виднелись бесчисленные порезы и вмятины. В одной из вмятин все еще сидел топор. На полу комнаты они обнаружили сломанный меч, а также смятый и разбитый шлем. Ронан подобрал шлем и внимательно его осмотрел. Штуковина оказалась растерзана до такой бесформенности, что вполне могла оказаться одним из творений его отца. Накатила волна тоски и одиночества, однако впервые в жизни мысли Ронана вернулись не к дому его юности, а к удобной постели в Вельбуге, а также к тонким рукам и любящим глазам самой смертоносной воительницы, какую он за эти годы встречал. Ронан поднапрягся и вернул свои мысли к настоящему.
– Нам лучше здесь переночевать, – сказал он. Обрадованный Тарл вместе с ворохом оружия шумно осел на пол. Они разделили скромную трапезу из вина, хлеба и сушеного мяса, а потом немного поболтали ни о чем. Сонным взглядом потаращившись на карту, Ронан прикрыл дверь и одним из своих мечей наглухо ее заблокировал. Последним, что Тарл услышал перед тем, как отчалить в сон, было что-то вроде боя далеких барабанов.
«Ого, – подумалось Тарлу, – там у кого-то пирушка». А затем он уснул.
К их собственному удивлению Филеказан с Бьюэлем поладили как нельзя лучше. Они обменялись рассказами, очень прилично выпили, немного попели и посмеялись, так что к тому моменту, как они уснули, было уже очень поздно, и только тогда две призрачные фигуры Кальдиса и Бонапонере смогли наконец обогнуть груду сокровищ, а затем и прокрасться через оползень, направляясь к Камоту.
Ронан с Тарлом проснулись холодные до оцепенения. Они разделили немного хлеба на завтрак, а затем Ронан раскрыл дверь. Слабый свет проникал в наружный проход сквозь небольшие дырки в сводчатом потолке – дырки, судя по всему, пробуренные аж до самого склона горы сотнями метров выше. Света было вполне достаточно, чтобы видеть дорогу, так что путники погасили факелы и двинулись дальше.
Теперь стало очевидно, что они входят в подземный город. Частыми стали не только боковые коридоры, над входами в которые виднелись буквы рунного алфавита гномов, но также двери и окна, выходящие на дорогу, по которой они следовали. Местами она расширялась, образуя просторные подземные площади, где изящные столбы подпирали высокую крышу, а галереи с колоннадами сияли призрачным блеском в слабом свете, что просачивался сверху. Поначалу никаких признаков жизни не наблюдалось, но затем следы прежних обитателей этих мест начали появляться. Брошенный ботинок, сломанное копье, смятое и дырявое ведро, несколько пустых бутылок…
В том месте, где дорога расширилась и, похоже, образовала рыночную площадь, Ронан остановился, зажег факел и в его неверном свете попытался установить по карте их местоположение. Тарл тоже взял факел и обшарил рынок, заглядывая в заброшенные лавки, что располагались по его периметру.
– Бесполезно, – пробормотал Ронан, качая головой. – Никак не могу разобрать, где мы находимся. И у этого города к тому же несколько уровней! Я даже не знаю, на каком из них мы сейчас!
Еще раз приглядевшись к карте, он разочарованно вздохнул. Ронан покинул Школу воинов с твердой уверенностью в том, что теперь-то уж он будет готов к любому повороту событий. Курс его обучения включал в себя почти все, что могло пригодиться воину – в том числе такие ценные занятия, как «Обращение с оружием», «Выживание в экстремальных условиях», «Владение языками», «История рыцарства» и даже «Физиология разумных рас». К примеру, полезно было знать, что пустая трата времени бить троллей коленом в пах, ибо яичек у них отродясь не имелось. Своих яичек, поскольку многие тролли любили носить серьги или другие украшения из яичек тех горемычных рас, у которых они были в наличии. Однако теперь стало ясно, что курс обучения Ронана зиял капитальным провалом, не содержа в себе «Расшифровки древних карт, вымоченных пьяными друзьями в красном вине».
– Ронан? – Настойчивый голос Тарла был тих, однако нотка страха в нем слышалась отчетливо. Ронан быстро скатал карту и прошел к тому месту, где его друг стоял, нервно вглядываясь в боковой коридор. Коридор этот был очень узок и тянулся шагов на десять, прежде чем резко свернуть влево. Перед поворотом четыре ступеньки полого поднимались к открытой двери, по обе стороны от которой в скале были вырезаны окна, что слепо таращились наружу. На этих ступеньках в окружении пыльных бутылок и разбитой фаянсовой посуды валялись ссохшиеся останки гнома.
