван почувствовал, что его слова попали в цель.
— Конечно, она всего лишь женщина, — продолжал он, — а для вас женщины ничего не значат. Они годятся только на то, чтобы рожать новых бойцов, носить чадру и сидеть дома, пока вы перекраиваете мир на свой лад.
— Неправда! Вы все передергиваете! Вы ничего не поняли в нашей борьбе!
— Кто такой Синий имам?
— Я ничего не знаю.
— Кто живет в Аньере и Монруже?
— Не знаю.
— Я не стану тратить время впустую. Просто передам тебя в руки судебной полиции и выступлю свидетелем на суде. Скажу, что ты отказался помочь мне спасти жизни невинных людей. Ты всего лишь фанатичный подонок, уверенный в своей правоте, а на самом деле…
— Сам ты подонок! — неожиданно выкрикнул Лагаш. — Вы убили Тарика Хамзу!
— Чушь! Франция тут ни при чем. Нашим спецслужбам такое не по зубам. Такую гениальную операцию могли провернуть только американцы, и то лишь с недавних пор. Во Франции никому бы духа не хватило отдать подобный приказ.
— Лжете! Похищение произошло в Париже, а значит, вы в нем участвовали. Я не раз видел вас в «Крийоне» с Мельхиором Джаменти, шефом французского отделения ЦРУ Всем известны ваши связи с
