— Но дело не только в друиде, — не обратив внимания на реплику инспектора, продолжал Хельги. — В Черном лесу появился волкодлак-оборотень.
— Оборотень? Да, я тоже слышала.
— Боюсь, он пришел с друидом… Я не добил одного там… на острове. Мальчишка-волхв, темноволосый и светлоглазый… Вполне может быть, что именно он оставляет здесь запах крови и смерти. Нужно уничтожить обоих.
Палата оказалась пуста! Напрасно друид прибегал к хитростям и коварству. Напрасно в далеком капище у порога Ненасытец готовили кровавую жертву — ярла, вернее, его ипостаси — не было!
Сжав в кулак всю свою волю, Форгайл Коэл в образе русской медсестры Марины спустился в холл и строго взглянул на охранника и санитаров:
— И где же больной?
— Какой больной? — покрутив усы, удивленно переспросил охранник.
— Тот, что в коме.
— А что, его нет, что ли?
— Сходите взгляните!
Санитары с охранником вихрем унеслись вверх по лестнице. Вернулись, недоуменные и притихшие.
— И правда — нет!
— Куда же он, черт побери, делся?
Кто-то из санитаров обнаружил пропажу плаща с телефоном. Обрадовался:
— Так мы сейчас ему позвоним… Вот только вспомню собственный номер.
— Может быть, лучше сразу в полицию?
— Заявим, что лежавший в коме больной украл плащ? А что нам наутро скажет патрон? То и скажет — а не пошли б вы… не поискали б другую работу. Ты, Карл, легко ли найдешь такую? Нет уж, давайте звонить нашему беглецу, чем черт не шутит… Как его зовут-то?…
Медсестра поднялась:
— Сейчас принесу кар-точ-ку.
Взяв из открытого охранником сейфа ключ от кабинета, она поднялась на второй этаж. А вот и карточки. Акимцев. Игорь Акимцев. Санкт-Петербург.
Обрадованный друид быстро спустился обратно — может, и в самом деле еще не все потеряно?
— Звоните!
— А он знает норвежский?
— Говорите по-английски. Кивнув, санитар набрал номер:
— Господин Акимцев? Что? Ах, да, да… Извиняется за плащ, — прикрыв трубку рукой, шепнул он. — Загулял, говорит, немного, решил поразвлечься… Сейчас возвращается.
— Возвращается? — Все облегченно переглянулись. — Есть Бог на небе!
— Я сделаю ему успокаивающий укол, — завидев в окно приближающиеся фары, медсестра поспешила в кабинет.
Было видно, как из подъехавшего «вольво» вышел высокий бородатый парень в длинном, небрежно наброшенном на плечи плаще.
— Он! — ахнули санитары.
— Привет, ребята! — войдя, поздоровался пациент. — Извините за плащ — пришлось позаимствовать на время. Это вам, чтоб не очень сердились. — Акимцев поставил на стол бутылку акевита.
— Могли бы, вообще-то, и договориться, — буркнул охранник.
— Ага, так вы б меня и отпустили! Ну что, найдется чем закусить?
— Да поищем… Слышь, ты все-таки поднимись в палату, там тебя медсестра ждет, с уколом.
— С уколом, говорите?.. С детства ненавижу уколы.
— Зато медсестра хоть куда!
Поднявшись по лестнице, Акимцев вошел в свою палату и, не снимая кеды, растянулся поверх простыни.
Резко включив яркий свет, на пороге возникла женщина в белом халате. И вправду красивая. Жаль только, глаза прикрывали дымчатые очки. Самый раз — для зимы-то!
— Прошу вас перевернуться на живот, господин Акимцев, — злорадно, как показалось ярлу, произнесла медсестра. В вырезе ее халата сверкнул зеленоватый кулон. Зеленоватый? Нет, пылающий, изумрудный! Вот если б еще заглянуть ей в глаза.
— Ой, я, кажется, что-то забыл там, внизу. Минутку… — Вскочив с кровати, беспокойный пациент промчался к дверям и, нелепо взмахнув руками, неожиданно выключил свет. Выключил и тут же включил… Медсестра еле успела опустить на нос очки. Впрочем, Хельги уже заметил все, что ему было надо.
Усмехнувшись, он подошел к медсестре и резко ударил ее в живот.
— Рад видеть тебя, мой друид! — издевательски произнес ярл. Наполненный неизвестно чем шприц упал на пол и разбился. Черный друид с рычанием и неожиданной силой бросился на Хельги.
— Ах, ты так?! — воскликнул ярл. — Получай же! — Он что есть силы ударил друида ребром ладони по шее… и едва увернулся от ножа! Отскочив за койку, схватил за никелированную ножку стул. Друид попятился… Ага! Рассчитывал расправиться с неподвижным — и просчитался. Довольно глупо, между прочим! Все остальное — тот же шприц — было уже импровизацией, и не то чтобы от отчаяния, нет, скорее — от нетерпения. Интересно, что он туда закачал, в этот шприц?
Друид тоже понял, что происходит что-то неладное. Против него неожиданно выступила двойная сила! И даже тройная — где-то совсем рядом неуловимо чувствовалась поддержка давно умершего колдуна Велунда — первого учителя Хельги. Да, силы были неравны… Хотя был Камень! Но, кроме Камня, нужны спокойствие и заклятия. Ничего… Пусть сейчас он проиграл… Но еще наступит время…
Извернувшись, медсестра с криком «Помогите!» выбежала в коридор. А вот этого уже не предусмотрел и Хельги.
Минута — ив палату примчатся санитары… Положим, он сумеет убить их всех… Нет! Только не убийство! Это простые, ни в чем не повинные люди… Но друид — угроза для них! И все же, если они ворвутся сюда, придется защищаться…
Ярл распахнул окно и, спрыгнув в снег, побежал по аллее. Вот и «вольво». Ждет, как условились.
— Что? — недоверчиво переспросил Ньерд. — Русская медсестра Марина пыталась тебя убить?
— Да она не медсестра, пойми же!
— То есть как это — не медсестра?
К машине уже бежал санитар. Акимцев инстинктивно пригнулся.
— Не дергайся, — усмехнулся инспектор. — Я же все-таки полицейский.
— Помогите, — наклонившись, тяжело дыша, попросил санитар. — Там… наша медсестра… ее, похоже, ранили. Скорее!
Ньерд завел двигатель, и автомобиль ходко покатил по аллее. Проводив его бешеным взглядом черных пылающих глаз, санитар в светло-сером, накинутом поверх белого халата плаще выбежал на дорогу и поймал проезжавшее мимо такси.
— В Снольди-Хольм, — оглянувшись на клинику, произнес он. — И пожалуйста, побыстрее.
— Это вы ее? — Инспектор кивнул на распростертое на ковре женское тело в распахнувшемся халате.
— Клянусь честью, нет! — Акимцев вдруг ощутил самый настоящий страх.
— Нет, это не он, — покачал головой охранник. — Он к тому времени уже выпрыгнул. Похоже, ее ударил Карл, санитар…
— Хороший удар!
— Да, бутылкой по голове… Мы перевязали ее, думаю, отделается сотрясением мозга. Уже позвонили доктору Арендту.
— Хорошо, — Ньерд уселся в кресло. — Я сам допрошу вас по данному случаю. Медсестра в сознании?