группа «Кемпф» численностью около 100 тысяч человек, 825 орудий и минометов, 216 зениток, 126 реактивных минометов, 419 танков и САУ нанесла в полосе 7-й гвардейской армии генерал-лейтенанта М.С. Шумилова — 76,8 тысячи человек, 856 орудий, 1118 минометов, 47 зенитных пушек, 97 установок реактивной артиллерии, 244 танка. В полосах обороны 38-й и 40-й армий враг активности не проявлял.
В первом эшелоне ударной группировки Гота на двух узких участках вдоль дорог, ведущих на Яковлево, наступали четыре танковые, одна моторизованная и две пехотные дивизии. У генерала Чистякова в первом эшелоне оборонялись 71, 67, 52-я гвардейские и 375-я стрелковая дивизии и приданные им 96-я танковая бригада, 245-й и 230-й отдельные танковые полки (по 39 американских машин, в основном МЗ «генерал Ли»), во втором — 90, 51, 89-я гвардейские дивизии, а также 49-я и 1-я гвардейская танковые бригады из состава армии Катукова.
48-й танковый корпус генерала фон Кнобельсдорфа (3-я и 11-я танковые, мотодивизия «Великая Германия», 167-я пехотная дивизия — около 80 тысяч человек, 527 танков и 147 штурмовых орудий, в том числе 15 «тигров» и 200 «пантер») прорывался на восьмикилометровом участке Коровино — Черкасское в стыке 71-й и 67-й гвардейских дивизий 22-го гвардейского стрелкового корпуса. На острие танкового клина находилось наиболее сильное соединение — дивизия «Великая Германия» генерала Вальтера Хейерляйна, располагавшая 129 танками и 73 штурмовыми и противотанковыми самоходными установками. Помимо собственного танкового полка, дивизия была усилена 10-й «пантерной» бригадой. Слева от нее наступала 3 -я танковая дивизия генерала Вестховена (105 танков и САУ), справа — 11-я танковая генерала Микля (126 танков и САУ). Левый фланг корпуса прикрывала 332-я пехотная дивизия 52-го корпуса.
2-й танковый корпус СС (1, 2, 3-я дивизии СС — 73,4 тысячи человек, 390 танков, в том числе 42 «тигра», и 202 самохода) пробивал коридор в районе Задельное — Березов через позиции 52-й гвардейской стрелковой дивизии 23-го гвардейского корпуса.
Удар двух немецких танковых корпусов поддерживали 500 самолетов. Силища!
«В последние дни перед атакой, — отмечает А. Кларк, — немецкие танкисты были охвачены странным чувством — не столько уверенности, сколько фатализма, — если эти силы, это огромное скопление войск и техники, окружавшее их со всех сторон, не смогут сломить русских, тогда ничто больше не сможет им противостоять».
Впереди под прикрытием дымовых завес двигалась мотопехота, усиленная танками. Для прорыва эшелонированной обороны немцы применили новое построение, получившее название «колокол», — механизированный вариант рыцарской «свиньи» (вот вам еще одно подтверждение какого-то из трех законов диалектики). Головными шли непробиваемые и дальнобойные «тигры», за тяжелыми катили легкие машины и бронетранспортеры, позади широкой дугой следовали средние танки:
«Танковый колокол» был лучшим боевым порядком для борьбы с широким фронтом огня противника. Старший танковый начальник вместе с наблюдателями от всех видов тяжелого оружия следовал в боевых порядках «колокола» непосредственно за головными средними танками. Он должен был поддерживать радиосвязь с авиационным командиром, руководившим действиями истребителей-бомбардировщиков и самолетов других типов, поддерживающих наземные войска. Саперы на бронетранспортерах двигались сразу за головными машинами «колокола» в готовности проделать проходы в минных полях. Наступление в таком боевом порядке обычно приносило успех, если атакующим удавалось осуществлять тесное взаимодействие всех родов войск».
В 1943 году никто не умел осуществлять взаимодействие лучше офицеров Вермахта.
Однако, несмотря на достигнутое на участках прорыва подавляющее, 5–6-кратное превосходство, быстрого успеха не получилось, Первые атаки были встречены шквальным огнем советской пехоты и артиллерии. Продвижение тормозили необъятные минные поля, противотанковые препятствия и пересеченная местность, изобилующая балками, речками и ручьями. Некстати пролившийся ночью ливень превратил отдельные участки в болото. Дивизия «Великая Германия» в этот день потеряла на минах 25 танков, а всего в главной полосе подорвались 67 танков и 2 штурмовых орудия.
