— Тут у меня коньяк с собой, — на всякий пожарный предупредил он, — так что ты не очень-то ковбойствуй — разобьется.
Услыхав про коньяк, Рощин еще больше заулыбался, растопорщил по-гусарски усы и, не долго думая, предложил его тут же и выпить. А чтоб не расплескать! Пожав плечами, Олег отказался. Уж слишком хорошо он знал приятеля…
— Не хочешь, как хочешь, — ничуть не обидевшись, повел плечом Рощин. — Ну, тогда поехали!
Взревев двигателем, мотоцикл (марки «Урал») рванулся вперед, словно застоявшийся без дела боевой конь. Олега Иваныча вдавило в спинку сиденья, словно космонавта на взлете.
Поехали…
Нет, это мирное слово вряд ли подходило к Игорю Рощину и его дикому мотоциклу!
Поскакали, полетели, помчались, все быстрее и быстрее, не обращая особого внимания на желтые мигающие светофоры. Каждую маячившую впереди машину Рощин воспринимал как личное оскорбление… Но на городских улицах было еще ничего, терпимо. Хуже стало, когда выбрались за город. С треском прокатив по асфальту, Игорь крикнул: «Держись, сейчас малехо срежем!» — и резко — Олег, наученный горьким опытом, крепко держался за ручку — свернул с шоссе на какую-то лесную дорогу. Подпрыгивая на ухабах, мотоцикл понесся среди корявых сосен стремительным падающим «Челленджером». Дико трясло, особенно в коляске. Видимо, это было приятно Рощину, потому как скорости он не снизил, а наоборот — прибавил…
Олег Иваныч даже не смог бы сказать, когда, в какой момент Рощин выехал на ровную дорогу, влетел в живописный поселок и, разочарованно заглушив двигатель, остановился напротив двухэтажного здания, выстроенного в колониальном стиле и облицованного облупившейся розовой штукатуркой, довольно пошлой, на взгляд старшего дознавателя. По обеим сторонам двухстворчатой двери висело несколько вывесок: «Райпотребкооперация», «Администрация волости» и «Отделение милиции»…
Слава те, Господи, приехали. Даже коньяк не разбили!
На улице было хорошо — тепло, и не так жарко, как днем, — солнце только что село, и лишь только где-то за озером да за лесом проблескивали кое-где оранжевые лучи…
В сквере напротив играли мальчишки. Может, в прятки, а может — во что-то военное. Стреляли из луков по мишеням. На ночь глядя. Куда только родители смотрят? Хотя, с другой стороны, лето все-таки, да не так уж и поздно — одиннадцати нет…
Какой-то пацан — мелкий, светлоголовый, пробежал мимо, придерживая что-то под мышкой, кажется, лук со стрелами. Одну обронил на ходу, Робин Гуд, блин…
Олег Иваныч поднял стрелу, так, от нечего делать. Хорошая стрела оказалась, совсем не похожая на детскую игрушку. Тяжелая, тщательно отполированная, со злым металлическим острием и иссиня-чернымм перьями. И кажется, сделана — будто вчера. По крайней мере, не так давно… Пожав плечами, Олег Иваныч выкинул стрелу в заросли лопухов и двинулся вслед за вышедшим из отделения Рощиным…
Назавтра, передопросив как надо «злодеев» и свидетелей, Олег Иваныч провел пару очных ставок. Хорошо провел, без всяких там заморочек, еще раз передопросил сторожа и лесорубов, даже, на всякий случай, списал в дежурке кое-что с карточек учета правонарушений.
Как раз подошел Рощин, посмотрел, усмехнулся в усы и, как бы между прочим, поинтересовался насчет рыбалки.
Олег встрепенулся. На рыбалку, конечно, хотелось. И не столько из-за рыбы, — рыбу можно, в конце концов, и в магазине купить, — а из-за общения. Посидеть с Игорьком у костра, выпить водки, вспомнить молодость, холодильный техникум, а то ведь все время как-то и не до того было… Эх, хорошо бы! Да не получится — материалы дела надо срочно в Питер отправить, конец квартала, ёшкин кот…
— Так и отправь! — хмыкнул Рощин. — У нас завтра ребята в ХОЗУ за формой едут. Завезут твои бумаги куда скажешь… Ну, жбанчик потом выкатишь… Шучу! И без жбана как надо сделают, в лучшем виде!
