— Без тебя мы все бы погибли, ярл, — криво усмехнулся Гауторб. — И вот тебе наши руки! Кроме того, нам есть о чем рассказать тебе.
— После, друзья, — отмахнулся молодой ярл. — После. Пока же необходимо пересчитать людей. Кто жив, а кто, волею богов, помер.
— Сделаем, — разом кивнули оба. Помочь им вызвался Конхобар Ирландец.
Все убитые, кто не стал добычей волн, были положены рядом, на носовой палубе, завернутые в плащи. Кормчий Эддрик Секач — вот уж кому, похоже, изменило счастье, — ирландский монах отец Деклан и еще с полдесятка людей из команды кнорра. Остальных приняло море. В том числе и Снорри.
— Да примет тебя в последнее плаванье волшебный корабль Нагльфар, что сворачивается, словно платок, — молился о Малыше Хельги. — Пусть будет удачным твое новое плаванье под началом невидимого великана Хрюма, и пусть всегда в парус Нагльфара дует попутный ветер.
— Он туда все время дует, ярл, — показавшись из-за кормы, хмуро перебил его чудесно спасшийся Снорри. — Чем молить богов, лучше бы чего-нибудь скушать, а то в этой дурацкой лодке за кормой вообще нет провизии!
Скушать… Обрадованный до чрезвычайности, Хельги сдавил младшего приятеля с такой силой, что чуть было не отправил его обратно в страну мертвецов, в которой, похоже, Снорри пока так и не побывал.
— Да хватит же меня обнимать, — отбивался Малыш. — Дайте пожрать лучше!
— Парень прав, — заявил Ирландец. Сидевшая рядом Магн перевязывала его окровавленную руку. — Неплохо бы было чего-нибудь перекусить. Когда в последний раз ели?
— А что там есть в трюме? — Ухмыльнувшись, Хельги искоса взглянул на оставшихся в живых моряков кнорра. — Надеюсь, Седрик не будет особенно возражать, если мы чуть уничтожим его запасы съестного?
— Не будет! — хором ответили моряки и, не дожидаясь дальнейших указаний, всем скопом ломанулись в трюм.
Миг — и все, урча, принялись набивать животы солониной, доставая мясо руками из больших дубовых бочек. Нашелся и бочонок эля, и даже не один. Послышались шутки…
Только Трэль не принимал участия в общем веселье. Как христианин, он читал молитву над телом отца Деклана…
А где— то рядом, ну, может, и не так уж и рядом, но точно где-то недалеко, причаливал к большому острову потрепанный штормом драккар. Причаливал в безлюдном месте, откуда и делал вылазки в последнее время, отколовшись от датских викингов в Нортумбрии. Хозяином драккара и хевдингом дружинников-хускерлов был сын Свейна Копителя Коров Фриддлейв Красавчик, а в дружине у него ошивались двое недавно прибившихся субчиков — беглый монастырский лэт Эрмендрад и Дирмунд Заика.
Глава 15
ШЕПОТ ДОЖДЯ В ТАРЕ
Когда дождь
Что-то шепчет —
Это снег.
Снова дождь, как всегда, дождь. Он накрапывал, словно бы шептал что-то, стучал по листьям деревьев и тысячами капель рассыпался в большие коричневатых лужах, в которых иногда — крайне редко — отражалось солнце.
— Не знаю, кто такой Птолемей, но покойный отец Деклан рассказывал как-то, что жил он давным- давно, еще до пресветлого Рождества Христова, и был великим ученым-книжником, хоть, правда, и язычником, не про вас будь сказано. — Трэль улыбнулся, искоса бросая на викингов — Хельги и Снорри — насмешливый взгляд. — Так вот, — продолжал он. — Этот самый Птолемей называл это поселение Эблана.
— А местные до сих пор зовут его Бейл Ата Клот, что значит «Город на переправе», — перебил вольноотпущенника Ирландец.
Под навязчивый шепот дождя все трое стояли над свежей могилой на христианском кладбище близ норманнского логфорта Дуб-Линн — «Черная Заводь», — так называлось это местечко в устье широкой реки Лиффии уже около тридцати лет. Кроме норманнов — именно норманнов, а вовсе не разбойников- викингов, — поселившихся в здешних местах со времен Торкеля ярла (а приплыли они на шести десятках кораблей!), селение… а уже можно сказать, что и небольшой город… населяли и местные люди. Кто-то из них роднился с норманнами, а кто-то их презирал, тем не менее, люди постепенно смешивались между собой, а норманны все чаще перенимали веру в Христа, уже не называя его больше просто распятым богом.
Кладбище — небольшое, но вполне ухоженное, благостное — располагалось в березовой рощице на левом берегу реки, откуда были хорошо видны не такие уж и далекие горы Уиклоу, а если было солнце — как вот сейчас, — то хорошо просматривалась и самая высокая вершина Лугнакуилл, названная так, вероятно, в честь древнего покровителя Ирландии бога Луга. Горы Уиклоу небольшие, густо пересеченные лесными долинами и ущельями, сиреневыми от вереска. Частенько меж горных отрогов встречались и озера, в одном из которых и брала свое начало река, на которой стоял Дуб-Линн. Норманнский лонгфорт и прилегающий к нему городок расположились в благодатной, даже осенью изумрудной долине с тучными пастбищами, напоенными запахами тысячи трав. На лугах даже в октябре паслись коровы, а чуть дальше, к горам, густо росли дубы и березки. Чего, правда, не было, так это угрюмых лесных урочищ с седыми густо- зелеными елями и корявыми соснами. Все леса здесь, на восточном побережье острова, были какими-то веселыми, ярко-зелеными, радостными. Или это только казалось Хельги?
Искомый холм Тара находился в нескольких десятках миль к северу, среди дубрав и лугов, по-осеннему желтых. В низком небе висели разноцветные тучи — темно-лиловые, фиолетово-пурпурные, розовато- желтые; лишь на крайнем западе виднелась узкая полоска яркой лазури.
Похоронив убитых, все пятеро — Хельги, Снорри, Трэль, Магн и Конхобар Ирландец, — не тратя времени на пустые разговоры с местными поселенцами, сразу же направились на север, к Миде, где и была расположена Тара — священная столица Ирландии. Вернее, бывшая священная столица. Остались позади приземистые, крытые камышом и соломой жилища Дуб-Линна, маячили на юге похожие на желто-зеленые купола вершины гор Уиклоу — там, в этих горах, был расположен монастырь Глен да Лох — «Долина двух озер» — одна из самых известных обителей Лейнстера.
Хельги шел спокойно, не обращая внимания на дождь, что-то шепчущий сырой траве и бурым намокшим листьям, рассуждая о том, что раньше просто пропустил бы мимо ушей. Например, о двух странных пассажирах «Ока Единорога» — «дядюшке» Гауторбе и Хильреде Родинке. Как они ловко сражались! Слишком ловко для обычных людей. И это их непонятное признание… Якобы Теодульф Лохматый послал их шпионить за ярлом, который, по мысли корчемщика, и должен непременно привести их к каким-то ирландским сокровищам. Глупее ничего не могли выдумать? Нет, даже и после битвы с пиратами — а бились эти парни, надо признать, весьма недурственно, — и после их нелепого признания Хельги не очень-то доверял им, точнее сказать, вообще не доверял. Потому и не стал нанимать лошадей и проводника — по версии, пущенной среди местных людей Ирландцем, они все — паломники и намереваются посетить монастырь Глен да Лох. А раз монастырь сей не так уж и далек — тогда зачем
