– А как же ты и Элиа? Вилена и другие? Я не могу бросить вас.
– Скоро построится железная дорога через весь Канзас в Колорадо, вот увидишь. Через несколько лет мы сможем навещать друг друга сколько угодно. – Тусси погладила Одри по плечу. – Теперь мы будем жить здесь отлично. Мы знаем, как нужно защищаться от бандитов. Они не сделают нам больше ничего плохого, а если попытаются, мы сумеем дать отпор. Ты тоже нас многому научила, Одри. Ты научила нас жить. Теперь мы сами сумеем управлять Бренненом. Ты отказалась от слишком многого, помогая нам. Теперь сделай хоть что-нибудь для себя. Поезжай в Денвер и стань женой адвоката Ли Джеффриза. Живи в прекрасном доме, который он обязательно построит для тебя. Ты рождена для той жизни, Одри. Мы будем только рады, если узнаем, что ты снова ведешь роскошную жизнь, что ты счастлива и любима, а у твоих ног резвятся дети. Я даже представляю, как ты однажды приедешь навестить нас. Прекрасно одетая, с сыновьями и дочерьми, красивыми и очаровательными. Может быть, у тебя родится дочь, которая сможет петь так, как пела когда-то ты. И она будет играть на фортепьяно. У тебя тоже может появиться такое же великолепное фортепьяно, какое было у миссис Джеффриз. Ли, конечно, обеспечит тебе хорошую жизнь, ты заслуживаешь этого. А мы сможем теперь жить самостоятельно. Мы тоже счастливы. О такой жизни мы не мечтали еще несколько лет назад. Не беспокойся о нас, Одри.
Одри внимательно смотрела на Тусси, вспомнив о том потерянном времени, когда обращалась с женщиной так бессердечно и однажды незаслуженно обидела.
– Прости меня, Тусси, за прошлое.
– Ну вот, ты же понимаешь все! То же самое с Ли. Теперь ты знаешь, что он чувствует, желая изменить прошлое, но зная, что это невозможно.
Одри улыбнулась сквозь слезы.
– Ты всегда так хорошо относилась ко мне, Тусси. Все вы относились ко мне хорошо. Я буду скучать без вас.
Тусси рассмеялась.
– Но все-таки лучше, если ты будешь скучать без нас, чем тосковать по единственному любимому человеку, не так ли?
Одри снова внимательно посмотрела на горизонт.
– Да, конечно. Мне следовало бы гореть желанием отомстить, но я не могу желать ему зла, Тусси. Не могу позволить ему уехать без меня. Знаю, что Джой не был бы рад, если бы я отвергла Ли. Да поможет мне Бог, но я люблю его. Люблю, несмотря ни на что. Как ты думаешь, это дурно?
Тусси схватила ее за руку, крепко сжала.
– Ты сама знаешь, что в любви не может быть ничего дурного. Ни единая душа так не думает.
Одри нежно прижимала к груди маленькую Лину и думала о том, как было бы прекрасно иметь собственных детей. Джой хотел, чтобы она жила, забыв о ненависти и неприязни. Она иногда сомневалась, в состоянии ли был ее брат ненавидеть кого-нибудь. Казалось, он просто был неспособен на такое чувство. Она тоже устала от ненависти, хотела любить и быть любимой. Единственный человек в мире мог сделать ее счастливой.
– Нам лучше вернуться в дом. Сегодня довольно прохладно. Ребенку нельзя вдыхать холодный воздух так долго, – сказала Тусси.
Одри поцеловала девочку и отдала ее матери.
– Иди в дом. Я посижу еще немножко.
Тусси проследила за взглядом Одри.
– Кажется, тебе приходится ждать этого человека чуть не полжизни. Не надо больше ожидать и отказывать себе во всем, Одри. Пора начинать жить заново.
Тусси ушла в дом. Одри плотнее запахнула шерстяной жакет. Холодно. Кажется, ей уже много лет холодно. Было холодно даже в жаркой Луизиане. Холод поселился у нее внутри, словно зима стала постоянной спутницей ее жизни, душа заледенела с того самого лета, которое она провела в Мэпл-Шедоуз, словно больше теплое время года не приходило в ее жизнь, за исключением тех мгновений, когда Ли согревал ее в своих надежных объятиях.
Прошло еще два дня, а мужчины все не возвращались. Одри начала волноваться, неужели с ними что-то случилось. Поездка в форт Рили, обычно, занимала шесть дней, а прошло уже восемь. Одри одолевали дурные предчувствия. На них могли напасть индейцы. Возможно, их выследили преступники и напали ночью, чтобы освободить пленных. Бандиты вполне могли убить Ли, Элиа и других.
Она постаралась загружать себя работой, чтобы меньше тревожиться и предполагать что-то худое. С ними все будет в порядке. Одри наклонилась над розовым кустом, чтобы срезать засохшие ветки. Элиа приобрел розы в Абилине, и Одри с Тусси посадили кустики вокруг дома, стараясь немного оживить и украсить скудную землю. Одри хотелось посадить какие-нибудь деревья, но никто в Абилине не продавал саженцы.
Она принялась обрезать второй куст, и находилась за домом, когда услышала, как к крыльцу подъехал кто-то на лошади, потом раздался радостный голос Элиа, который звал Тусси. Сердце Одри забилось тревожно. Интересно, вернулся Ли или нет? Она столько времени наблюдала за дорогой, но они приехали тогда, когда она была за домом и не заметила их приближения.
Одри быстро поднялась и пошла к задней двери, ведущей на кухню. Элиа обнимал и целовал Тусси. Одри отвела взгляд в сторону, мечтая, чтобы каждую ночь ее обнимали сильные и нежные руки любимого мужчины, чтобы не было необходимости скрываться и таиться.
– Нас захватил ужасный ураган, – рассказывал Элиа. – Мы два дня не могли выбраться. Здесь шел дождь?
– Нет, – ответила Тусси. – Мы так волновались, Элиа. Думали, что на вас напали индейцы или те бандиты.
Элиа только рассмеялся.
– Нет, ничего не случилось. Просто пошел сильный ливень. Мы бы, конечно, выехали, но дождь шел сплошной темной стеной, ни один человек не осмеливался высунуться наружу. Пришлось пережидать, пока
