– И мы никак не можем узнать, в какой степени Камень повлияет на ход нашей истории.
– Он многое меняет, – заметила Хоффман. – Я бы сказала, меняет к худшему. – Она взяла блок памяти, надписанный «Изменения физиологии растений в условиях плазменной трубки». – Вы сделали эту копию сами? – Она передала блок Кронберри, затем Хейгу.
Лэньер кивнул.
– Запись сделана с-кодом, – сказал он. – Здесь обобщение лучших источников, в основном, из библиотеки третьей камеры. Васкес собирается туда через несколько дней.
– Что здесь обобщено? – спросил Хейг, взвешивая блок в руке.
– Первые две недели войны.
Кронберри вздрогнула.
Хоффман взяла блокнот, запрограммировала его на расшифровку с-кода, вставила блок и начала просматривать материал. Лицо ее посерело.
– Раньше я этого не видела, – призналась она.
– Это, в основном, фотоматериалы, отснятые вооруженными силами обеих сторон. И кое-что из хроник Долгой Зимы.
– Значит, это уже не просто теория, – прошептал Хейг.
Лэньер покачал головой.
– Как долго продлилась… продлится зима? – спросила Кронберри, с явной неохотой беря блокнот у Хоффман.
– Основные эффекты проявляются в течение года или двух.
Хейг взял блокнот у Кронберри.
– Вы гарантируете, что этот материал – из библиотеки третьей камеры?
Лэньер раздраженно сглотнул.
– Вряд ли я мог сам все это сочинить.
– Конечно нет, – поддержала его Хоффман. – Если информация из библиотек верна, если наши вселенные в этом отношении совпадают – тогда у нас остается дней шестнадцать?
– Так или иначе, но мы знаем об этом, – сказал Лэньер. – Хотя знание о предстоящих событиях почти наверняка окажет влияние на результаты. Если… если они вообще произойдут.
– Мы планируем встретиться с русскими завтра днем, – сообщила Хоффман. – Абсолютно неофициально. Они просили, чтобы вы при этом присутствовали. Департамент мистера Хейга очень сильно надавил на Госдеп и Минобороны, чтобы получить согласие на эту встречу. Если переговоры пойдут успешно, будут и другие встречи, на другом уровне. И если нам удастся убедить президента до следующей недели, возможно, будет подготовлена встреча на высшем уровне. – Она медленно моргнула, опять глядя куда-то за плечо Лэньера. Это не был устремленный на тысячу ярдов вперед взгляд утомленного битвами ветерана – но близко к тому.
Глава 13
Следующим этапом был город в третьей камере.
Побывав у первого кольца и вытянув максимум информации из книг Александрийской библиотеки, отобранных для нее Лэньером, Патриция испытывала приятное ощущение полного знакомства с темой. Это была игра, упражнение – не более реальное, чем необычные математические упражнения, которыми она занималась в детстве.
Она много раз проезжала под Пушинкой-городом, но третья камера наиболее тщательно охранялась, и поезда там никогда не останавливались – до сегодняшнего дня.
Руперт Такахаси сопровождал ее на поверхность.
Функции Такахаси в научной команде были необычайно широки. Его титул математика вряд ли в достаточной степени характеризовал то, чем он занимался; казалось, он постоянно менял свои интересы, работая сегодня с одной группой, завтра – с другой. Он был более чем универсалом; он был универсалом, задавшимся целью координировать различные математические и статистические методы, применяющиеся в научной команде. Именно поэтому он начал работать вместе с Римская над первоначальной теорией коридора; они успели обсудить эту тему, пока Такахаси знакомился с работами ученого по социологии.
Пушинка-город производил потрясающее впечатление; он был построен на два века позже Александрии – после того, как Камень отправился в свое путешествие, – и подобный проект невозможно было себе представить, пока его обитатели не освоились, в достаточной степени, с тем, что их окружало. Здесь архитекторы Камня позволили себе полную свободу. Рассматривая камеру как гигантскую долину, они протянули кабели от купола до купола, и развесили на них вдоль изящных кривых здания. Используя изгиб поверхности, они соорудили арочные структуры десятикилометровой длины, где полосы стали и переработанного вещества Камня перемешивались в серебристо-белом узоре, отбрасывая вниз мягкие тени. Некоторые арки дотягивались до границ атмосферы; они были толще у вершины, чем у основания, словно лунки для гольфа.
Даже пустая Пушинка казалась живой. Достаточно лишь представить себе присутствие людей, чтобы город ожил, подумала Патриция; сотни горожан, движущихся от здания к зданию, одетых в разнообразные разноцветные одеяния, подходящие по стилю к кривым сводам и аркам, яркие цвета, контрастирующие с приглушенными кремовыми, белыми и металлическими оттенками.
Главная библиотека почти скрывалась под вытянутым отростком одной из небольших структур-лунок. Такахаси объяснил, что туда легко добраться пешком, поэтому они шагали через площади, по пешеходным мостикам, вдоль дорог, на которых когда-то оживленно двигались управляемые компьютерами машины.
– Все машины исчезли, – сказал Такахаси. – Мы знаем о том, как они выглядели, только по записям. Вероятно, ими воспользовались во время исхода.
