Гораздо важнее впечатление, которое я произведу на шкипера.
Наскоро поужинав тушеной капустой и бараньими ребрышками, мы распрощались с добродушным капитаном и взгромоздились на лошадей. В темноте улочки я различил несколько силуэтов в широкополых шляпах – то были парни, которых привел Коллоф.
– Прошу за нами, ваша милость, – произнес он, нагибаясь ко мне. – Здесь недалеко.
Я кивнул и принялся натягивать предусмотрительно захваченные с собой перчатки. В доме Ксавье я переоделся, сменив свое длинное дорожное одеяние на короткую кожаную куртку, под которой находилась перевязь моего узкого прямого меча. На бедрах висели неизменные пистолеты. Бросив на меня беглый взгляд, Коллоф, как я понял, окончательно уверился в значимости моей персоны, а потому преисполнился почтения и говорил со мной, как с принцем крови.
Очень скоро огоньки Нокса остались за спиной. Мы скакали вдоль берега, следуя какой-то едва заметной тропкой, петлявшей меж пологих песчаных холмов, густо поросших кустарником. Никто из нашей маленькой кавалькады не произносил ни слова, я слышал лишь глухой стук копыт да близкое дыхание океанской волны.
Когда впереди вновь показались редкие огни, я чуть приотстал, чтобы глотнуть вина и взвести пистолеты. Заметив, что я оказался сзади, Коллоф круто развернулся и подъехал ко мне.
– Уже рядом, ваша милость, – сказал он. – Его шхуна стоит в бухте. Сейчас мы узнаем, сколько там у него людей, да найдем какую-нибудь лодку. Вы пока подождите на берегу, вон там, в холмах!
Я махнул в знак согласия рукой и не спеша добрался до указанного парнем места. Рядом со мной негромко захрапела лошадь Бэрда.
– Вон какое-то судно, – сказал он, обращая внимание на небольшой огонек, качающийся в полумиле от берега. – Других я пока и не вижу.
Я достал свою трубу и навел ее на желтого светлячка. Да, посреди бухты и впрямь стояла на якоре небольшая шхуна. Присмотревшись, я заметил тусклое свечение вытянутых окон в кормовой надстройке. Все остальные иллюминаторы, сколько их там было, оставались темными.
Приземистое темное судно казалось стремительным, как ночная ведьма, скользящая над волнами. Наверное, решил я, этот его «Кинн» отличный ходок. И построен он, кажется, совсем недавно, раньше на пеллийские корабли ставили другие снасти.
Бэрд щелкнул кресалом, разжигая трубку. В короткой вспышке его лицо показалось мне насмешливым, и я пробурчал:
– Чему ты, интересно, радуешься?
– С тобой приятно работать, – невозмутимо отозвался Бэрд и, вытащив из чехла подзорную трубу, принялся рассматривать небольшой рыбачий поселок, лежащий перед нами.
Снизу застучали на камнях копыта – это возвращался Коллоф.
– Все в самом лучшем виде, – доложил он. – Он сидит на шхуне со своим рулевым, больше там, кажется, никого нет. Баркас готов, ваша милость, едемте.
Из туч лениво вывалилась первая луна, и в ее свете я увидел, что наша компания увеличилась на одного бойца, – на руле крепко провонявшего рыбой баркаса сидел коренастый мужчина в смоленом дождевике. Коней мы привязали возле покосившейся пристани; спрыгнув в наше судно, я сел на носовую банку и изо всех сил стиснул пальцами рукоять меча. Стало вроде бы легче.
Весла почти бесшумно опустились в воду.
«Умеют грести, бандюги, – с удовольствием подумал я, глядя, как откидываются при каждом взмахе сильные мужские фигуры. – Да-а, в Братстве и не такому научат».
Скоро обмотанная тряпками кошка зацепилась за мореный планшир шхуны.
Поднявшийся первым Коллоф вознамерился втащить меня на борт, но я отпихнул его и легко вскарабкался по оснащенному узлами линю. Следом появился Бэрд.
– Огни только на корме, – шепотом сказал я. – Пошли, наверное…
– К услугам вашей милости, – прошипел Коллоф и даже попытался куртуазно взмахнуть ладонью.
Незапертая дверь с хлопком распахнулась под ударом его сапога, и я решительно шагнул в тускло освещенную каюту.
– Привяжите их к стульям, – приказал я, смахивая со стола ящичек для игры в ло и пару трубок.
Здесь было даже уютно, очевидно, Мордир обладал неплохим вкусом – на лакированных переборках висели небольшие пейзажики маслом, в углах я увидел несколько шелковых фонариков, мебель тоже выглядела новой и вполне приличной.
– Кто у нас Мордир? – спросил я, разглядывая потерявших от ужаса дар речи мужчин, которых сейчас споро приматывали к стульям. Худощавый, с длинными висячими усами дядька лет сорока, в белой рубашке и лоснящихся кожаных штанах, заправленных в морские сапоги, затряс головой и с трудом разлепил губы:
– Я… э-ээ Мордир.
– Хорошо. – Я посмотрел на его рулевого, молодого парня с пустыми оторопелыми глазами, и уселся на стол. – Я угощусь твоим винцом, ладно?
Наливая, я уловил одобрительную усмешку Бэрда, который стоял у меня за спиной, скрестив на груди свои жилистые руки. Я глотнул вина и одобрительно фыркнул: вино у шкипа было ничего.
– Что вам нужно? – прошипел Мордир, начиная приходить в себя.
– Несколько вопросов. Первое: что за товар ты должен был передать людям Монерона? Только не говори мне, что это было золото и ты пожертвовал его в храм на помин предков. У меня сегодня очень плохое настроение. Ну? Ну?!
