сделать еще несколько попыток, если, конечно, у вас есть что-то весомое.
Хорвиц сделал еще попытку. Раздался еще один удар гонга. Клерк Вайленд громко засмеялся, но тут же прикрыл рот рукой. Джарнес с трудом удержался от смеха.
Хорвиц в бешенстве вскочил с места.
— Мы не станем больше выносить такое! Мы подадим апелляцию! Это неслыханная наглость, и если этот Суд не желает действовать, то безобразие будет прекращено Верховным Судом. А потом…
Слушая его, Джарнес еле подавил зевок. Будет апелляция, будет и еще что-то, что придумает изощренный ум фирмы «Хорвиц, Кванто, Млло, Вайлайм и Алаферно», но он твердо знает — он выиграл эту сложнейшую тяжбу.
Знал это и Судья Фигоун. Он старался сам тщательно оценить прецеденты сторон, пока шло разбирательство, но теперь, когда Хорвиц бушевал, он просто ждал от компьютера заключения. Затем слегка поклонился Джарнесу и явственно подмигнул ему.
24
Райская планета Лэнгри все еще выглядела чудовищно изуродованной, но она уже выздоравливала. Здания курорта были снесены. Одинокий грузовой корабль стоял на посадочном поле, и последняя машина подвозила к нему остатки оборудования и материалов. Погрузчик напоминал вымершего мамонта.
Вид машин, грузящих эти остатки, стал настолько привычен, что Талита Варр прошла мимо, не обратив на погрузчик никакого внимания.
Огромная терраса курорта, предназначенная для тысяч туристов, прибывших, чтоб порезвиться на отмелях океана, сейчас была пуста, дорогие облицовочные плиты сорваны, и неприхотливые лэнгрийские цветы уже начали осваивать ее. На берегу, ниже террасы, глядя на сверкающий под полуденными лучами солнца океан, стояла одинокая фигура Х.Харлоу Уэмблинга. Талита робко подошла к нему.
Услышав шорох ее шагов по песку, он повернул голову. Затем снова отвел взгляд в сторону. Его голос был лишен всякого выражения.
— Значит, собираешься остаться?
— Правительство Лэнгри пригласило нас остаться. А завтра мы с Эриком собираемся пожениться. Будет двойная церемония — Форнри и Далла тоже вступают в брак. Не хочешь прийти?
— Нет… Нет, спасибо. — Уэмблинг явно торопился. — Я уже сказал Форнри, что мы кончим грузить остатки сегодня вечером, и я тут же улечу. — Он помолчал, а потом прошептал, обращаясь к самому себе: — Какая потеря! Какое сказочное место для курорта!
Мимо них прошли по песку четверо туземцев, тащивших бревна для праздничного костра. Тщательно уложив бревна, туземцы улыбнулись Талите и ушли. Теперь, когда колуфы стали возвращаться на прежние пастбища, туземцы смогли стряхнуть с себя тяжелые последствия нехватки еды, но вряд ли одна еда могла так изменить их вид. Они были счастливы.
Уэмблинг смерил их мрачным взглядом.
— Готовятся к празднику бракосочетания? — спросил он.
— Нет. Оно состоится в деревне Старейшины. А это для особого праздника, который будет сегодня. Туземцы хотят отметить возвращение этого мира в их собственность.
Подошли еще туземцы, тоже с бревнами. Уэмблинг не обращал на них внимания. Он стоял, глядя вдаль.
— Ладно, Тал. Ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что делаешь. Я просто пожелаю тебе всего доброго.
— А я сожалею, что мы оказались по разные стороны баррикады, дядя Харлоу, но у меня не было выбора.
— Все в порядке, Тал. Это меня полностью не разорит. Но какая потеря! Какое место для курорта!
Мурлыканье мотора машины смолкло. По склону берегового уступа быстро спускался Хайрус Эйнс.
