Он пришел в себя в спальне. Он сидел на краю собственной кровати, сжимая в руках телефонный аппарат, а в трубке уже раздавались гудки ожидания.
Он даже не удивился тому, что набрал ее номер, не заглянув в бумажку.
Этот номер огненными знаками пылал у него в сердце.
– Алло…
– Это Алекс. Я тебя разбудил?
– Нет! Да… Нет, я у себя в кабинете. Я работала…
– Я знаю, что уже поздно… но мне очень захотелось услышать твой голос. Знаешь, я сейчас почему-то счастлив, как щенок какой-нибудь…
– Ты… в городе? Я имею в виду – ты приехал?!
– Увы, нет. Я дома. Но мне хотелось бы оказаться сейчас рядом с тобой. Элси?
– Да?
– Как ты там?
– Нормально. Хорошо, можно сказать.
– Это… хм… хорошо.
– Да. Хорошо.
– Наверное, ты не выспишься?
– Я плохо спала последнюю ночь. Много работы. К тому же мне не надо идти в контору к девяти, так что ничего.
– Бессонница одолела?
– Да.
– Меня тоже. Тебя с чего?
– Наверное, от переизбытка событий.
– Меня, наверное, тоже. А еще… А еще я все время вспоминаю нашу ночь. И одну, и вторую.
– Что же ты вспоминаешь, Алекс?
– У тебя голос сейчас стал такой… что я еще лучше вспомнил. А ты помнишь?
– Ты действительно хочешь это знать?
– Очень. Элси… ты можешь рассказать? Подробно, не пропуская ни единого мгновения?
– Мне нравится эта идея, Алекс. Я очень испорченная?
– Не больше, чем я.
– Тогда… Почему бы тебе не взять телефон в спальню?
– Я уже здесь. Ты тоже устраивайся поудобнее.
– Ну вот… Мне уже хорошо и удобно. А тебе?
– Я лежу на кровати.
– Что на тебе надето?
– Черные брюки и белая рубашка. Пиджак бросил в прихожей. Галстук – около… в общем, тоже бросил.
– Разденься.
– Готово. Ты хорошо меня запомнила?
– О, ты вряд ли можешь представить, насколько хорошо.
– А ты сейчас в чем? Те розовые трусики…
– Да. Они на мне. На память о нашей ночи.
– Единственное, чего я хочу, – медленно снять их с тебя, едва касаясь твоих бедер пальцами…
– Я… тоже этого хочу, Алекс…
– Раздевайся. И рассказывай, что ты делаешь.
– Я медленно спускаю с плеч бретельки… Шелк скользит по моей груди, животу, бедрам… Падает на пол. Теперь я снимаю трусики…
– Ты уже сняла их?
– Да, но это совсем не похоже на прошлый раз. Тогда твои губы ласкали мою грудь, а пальцы были такими нежными…
– Я помню твои груди… И розовые бутончики твоих сосков. Они были такими нежными, а потом вдруг превратились в маленькие твердые ягодки…
– Они и сейчас затвердели. Я касаюсь их пальцами… прихватываю и отпускаю, так же, как делал ты…
– Я хочу прикоснуться к ним губами… Ласкать их самым кончиком языка…
– У тебя такой чуткий и нежный язык… Я выгибаюсь в твоих объятиях и тогда…
– …я ложусь на тебя всем телом, и твой нежный животик содрогается от напряжения, а потом твои бедра раскрываются мне навстречу…
– …но ты не входишь в меня, ты мучаешь меня своими ласками… Я вырвалась из твоих объятий, теперь я верхом на тебе, и ты придерживаешь меня за бедра, не давая слиться с тобой… Жестокий!
– Я не могу налюбоваться этим зрелищем. Я держусь из последних сил, твой жар опаляет меня… Я осторожно касаюсь твоего цветка, Элси…
– И тогда я не выдерживаю и приникаю к тебе… Я так хочу тебя, Алекс!
– И я уже не могу сдерживаться. Я опрокидываю тебя на постель… Я уже в тебе! И мир может катиться… О-о-о, Элси!..
По обе стороны телефонного кабеля тяжело дышали, стонали, счастливо всхлипывали два взрослых, здравомыслящих человека. Только что Элси Хьюиш и Кит Алекс Крейн испытали мощнейший оргазм, потрясший их тела практически одновременно. Теперь они медленно приходили в себя, судорожно прижимая к губам телефонные трубки.
Первой заговорила Элси, и Кит едва не умер при звуке этого охрипшего, соблазнительного голоса.
– Я знаю, Алекс, не надо бы этого спрашивать… Но я не могу удержаться. Ты не рассердишься?
– Нет. Спрашивай.
– Нет ни единого шанса, что ты сможешь приехать во Фриско? Понимаешь, я ведь не просто так спрашиваю. Есть одна штука, мне нужно проверить, но по телефону не получится.
– Что же это за штука?
– Кубик льда.
Он молчал, невыносимо страдая. Если бы можно было все изменить! Если бы не эта проклятая профессиональная этика…
– Не обращай внимания. Это я так…
– Я хочу этого, Элси. Но не могу изменить положение дел.
– Я понимаю.
Они долго молчали, но для каждого из них это молчание было наполнено невысказанными словами и признаниями.
– В конце концов, у нас есть телефон. Лучше секс по телефону, чем никакого секса. Элси… ты звони мне, ладно?
– И ты… ты тоже, пожалуйста!
– Конечно. Ну… пора отдыхать.
Он не хотел прощаться. Это казалось невыносимым – не слышать даже ее голоса. Однако Кит понимал: если сейчас он подаст ей надежду, потом будет только хуже. Да и секс по телефону… Наверное, рубить лучше сплеча, раз и навсегда.
Навсегда.
Омерзительное слово. Черное, как сама ночь. Напоминающее лязг замка в тюремной камере.
Но еще хуже, еще невыносимее было другое. Он снова солгал Элси. Ведь всего через несколько дней он будет во Фриско. Ложь имеет обыкновение расти, как снежный ком, а в конце – погребать под собой породившего ее человека. Перед Китом стояла почти невыполнимая задача: любыми средствами избегать встреч с Элси Хьюиш, не звонить ей от имени Алекса и не посылать сообщений от Кита Крейна.
Одним словом, все же взять – и прекратить эту связь.
В пятницу Кит Крейн с независимым и светским выражением лица входил в широкие стеклянные двери редакции «Ночных огней». Китти торопливо поднялась из-за стола и одарила Большого