«Русские, как никто, — пришел к выводу на личном опыте генерал Меллентин, — умели укреплять свои ПТОРы при помощи минных полей и противотанковых препятствий, а также разбросанных в беспорядке мин в промежутках между ними. Быстрота, с которой русские устанавливали мины, была поразительной… Ни одного минного поля, ни одного противотанкового района не удалось обнаружить до тех пор, пока не подрывался на мине первый танк или не открывало огонь первое русское противотанковое орудие».
При отражении атак применялись минно-огнефугасы, кроме непосредственного воздействия, сильно давившие на психику личного состава, радиоуправляемые заряды, огнеметы и личный подвижный противотанковый резерв командарма — 27-й батальон собак-истребителей, которым командовал капитан Шишов, — всего 78 четвероногих «камикадзе»: «Эффект применения специально подготовленных собак превзошел все ожидания. 27-й батальон выпустил 17 натренированных собак. 2 были убиты в пути, а 15 достигли цели. 11 вражеских танков (под некоторые танки бросались сразу две-три собаки) подорвали четвероногие друзья минеров».
Прямой наводкой били «катюши».
В районе Бутово «илы» 61-го авиаполка 291-й штурмовой дивизии удачно атаковали вражескую колонну кумулятивными бомбами ПТАБ, во всяком случае, в боевом донесении сообщалось, что после сброса бомб 12 танков противника «немедленно загорелось». (Надо сказать, ПТАБАм были присущи существенные недостатки. Взрыватель бомбы был очень чувствителен и срабатывал при встрече с ветками деревьев, легкими перекрытиями и другими незначительными препятствиями. Это незамедлительно учли немецкие танкисты, располагая свои машины под деревьями, под легкими навесами, а также устанавливая над верхней броней металлические сетки и другие приспособления.)
Генерал Чистяков, определившись с намерениями противника, стянул в район Коровино — Черкасское 285 противотанковых орудий, 53 гаубицы и 818 противотанковых ружей. Здесь же был задействован 1440-й самоходно-артиллерийский полк (8 СУ-76, 12 СУ-122). В контратаку были брошены, две роты 245-го танкового полка подполковника М.К. Акопова, однако им выпало везение первыми встретиться с «пантерами». Малоподвижные американские «генералы» с клепаными корпусами и двухдюймовой броней не шли ни в какое сравнение с новыми немецкими машинами, которые просто расстреляли противника издали, подбив 12 советских танков.
Зато «пантеры» страдали «детской болезнью»: возгорались сами по себе, от паров двигателя. 45 танков Pz. V вышли из строя по техническим причинам, два из них сгорели, так и не вступив в бой. Кроме того, танковые экипажи не имели боевого опыта, а использование виртуальной бригады двойного подчинения грешило многочисленными ошибками:
«Из-за сильной скученности при атаке эффективность огня «пантер» была очень низкой, и противник смог успешно вывести из строя большую часть танков. При этом многие машины подорвались на минах. Саперы не могли успешно обезвреживать минные поля из-за недостатка времени: приказ продолжать наступление был отдан до того, как они закончили разминирование. Атаки велись без учета изменения ситуации в ходе боя. Взаимодействие подразделений было очень слабым, так как многим практически ничего не было известно о планах наступления. Неразбериха началась с первых же минут боя, так как ни цель, ни боевой порядок, ни направление атаки не были четко определены. «Пантеры» постоянно создавали скученное скопление непосредственно перед оборонительными рубежами противника, что приводило к большим неоправданным потерям».
Сколько раз ради лишнего десятка этих танков откладывал Гитлер начало летнего наступления, а на русских «пантеры» особого впечатления не произвели, по сравнению с уже внушившими к себе уважение «тиграми». Но последних было мало. Так, в атаке на Черкасское приняли участие три единицы Pz. VI.
Несмотря на большие потери, максимальные за все время проведения операции, немцы упорно продвигались вперед. Под прикрытием артиллерии и танков саперы проделывали проходы в минных полях и противотанковых рвах. По первому вызову прилетали He-111 и Ju-87 и уничтожали русские огневые точки. Причем «выгружались» вражеские бомбардировщики почти безнаказанно. Генерал Н.К. Попель, наблюдавший, как «лаптежники» обрабатывают позиции частей 6-й гвардейской армии и артполков 1-й
