— Не лучше ли тебе уехать? Куда-нибудь подальше от Лондона. Бриджид говорит, у тебя хорошо получается ладить с детьми?
— Да. Детей я люблю. Они не терзают себя так, как взрослые.
— Ты могла бы поработать няней? Годик-другой, пока будешь думать?
— А у вас есть ребенок на примете?
Они уже говорили как равные, ее страх перед ним прошел.
— Есть. Его зовут Александр. Его я не знаю, но я знаю его мать. Только мы с ней поссорились, и она не питает ко мне особо теплых чувств, так что если я предложу тебя, она и слышать не захочет. Вот если бы ты сама предложила ей свои услуги…
— Не покажется ли это странным совпадением?
— Нет, мы можем сделать все через Карло. Она спрашивала Карло, нет ли у него кого-нибудь на примете. Он скажет ей о дочери одного из своих бывших администраторов… Она знает твоего отца.
— Это мисс Ист? — Да.
— Из-за чего вы поссорились?
— Из-за всякой ерунды.
— Александр — славный мальчуган?
— Я не знаю, Хелен.
— Но вам бы хотелось узнать? — Казалось, она взрослеет прямо на глазах.
— Мне бы очень хотелось узнать.
— Прекрасно, — сказала Хелен Дойл. — Все равно мне надо где-то все обдумать, так пускай вместе с Александром Истом.
Праздничный торт, наконец, был принесен и разрезан. И когда каждый получил по кусочку роскошного десерта на тарелочке, Десмонд постучал ногтем по своему бокалу, требуя внимания, и объявил, что Фрэнк Куигли, который четверть века назад произносил такие прекрасные тосты, скажет сейчас несколько слов.
Фрэнк вышел вперед и поблагодарил за то, что ему дали слово: для него это огромное удовольствие и огромная честь. И ему удалось создать впечатление, что так оно и есть на самом деле. На миг все присутствующие поверили, что ему действительно несказанно повезло, что его вообще пригласили.
Фрэнк заговорил. Он прекрасно помнит Дейрдру в тот день, когда она отдала руку и сердце Десмонду. С тех пор она почти не изменилась. Молодая и красивая девушка.
Перед ней лежала вся жизнь, ей предстояло сделать выбор. И она выбрала Десмонда Дойла.
От свадьбы Фрэнк плавно перешел к периоду «Палаццо», нарисовал картину семейного счастья, остановился на детях, с которыми Дойлам так повезло — со всеми без исключения. Одна дочь преуспевает на поприще книготорговли — «Палаццо» пыталась переманить ее, но безуспешно; другая посвятила жизнь служению людям; а в сыне пробудилась тяга к земле. Трое детей, и, глядя на каждого, Десмонд и Дейрдра могут с гордостью сказать, что самые заветные их чаяния осуществились.
Самому ему в молодости не так повезло. Далеко не сразу он встретил на своем пути любовь. (Его взгляд скользнул по Морин в лимонном шелковом платье.) Позже и он изведал радости супружества, хотя, увы, в отличие от Десмонда, ему не дано было стать отцом троих прекрасных детей. Но сегодня он счастлив, и, хотя, возможно, порой он и завидовал своему другу, сегодня в его сердце нет ни капли зависти. В выходные они с Ренатой едут в Бразилию. Домой они вернутся вместе с девочкой по имени Полетт, восьми месяцев от роду. Монахини выправили все необходимые бумаги. И хотя их будущая дочь намного младше детей Десмонда, он все же надеется, что между ними будет такая же прочная дружба, какая связывает его с Десмондом. Дружба на всю жизнь. Есть вещи, над которыми время не властно.
Это была великолепная речь, кое-кто даже смахнул слезу.
Подняли бокалы с шампанским.
Фрэнк сумел растрогать всех и каждого. Даже Морин Бэрри.
— Боже мой, да ты настоящий актер! — восхитилась она.