— Мы погрузили все, что стоило увозить, — сказал он. — Я думаю, что туземцы с нетерпением ждут нашего отлета.
— Я сказал Форнри, что мы улетим вечером. Мы вовсе не собираемся бежать от них.
— Если хотите знать мое мнение, — сказал Эйнс, — то дело весьма смахивает на то.
Уэмблинг и Талита обернулись и бросили взгляд на посадочную площадку. Значительная часть населения Лэнгри собралась здесь сегодня. Видимо, туземцы считали отлет корабля Уэмблинга желанным началом своего праздника. Вместо того чтобы прийти туда, где были разложены бревна для костров, люди толпились на взлетном поле, оставив свободной лишь узкую дорожку для погрузчика.
— Тут вечером будет праздник, — сказала Талита Эйнсу. — Они пришли принять в нем участие.
— Давайте не будем им мешать, — отозвался Эйнс. — А то вдруг они решат, что мы должны стать реквизитом для их развлечений.
— Чушь, — резко ответила Талита, но Эйнс явно был слишком напуган. Он тут же быстро зашагал к кораблю.
— В чем-то он прав, — сказал Уэмблинг. — Я ничего не заработаю, болтаясь здесь. — Он поглядел на нее. — Прощай, Тал.
Импульсивно она поцеловала его. А затем, когда он быстро затопал к кораблю, пошла искать Хорта. Они еще долго стояли рука об руку немного в стороне от туземцев и наблюдали за радостной предпраздничной суетой.
Эйнс к этому времени уже добрался до толпы улыбающихся туземцев. Бросая испуганные взгляды по сторонам, он вступил на дорожку, ведущую к кораблю. Уэмблинг тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Он ускорил шаги и даже обогнал Эйнса. Эти двое, видимо, читали на улыбающихся лицах только выражение злорадства, а потому перешли на панический бег. Эйнс уже исчез внутри корабля, а Уэмблинг, задыхаясь, остановился на верхней ступеньке трапа и посмотрел вниз.
У подножия трапа стояли Форнри и Далла. Их лица светились счастьем, а Форнри попрощался с Уэмблингом поднятием руки.
— Что ж, Форнри, — заговорил, задыхаясь, Уэмблинг, — надеюсь, мы расстаемся друзьями. Я хотел вашему народу только добра. Этот курорт мог бы быть вашим ценным достижением. Ваши десять процентов…
Улыбки стали еще шире. Уэмблинг никак не мог отдышаться, а когда ему это удалось, сказал с трудом:
— И я благодарен вам за разрешение увезти отсюда оборудование и строительные материалы… Большое спасибо.
— А мы благодарны вам за медицинский центр, — крикнул в ответ Форнри.
— На здоровье. И очень жаль, что вы меня не поняли. Такая потеря! Почему бы не дать мне кусочек побережья там, где это не будет мешать вашей охоте?
Форнри промолчал.
— Я дам вам двадцать процентов прибыли.
Уэмблинг окинул быстрым взглядом лица туземцев у трапа. В открытом люке появился Эйнс, который с интересом наблюдал за происходившим.
— Тридцать! — Уэмблинг опять оглянулся и сделал длинную паузу. — Пятьдесят процентов!
Рот Эйнса раскрылся от изумления. Наклонясь в сторону Форнри, Уэмблинг прокричал ему, и в этом крике явно слышалась мольба и отчаяние, что было совершенно не свойственно его натуре:
— Я сделаю вас всех богачами!
— Мы уже богачи, — спокойно ответил Форнри.
Уэмблинг отвернулся. Минутой позже трап поднялся, люк закрылся и туземцы медленно отступили от корабля. Он взлетел. Праздничные танцы начались немедленно.
Зажглись костры, заиграла музыка. Когда Хорт и Талита пошли к берегу, их догнали Форнри с Даллой. Талита и Далла радостно обнялись, а Форнри отвел Хорта в сторонку и стал ему что-то говорить.
Хорт подошел к Талите.