Олег Иваныч, конечно, обрадовался, знамо дело, но виду не показал, кивнул нехотя Рощину, уговорил, мол, красноречивый, а на душе сделалось весело, светло и приятно, как всегда бывало с ним после тяжелой, качественно выполненной работы. Качественно выполненной…
Нет, не может быть, чтобы все было вот так вот хорошо! Как говорится — когда очень хорошо — это уже нехорошо. Как получилось-то? Приехал, увидел, допросил! Да еще и с делом обвиняемых ознакомил, в тот же день, хоть и нарушение. Прямо не дознаватель, а Юлий Цезарь пополам со Спинозой. Не верится что-то! Олег Иваныч давно уже научился относиться к себе критически и даже с юмором, иногда переходящим в сатиру. Вот и сейчас, позвонив в Питер Вострикову, чтоб встречал дело, уселся на стол, допил пиво, задумался… Ощущение было такое, будто что-то забыл, недоделал… Что же?
За окном томился июньский полдень, солнечный, жаркий, с пронзительной синью неба и зеркальной гладью озера. С озера доносился радостный шум, визг и веселые ребячьи крики. Залетевший в распахнутую форточку теплый ветер сбросил со стола бумаги и принялся играть занавесками. В дежурке азартно стучали костяшками домино. Где-то в коридоре заливисто смеялся Рощин. Один Олег угрюмо сидел в кабинете и думал. Опять же — чихал иногда. Правда, уже реже… В основном — мыслил. Искал в бочке меда ложку дегтя…
И нашел ведь!
Лесовоз, мать его ети!
Тот, третий. Который не осмотренный. И неизвестно куда исчезнувший.
Конечно, для доказухи, скорее всего, и двух машин хватит. Может быть. Лесовоз… Процентов восемьдесят — и без него пойдет дело, даже — девяносто… девяносто пять! Но… Но… Но… Короче, лесовоз нужно было искать. Причем, ясно дело, не самому Олегу — чего он тут найдет-то? — а местным. Которые, если на своем не настоять, с места не сдвинутся.
— Да найдем мы твою «фишку», не переживай! — клятвенно заверил Рощин. — В леспромхоз ребята уже поехали, да и Федор, гаишник, в курсе. Если что — задержит. Короче, поехали собираться. Как куда? На рыбалку, конечно!
Озеро оказалось небольшим, прозрачным, с холодной даже сейчас, в июне, водой, чистой, как горный хрусталь. Ничуть не затянутое ряской, оно вовсе не собиралось превращаться в болото, как десятки прочих лесных водоемов, слишком много ключей било на дне. Ветра не было целый день, в спокойной озерной воде отражались высокие, уходящие в небо сосны, темно-зеленые заросли ивы, палатка-двухместка и желтый «Урал», по уши, вернее, по руль, забрызганный грязью. Такие тут были дороги.
— Тащи, тащи! Заснул, что ли?! — азартно зашептал Рощин, тихонько толкая в плечо задумавшегося приятеля. Тот вздрогнул, плавно потащил леску, наблюдая в воде тусклую черную тень. Щука!
— Давай, давай… Потихоньку ее, потихоньку. Только не чихай, я тебя прошу! Эх! Сорвалась! Ушла, змея этакая…
Да и черт с ней, в принципе, со щукой. Зато какая красота вокруг! И тишина… Эх, сюда б пару стоваттных колонок и — «Дип Перпл»! С песенкой типа «Спейс тракинг» — камоон! камоон! камооон!
Да… Не мешало бы, а то уж больно тихо — только лишь где-то рядом чуть слышно пели цикады… Впрочем, откуда здесь цикады? Сверчки или эти, как их, кузнечики…
— Фигечики! — усмехнулся Рощин. — Ты, Иваныч, таких кузнечиков вчера целое утро допрашивал. Лес пилят. Километрах в трех… Слышь — пила работает? Хорошая пила — «Йонсеред» или «Хуксварна», стоит как три моих «Урала»… То-то на дороге следы от мотика были. «Минск» или «Восход» — на них только и проедешь — до фига тут по деревням подобной техники, незарегистрированной, между прочим… Ночью можно посидеть, у дорожки. Посмотреть, кто там лиходейничает. Хотя лесопорубочный у них наверняка в порядке, судя по пилам. Ну, хоть попугать малехо, чтоб замандражировали. Ты как, Иваныч? Попугаем? Ну, и славненько.
Вечером запалили костер, быстренько почистили рыбу, покромсали картошку, лук. Открыли водку, выпили по одной и блаженно растянулись прямо на земле — ждали ухи. В котелке аппетитно булькало. Рощин помешивал варево большой алюминиевой ложкой, пробовал, иногда добавлял чего-то: то соли, то перцу, а потом и водки влил, целую стопку. Олег Иваныч порезал хлеба, понаблюдал, исходя слюной, за манипуляциями приятеля, не выдержал, отошел к озеру. Посидел немного на камне, потом прошелся по бережку, хотел было искупаться, наклонился, потрогал рукой воду — раздумал, уж больно водичка студеная… Оба! А что это там блестит такое, в песочке?
Протянул руку… Монета! Небольшая, не очень-то круглая, с выбитым изображением двух фигур в
