– Ценю юмор. – Костас съехал с поля, свернул в пустынную улочку между огромными складскими терминалами – впереди виднелись какие-то домики, а за ними уже начиналась дорога через желто-зеленую саванну. – Наши все в лежку, кроме Драпендры, гы-гы… как всегда. А Мюира мы вообще часов на сорок потеряли. Писец гаденышу, давно я его таким не видел.
– Ну, – пожал плечами Йорг, – там все-таки были представители его расы… можно понять.
– Его расы? – загадочно хмыкнул, покосившись на Детеринга, Костас. – Постарайся больше не поднимать эту тему. Мюир, сатанинский гриб, у нас диссидент. Очень древний род, очень старый конфликт… его предки не высаживались на Лид-де более трехсот лет. Так что, знаешь ли, все весьма относительно. Другое дело, что он очень дружил с Максеном – тут да. Но расовая солидарность – это не к Мюиру, н-нет- нет…
День был сумрачен. Гладкая бетонная лента, надвое разрезая унылую равнину, таяла в сероватом мареве горизонта. Йорг глянул назад – поселок уже давно исчез из виду, лишь сферические верхушки антенного «пучка» на контрольно-дистанционной башне, которая возвышалась слева от космодрома, еще виднелись в кисельной дали.
– Два раза в год здесь бывают серьезные дожди, – произнес Костас, – тогда по грунту – только на гусеницах. Но это не сейчас… хотя к вечеру, очевидно, здорово похолодает.
– Здесь вообще много народу? – спросил Детеринг, чтобы не молчать: серое небо давило собой ровное травяное море, и ему начинало казаться, что сейчас марево ляжет, размазав их маленький транспортер вместе с экипажем.
– Раньше было много, – отозвался пират. – Это интересная планета. Ярдвар взяли отсюда трансурановые, качнули немного нефти и ушли. У них много других дел. У Тита были идеи насчет недр, но – никому ничего не надо, а на свои средства он корячиться не станет.
Впереди показалась развилка. Костас нажал пальцем на тормоз, повернул руль, и машина ушла налево, к медленно выплывающему из колышущегося тумана огромному дереву с широкой, похожей на суповую миску кроной. По мере приближения к одинокому исполину Детеринг вновь стал ощущать близость океана. Вспомнив изображение на экране, которое они с Кирой рассматривали во время посадки, Йорг сообразил – дорога шла вдоль побережья большого залива, оставляя территорию космопорта севернее.
– В давние времена здесь произошла дуэль, – сказал Костас, указав на дерево, – и где-то среди корней, как говорят, похоронили одного известного пирата. А после похорон его клан начал войну, которая продлилась почти сто лет. Это было еще до того, как планета отошла Ярдвар.
– Вот как, – вежливо приподнял брови Детеринг.
– О да, – в глазах его командира появилось мечтательное выражение. – У Ойсмолла длинная история. Знаешь, сколько тут валяется разбитых звездолетов? Ха! Если бы за металлолом давали хорошую цену, наш братец Тит не стал бы упускать свое счастье. Но увы – старое железо стоит недорого, а каких-то особых сокровищ пока еще никто не нашел. Только скелеты и всякий хлам. Хотя кто знает? Местные бродяги любят рассказывать истории о призраках, сторожащих древние могилы…
Вездеход взлетел на высокий, густо заросший кустарником холм, и глазам Детеринга открылась феерическая картина – марево сумрака осталось там, на равнине, а впереди лежало море, посверкивая на солнце волной, лишь над линией горизонта висели синие тучи, тянущие вниз ненасытные щупальца дождя.
Вдоль песчаного пляжа росли несколько строений: размашистый жилой дом под черепичной крышей, пара легких металлических ангаров, от ворот которых тянулись к воде специальные слипы – очевидно, там хранили лодки, – и пять длинных бетонных корпусов явно промышленного вида. За корпусами бодро крутила лопастями целая «роща» ветроустановок. Еще дальше вдоль берега, полускрытые большим садом, виднелись загоны для скота.
– Да, дела у моего приятеля Тинто идут недурно, – хмыкнул Костас, заметив удивление на лице Детеринга. – Если, конечно, нет штормов.
Минуту спустя пират остановил машину на выложенной крупными серыми плитами площадке перед входом в дом. На открытой веранде, где старые кресла стояли среди цветов в здоровенных глиняных горшках, возился с каким-то небольшим механизмом загорелый полуголый мужчина. Выпрямившись, он радостно махнул рукой и легко сбежал к транспортеру.