Ронан взял факел и неслышно прокрался вперед, а Тарл последовал за ним. Добравшись до поворота, они обнаружили, что дальше коридор ведет к лестнице, что круто уходила вниз, в темноту, и оттуда, из темноты, плыла жуткая вонь тухлятины. Тогда они переступили через останки гнома и поднялись к открытой двери. Войдя внутрь, Тарл с Ронаном поняли, что оказались в прихожей. Грустно и неторопливо они осмотрели весь дом.
Во всех комнатах – одно и то же. Пол был усеян битым стеклом, кусками фаянсовой посуды, разбитыми кружками и брошенной одеждой, а по стенам и потолкам местами виднелась сухая корка расплесканной еды. Всюду полно мусора и пыли, а в одной из верхних комнат они нашли останки еще трех гномов. Один сжимал в костлявой ладони солидную книгу в кожаном переплете.
Ронан осторожно изъял у мертвеца книгу и раскрыл ее. Страницы были заполнены изящным и аккуратным эльфийским почерком.
– О чем тут написано? Ты можешь прочесть? – спросил Тарл.
Ронан грустно кивнул.
«Этот дневник принадлежит Наиву, сыну Даина», – вслух прочел он. – «Если эта книга рискнет пуститься в дорогу, запечатайте ее и отправьте домой». – Воин перевернул еще несколько страниц. Сухие и ломкие, они были заляпаны чем-то вроде вина. Кроме того, кто-то, похоже, по меньшей мере однажды на нее вытошнился, однако текст по-прежнему был разборчив, и Ронан со все растущей тоской его просматривал.
– Кажется, мы нашли последние остатки отважной экспедиции гномов, – вскоре сказал он. – Увы! Боюсь, конец их был ужасен! Вот, послушай. – Он перевернул еще несколько страниц и снова стал читать вслух. – «Вчера мы услышали бой барабанов в глубинах, а потом орки пришли многими сотнями, приглашая нас присоединиться к их пиршеству. Сначала наш вождь Пектин отказался, но барабаны били все громче, а орки настаивали, так что мы сдались и приняли приглашение. Почти сразу же мы потеряли Тиазина! Он был в считанных сантиметрах от басового динамика, когда загрохотала музыка, и обе его барабанные перепонки лопнули!»
Тарл вздрогнул, а Ронан перевернул страницу.
– Тут есть еще, – сказал он. – «Уже четверо суток бушует пиршество. Так больше продолжаться не может! Мы потеряли Базальта, когда он по пьяни завелся к вышибале, гигантскому горному троллю, подобного которому я еще никогда не видел и очень надеюсь больше никогда не увидеть. Увы, бедный Базальт. Одежда его была повседневной, он даже галстука не надел. Боюсь, его конец оказался скор. Следующим стал старина Риан. Когда он лишился чувств на танцполе, мы его оттуда вытащили, но вернуть к жизни уже не смогли. А ведь мы предупреждали Риана, что он слишком стар для брейка, но увы! – он нас не послушал. Вчера мы потеряли Нафталина и Пепсина. Орки побились с ними об заклад, что они не смогут пройти на руках по Мосту Эльдабаду. О горе им, горе! Оба так налимонились, что со смехом полетели в бездну, навстречу своей погибели. Затем скончался Трипсин, когда его печень отказала, и с ним ушла вся наша надежда. Ибо многих орков Трипсин перепил, и если даже он не смог пережить это ужасное пиршество, какая тогда надежда оставалась для остальных из нас? А поздно ночью мы нашли Керосина плавающим головой вниз в бочке с элем».
Ронан перевернул еще несколько страниц. Две из них слиплись от какой-то гадости, и он аккуратно их разделил.
– Прошло еще несколько дней, – сказал он. – Посмотри, как испортился почерк. Местами он просто неразборчив. Одни боги знают, сколько они к тому времени выпили. Слушай! – Ронан снова стал читать вслух. – «Это ужасное питание обеспечит нам верную смерть! Бактерии в питьевой воде забрали Оина, а валованы с морепродуктами покончили с Пектином и Дином. Наверняка они были несвежие! Они были несвежие!… А сегодня утром мы потеряли отважного Эндокрина. Он умер от острого нервного расстройства, когда мы сказали ему, что он вчера вечером во время попойки проделал со своим шлемом. Теперь нас осталось лишь семеро. Нам удалось ускользнуть, но из-за жуткого шума спать совершенно немыслимо. Барабаны! Барабаны в глубинах! А теперь орки уже у нашей двери! Они предлагают нам вернуться на свое инфернальное пиршество!»