— Спасибо, Морин, — галантно поблагодарил он.
— Нет, я серьезно. У тебя всегда был талант. Тебе не приходилось лезть из кожи вон — ты без труда мог бы убедить нас, мою мать и меня, в том, что мы неправы.
— Но твоя мать и так была от меня в восторге, она говорила, что я очень милый молодой человек. — Он передразнил голосом миссис Бэрри. Имитация удалась.
— Я рада, что все так удачно вышло с ребенком, — сказала она.
— Да, мы тоже рады.
— Я еще увижусь со всеми вами, когда открою магазин в Англии?
— Полетт еще нескоро дорастет до твоей одежды.
— Какое совпадение, у меня есть и детский бутик.
— Что ж, хорошо.
Он улыбался. Но его улыбке не хватало теплоты. Отец Хёрли сказал, что ему надо позвонить, но оказалось, что у телефона уже целая очередь. Разговаривала Анна.
— Обязательно, приезжай немедленно… Послушай, Кен Грин, на дворе 1985-й год, все мы вольны поступать так, как считаем правильным. Раз ты хочешь приехать, это будет замечательно.
Пауза.
— Я тебя тоже люблю.
Анна положила трубку, сама себе удивляясь. Телефоном завладела мать Дейрдры.
— Да, Тони, лучше не бывает, но никак не могу. Нет-нет, никто ничему не изменяет, просто, понимаешь, мудрость — знать, когда что надо сказать. Да. Да. Все остается как прежде. Абсолютно все. Я тоже. Очень.
Отец Хёрли позвонил отцу Хейзу и сказал, что вернется на такси. Он поедет в компании — заказали большую машину для нескольких человек.
Да, сказал он, все прошло чудесно, только у него такое чувство, что он не имеет права занимать телефон, чтобы не мешать другим говорить о своей любви.
Совсем нет, сердито ответил он в трубку. Он абсолютно трезв, просто только что при нем звонили по телефону одна женщина и ее внучка. Только и всего.
Все дружно засобирались уезжать. Но оставалось ощущение какой-то незавершенности. Казалось, недостает последнего штриха.
Дейрдра схватила фотоаппарат, заряженный накануне новой пленкой, и влетела в кухню, где работники Филиппы заворачивали в полиэтилен и укладывали в холодильник остатки угощения.
Дейрдра стала объяснять Филиппе, как пользоваться фотоаппаратом. Та терпеливо слушала. Характерная черта этого типа женщин — они думают, их фотоаппараты как-то хитро устроены.
Виновников торжества обступили полукругом. Все улыбались. Вспышка сверкала снова и снова.
Среди двадцати четырех снимков один какой-нибудь будет смотреться что надо. Только увеличить его, и получится прекрасная фотография. Ее повесят на стене, на видное место, чтобы всем она напоминала о серебряной свадьбе. Всем, кто бы ни пришел отныне на Розмари-драйв.
ОБ АВТОРЕ
Мейв Бинчи родилась в Дублине в 1940 году. По профессии — историк. С 1969 года вела колонку в газете «Irish times», и ее остроумные статьи пользовались большим успехом у читателей. Первый роман Бинчи, «Зажги грошовую свечу», вышел в свет в 1982 году. С тех пор она написала более десятка романов и рассказов и несколько пьес. Произведения Бинчи популярны во всем мире. Телеспектакль «Глубоко скорбим», поставленный по ее пьесе, получил целый ряд престижных наград, в том числе и приз Пражского кинофестиваля; романы, как правило, становятся бестселлерами, многие из них экранизированы, а их автор не раз получала премии британских книгоиздателей. Три романа Бинчи вошли в пятерку лучших книг, изданных в Ирландии в XX веке. В чем же секрет писательницы? Мейв Бинчи рассказывает о простых людях, живущих в небольших ирландских городках; она создает яркие, удивительно живые характеры, и просто
