бросил в тюрьму. О, извиняюсь, не ты, у тебя есть Брандт. Когда, по-твоему, я нашла бы время собрать доказательства в свою защиту?
Лукас оставил без внимания ее сарказм.
– Ты и впрямь считаешь, что сумела бы их найти? – спросил он, не подавая вида, что для себя уже принял решение добыть доказательства, которые бы указывали на кого-то еще, кто мог организовать ограбления.
– Я не знаю, – сказала Меган. – Но попытаться можно.
– Где?
– Что «где»?
– Где ты думаешь собрать доказательства?
– Не знаю. Единственное место, которое мне приходит па ум, – контора «Экспресса». Там все бумаги – расписания, отчеты, счета и вся переписка с «Юнион Пасифик». Если что-то и может подтвердить мою невиновность, то, я полагаю, документы «Экспресса».
– Вот и хорошо, – улыбнулся Лукас. – Даже лучше, чем я ожидал.
– О чем ты? – нахмурилась она.
– Мы с тобой, – сказал он с таинственным видом, – на какое-то время затаимся в «Экспрессе». Так будет легче вести поиск и оставаться незамеченными.
Меган только хмыкнула и наградила его презрительным взглядом, давая понять, что у него не все дома.
Солнце уже начинало клониться к закату, когда они прокрались в здание «Адамс экспресс». Они остановились и прижались к стене. Сквозь тонкую деревянную перегородку были слышны голоса. Один из них точно принадлежал Калебу. Приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова.
– Что-нибудь еще, сэр?
– Нет, Гектор. Спасибо. – Послышалось шарканье ног.
– Вы уверены, мистер Адамс? Может, вам все-таки что-то понадобится?
– Нет, – сказал Калеб после длинной паузы. – Я задержусь чуть дольше. Хочу немного посидеть с бухгалтерией.
– Вам незачем утруждать себя, – продолжал Гектор. – Я мог бы сделать все за вас.
Ножки кресла со скрипом процарапали пол, и одновременно послышались тяжелые удаляющиеся шаги.
– Меня не затруднит, – твердо сказал Калеб. – Доброй ночи, Гектор. Увидимся утром.
У входной двери звякнул колокольчик, после чего дом погрузился в тишину.
Потом они услышали легкий шорох опущенных жалюзи. Шаги Калеба сделались громче. Наконец дверь качнулась и распахнулась.
– Идите сюда, – сурово прошептал он.
Лукас подтолкнул Меган вперед и, прежде чем юркнуть за ней в темную комнату, еще раз оглядел все вокруг.
– Проклятого Гектора никак не выпроводить, – резко сказал Калеб. – С ним всегда так трудно?
– Он просто пытался тебе помочь, – вступилась за кучера Меган.
Они прошли через тесное захламленное помещение, которое использовалось как склад, и поднялись на один лестничный пролет. Калеб держал фонарь сбоку, убавив фитиль, опасаясь, что свет будет виден снаружи.
Комнатка над конторой оставляла желать лучшего. Казалось, что сюда никто не заглядывал и не убирался лет двадцать, с основания «Адамс экспресс». Они двинулись по узкому проходу, оставляя отпечатки на немытом полу и кашляя от поднявшейся пыли.
– Неважная ты хозяюшка, Мэг, – заметил Калеб. Она ущипнула его за руку.
– Что-то я ни разу не видела тебя здесь с веником, пока ты работал с папой.
– Мы говорим о твоем предприятии, ты забыла? Помнится мне, ты не раз высказывала угрозы, если мы с женой будем вмешиваться.
– Ты прав. И я полагаю, ты помнишь другие угрозы тоже. Так что подумай, прежде чем что-то говорить по поводу здешней обстановки.
– Но здесь действительно беспорядок, Меган, – вмешался Лукас. Калеб тихонько хихикнул.
– Да замолчите вы оба! – шикнула на них Меган. – Не так уж здесь и грязно. – Она прошла к старой железной койке в углу и плюхнулась на матрас, подняв облако пыли, пока она кашляла и отплевывалась, мужчины молча смотрели па нее, словно хотели сказать: «Мы тебе говорили». Но испорченное настроение и так отпечатывалось у нее на лице.
– Здесь ты будешь в безопасности, – сказал Калеб. – Вечером можно даже выходить и прохаживаться по дому, Только держи фонарь пониже. Днем будет посложнее. Тебе Придется вести себя аккуратно, чтобы не наделать шума. Здешние стены тоньше бумаги. Стоит чихнуть – и тебя могут сразу обнаружить, если вдруг кто-то случайно окажется внизу.
– Тогда я должен быть начеку, чтобы она не уснула, – Сказал Лукас. – Я никоим образом не хочу оскорблять родственные чувства, но ваша сестра храпит, как паровоз на ходу.
– Ребекка – то же самое. Не беспокойтесь, лет через двадцать – тридцать привыкнете.