– Вот и наш рыбак мастер Тинто, – проворчал Костас, спрыгивая навстречу хозяину фермы.
Тощий, с покрытым седой щетиной лицом, Тинто оказался на голову выше Альфреда. После рукопожатий и дружеских тычков фермер сунул жесткую просоленную ладонь Йоргу, представлять которого Костас не счел нужным, и поволок гостей на веранду, подальше от солнца.
Небольшой стол под белой скатертью щурился горлышками кустарных глиняных кувшинов.
– Как там Максен? – спросил Тинто, разлив по толстым зеленоватым стаканам вино. – Я вечером связывался к Карстом, но он мне толком ничего не рассказал, объяснил только, что ночью хоронить будут… что там на самом деле?
– Хреново, – вздохнул Костас. – Ремонта на несколько месяцев. Вчера, – он помедлил, пробуя вино, – вчера только и разговоров было, что о жабах. Что-то не то творится, в самом деле. Ярдвар помогать не хотят… как такое можно вообразить?
Тинто повернулся к океану, и его бледно-зеленые глаза недобро сверкнули на солнце.
– Я адски не хочу возвращаться к корварским интригам, тем более что у меня было такое ощущение, будто бы время настоящих интриг уже прошло, – заявил он, кривя тонкие губы. – Но… иногда мне рассказывают о таком, что лучше было бы забыть. Забудешь тут…
– Так что с Ярдвар? – меланхолично оторвался от вина Костас.
– Ярдвар в заднице, – ответил Тинто. – В хорошей, крепкой заднице. Такого дела с наследством не случалось со времен Их-Сттыка.
– Какое сейчас может быть наследство?
– В сущности, небольшое… но тут не в размерах дело.
Фермер упер свои острые локти в столешницу так, что скатерть сдвинулась с места, едва не уронив кувшины, и тяжело вздохнул:
– Не в размерах. А… аа… помнишь Старика Никласа, секретаря на службе Эс-Саверры? Бросил дело, пять лет нищенствовал на Авроре, нанимался даже на фермы поденщиком. Представляешь Старика, с его университетами, с его десятком языков, – на комбайне?
– Я не знал, – дернул ртом Костас. – Пропал человек, и все…
– А не пропал, не пропал! Заявился недавно ко мне, весь в коже да в золоте. Не выдержал, значит, имперского благоденствия. Что, впрочем, и требовалось доказать… В общем, примчался он ко мне за советом, как юрист к юристу. Но ответить я ему не смог.
Йорг бросил на Костаса короткий удивленный взгляд, но тот все так же хладнокровно прихлебывал густое красное вино: очевидно, вести разговор в столь странной манере было для мастера Тинто делом обычным.
– Я не встречал прецедента! – воскликнул Тинто, щелкая пальцами обеих рук сразу. – Если точнее, не встречал в своей практике. А тех текстов, что отложились когда-то у меня в голове, оказалось мало.
– Не ты ли читаешь корварские тексты лет с десяти? – кротко поинтересовался Костас.
– Читаю, – согласился Тинто. – И я готов был дать Никласу вполне квалифицированный совет – если бы не имена, им упомянутые. Старик теперь служит клану Вейр – ты, наверное, о них и не слышал.
– Нет, – дернул головой Костас. – Промышленники?
– Совершенно верно. Им наши дела глубоко до задницы, но недавно один из первых лиц клана получил небольшое наследство – по линии бабушки его род когда-то пересекался с самими Биу… нет бы ему взять ценными бумагами, как и полагается в таких случаях, – так этот идиот прибыл на Стол Биу и вежливейшим образом отказался от всего. Что ему только не пытались всучить – нет, и все тут. Не хочет связываться. Сделать с ним ничего нельзя… но Биу тоже не могут оставить все как есть, надо искать другого наследника. Ты сам знаешь, какие войны бывали из-за отказов выделить долю в наследстве! Нет, сейчас о таком никто и помыслить не смеет. Соответственно, вызываются серьезные гнейты[4], и выясняется, что претендовать могут двое из Ярдвар и довольно зачуханный князек Энкр из клана Яр. Ярдвар он дальний родич, но отношения там не очень семейные. Вроде бы ничего страшного, да вот Энкр, оказывается, прямых документов на одного из своих предков не имеет, зато имеет много странных желаний.
