Почувствовала резкую боль в спине, наконец, вспомнив, что она ранена и нуждается в помощи.
– Что будет потом, Ли? Чем все это кончится? – она снова расплакалась. Ли нежно прижал ее к себе.
– Не знаю. Но сегодня нам не стоит об этом задумываться.
Она продолжала тихонько плакать и уже не возражала, когда он снял с нее платье. Одри покорно выпростала руки из рукавов, Ли опустил обрывки одежды вниз вместе с нижними юбками. Она переступила через платье, придерживая разорванный лифчик.
– Вот возьми, – он подошел к стулу, взял чистую рубашку и подал ей. – Надень, – он хотел помочь ей надеть рубашку и увидел рану на спине. – Подожди! Боже мой, ты же ранена, – пробормотал он. – Нужно чем-нибудь обработать рану.
Он швырнул рубашку на кровать, поднялся, налил в таз чистой воды. Он и сам был в грязи и крови после боя, форма оказалась порванной в нескольких местах. Ли сильно хромал, глаза ввалились и покраснели. Волосы были пострижены, но не очень аккуратно. Она понимала, как он ненавидит эту войну, но все-таки продолжал воевать за идею сохранения Союза, считая необходимым защищать единство страны всеми возможными средствами. И Одри не могла не восхищаться его готовностью сражаться и умереть за свои убеждения так же, как южане готовы погибнуть за свою независимость. Удивительно, как далеко могут зайти люди, доказывая свою правоту.
Ли намочил кусок чистой ткани, встал перед Одри на колени, осторожно вытер ей лицо. Взгляды встретились. Как им хотелось сейчас, чтобы не было этой страшной войны, чтобы между ними не стояло все, случившееся за три года. Ли смыл кровь и грязь с шеи и груди Одри. Она крепко держала разорванный лифчик, хотя ей так хотелось спустить руки, пусть бы он поцеловал ее грудь. Но как могла она испытывать подобные чувства после всего, что произошло сегодня и после всего, что испытала с Ричардом?
От такой мысли Одри сильно покраснела, ей показалось, что Ли понял, какое желание вспыхнуло в ней, он всегда хорошо ее чувствовал.
– Сними лифчик и ложись на живот. Я промою рану на спине и положу немного мази, а потом ты наденешь эту рубашку. Ты должна остаться здесь и хорошенько отдохнуть. Мне пора уходить. Постараюсь раздобыть для тебя какое-нибудь платье.
Одри не возражала, поморщившись от боли, она сняла лифчик, затем легла на живот. Ли склонился над ней, бережными прикосновениями промыл рану. На краткое мгновение она вспомнила тот ужас, который испытала с Ричардом, когда муж заставил ее лежать лицом вниз. Ли Джеффриз никогда не делал ей так больно.
Ли осторожно смазал мазью рану, от воспоминаний сжалось сердце, когда он смотрел на красивую обнаженную спину этой женщины, нежную белую кожу. Какая красивая у нее спина, какая нежная кожа. Ли жадно взглянул на округлые ягодицы, соблазнительно выделяющиеся под кружевными панталонами. – И тяжело вздохнул от неисполнимости охватившего его желания. Отставил мазь, выплеснул грязную воду за дверь, снова налил в таз чистой воды, чтобы умыться.
– Мне нужно будет еще найти для себя лошадь. А ты надень рубашку, хорошенько запри за мной дверь, ведущую в большую комнату. Заднюю дверь тоже запри. Пусть занавески останутся задернутыми, лампу погаси. Укройся одеялом и отдыхай, пока я не вернусь. Никто тебя здесь не побеспокоит, – он повернулся, почистил форму, надел фуражку, вынул из-за пояса револьвер, проверил, заряжен ли он.
Одри села и натянула на себя рубашку, пока он отвернулся. Когда он, наконец, смог взглянуть на нее, она ощутила в крови жар, так нежно он смотрел.
– Будь осторожен, Ли.
– Конечно, – согласился он. – Я постараюсь не попадаться на глаза проклятым мятежникам. Взгляды встретились, Одри печально улыбнулась. Ли тоже горько улыбнулся в ответ.
– Хоть бы скорее все закончилось… – пробормотал он, вышел и плотно закрыл за собой дверь.
Одри поднялась, заперла дверь на засов, подошла к окну, слегка отодвинула занавеску и выглянула в щелочку. Ли вскочил на лошадь и быстро умчался в темноту. Небо над городом по-прежнему освещалось вспышками разрывов и пожаров.
Глава 25
Одри спала очень тревожно, все время вздрагивала и поминутно просыпалась от страшных кошмаров. Во сне ей все время казалось, что опять мужчины разрывают на ней одежду, слышался грубый глумливый смех. Она видела тела убитых, изрешеченных пулями людей. Постоянно слышалась стрельба. Одни ужасные видения сменялись другими. Тетя Джанин кричит на нее, потом стреляет из револьвера, направленного ей в лицо. Рана на спине болела и не давала возможности крепко заснуть. Каждый раз, когда Одри просыпалась, ей требовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями и сообразить, где она находится.
Ли! А что, если он не вернется? Куда она пойдет? Как доберется до Бреннен-Мэнор? У нее нет даже приличного платья, а тетя Джанин, конечно, не пустит в дом, чтобы забрать вещи.
Как ужасно все сложилось. Одри не знала, сколько времени пролежала, пытаясь заснуть, пока, наконец, решилась: встала и подошла к окну. Выглянув, увидела отблески пожаров вдали. Выстрелов почти не было слышно. Обстрел города, кажется, тоже прекратился. Она решила, что до наступления дня ей придется оставаться здесь, как и приказал Ли.
Она отошла от окна, легла на постель, глубоко вдыхая запах Ли Джеффриза, ведь он спал на этих простынях и подушке. Как странно, что она чувствовала себя защищенной в постели янки, находясь в самом центре враждебного лагеря и, все равно, не боялась находиться здесь.
Она снова задремала, потеряв счет времени. Наконец кто-то тихонько постучал в заднюю дверь.
– Одри? Это я, – послышался голос Ли.
Одри протерла глаза, запахнула на груди рубашку, пробралась к двери.
– Ли?
– Впусти меня. Худшее уже позади.
Одри открыла дверь, впустила Ли.
