Джанелль одним плавным движением поднялась на ноги.
– Прямо сейчас. Собирай сумку и приготовься задержаться в гостях на ночь, – произнесла она, быстрым шагом направившись к хижине.
Люцивар последовал за ней, но даже не пытался догнать. Ему предстояло пройти три испытания, которые определят, как пройдут следующие пять лет его жизни.
Она будет справедлива и беспристрастна. Понравится ей итог или нет, но она будет судить честно. Как и он.
Когда Люцивар наконец подошел к хижине, ему навстречу выбежали волки, предлагая приемному Брату своей стаи утешение.
Люцивар зарылся руками в густой серый мех. Если ему придется служить кому-то другому, неизвестно еще, увидит ли он когда-нибудь своих четвероногих друзей. Но Люцивар знал, что это не повлияет на его решение. Он не оскорбит ее пристрастностью, не воспользуется доверием. Но обязательно победит.
3. Кэйлеер
Сердце Люцивара бешено билось о грудную клетку. Он ни разу в жизни не был в Цитадели, даже во внешнем дворе. Ублюдок-полукровка никогда не был достоин чести войти в столь величественное место. В эйрианских охотничьих лагерях Люцивар твердо уяснил одно: какие бы Камни он ни носил, каким бы умелым воином ни был, позор рождения сделал его недостойным даже целовать ноги тем, кто живет в Эбеновом Аскави, Черной горе.
И вот теперь он здесь, идет вместе с Джанелль по огромным, просторным залам со сводчатыми потолками, проходит через открытые дворы и зеленые сады, пробирается по лабиринту широких коридоров – и покалывание между лопатками упорно твердит, что что-то наблюдает за ним с того мига, как он переступил порог Цитадели. Это нечто таилось в камнях, пряталось в тенях, создавало их там, где должен царить свет. Оно не было враждебным или угрожающим – по крайней мере, пока. Однако рассказы о том, что именно защищало Цитадель, в эйрианских охотничьих лагерях приберегались всегда на вечер и велись у горящего костра, после чего перепуганные мальчишки не могли заснуть.
Люцивар нервно передернул плечами и последовал за своей Леди.
К тому времени, как они добрались до верхних этажей, которые, судя по всему, были обитаемы, Люцивар начал тоскливо провожать взглядом скамьи и кресла, расставленные тут и там в коридорах, обещая себе напиться из первого же попавшегося декоративного водопада.
Джанелль не сказала ему ни слова с того момента, как они сошли с гостевой паутины во внешнем дворе. Это молчание не тяготило Люцивара, но вместе с тем и не успокаивало. Он понимал ее. Эбеновый Аскави был домом Ведьмы. Если он будет служить ей, то ему придется примириться с этим местом, научиться жить в нем без оглядки на Королеву.
Добравшись до пересечения двух огромных коридоров, Джанелль взглянула налево, улыбнулась и тепло произнесла:
– Привет, Дрейка. Это Люцивар Яслана. Люцивар, это Дрейка, Сенешаль Цитадели.
Ментальный аромат, исходивший от незнакомки, был наполнен ощущением древности и старинной темной силы и заставил Люцивара занервничать ничуть не меньше, чем змеиные черты, сквозившие во всем ее облике. Он уважительно поклонился женщине, но в то же время нервничал слишком сильно, чтобы выдавить подобающее приветствие.
Ее немигающие глаза пристально посмотрели на него. Эйрианец уловил слабый проблеск чувства, которое еще сильнее подействовало ему на нервы. По какой-то неизвестной причине он забавлял ее.
– Зззначит, ты наконец-то пришшшел, – прошипела Дрейка. Не дождавшись ответа от Люцивара, она повернулась к Джанелль: – Он что, ссстессняетсся?
– Едва ли, – суховато отозвалась девушка, которую сложившаяся ситуация тоже начала веселить. – Полагаю, просто переполнен впечатлениями. Я уже успела показать ему Цитадель.
– И он до сссих пор держжитсся на ногах? – В голосе Дрейки отчетливо прозвучало одобрение.
Люцивар оценил бы это чувство, если бы ноги перестали подкашиваться и дрожать.
– У нассс госсти. Ученые. Вы бы жжжелали пообедать вдвоем?
– Да, спасибо, – отозвалась Джанелль.
Дрейка сделала шаг в сторону, двигаясь с осторожным, древним изяществом.
– Я позззволю вам продолжжить сссвое путешшесствие. – Она снова смерила Люцивара долгим взглядом. – Добро пожжаловать, Княззь Ясслана.
Джанелль повела его дальше по запутанным коридорам огромного строения.
– Я хочу, чтобы ты еще кое с кем познакомился. К тому времени, как мы закончим беседовать с этим человеком, Дрейка уже успеет приготовить для тебя одну из пустых комнат – с ванной, где вода пузырится. Замечательно снимает усталость. – Она внимательно посмотрела на Люцивара. – Она тебя напугала?
Что ж, он обещал быть честным.
– Да.
Джанелль озадаченно покачала головой:
– Все так говорят. Не понимаю почему. Дрейка – замечательная, нужно только узнать ее поближе.
Люцивар покосился на Черный Камень, висящий на золотой цепочке как раз над треугольным вырезом черного свитера-туники из тонкой ткани, и решил, что объяснять свою реакцию просто бесполезно.
Преодолев еще несколько лестничных пролетов, поворотов и изгибов коридоров, Джанелль наконец остановилась перед одной из дверей. Эйрианец искренне надеялся, что цель их путешествия скрывается непосредственно за ней. Дверь в самом конце широкого коридора была открыта, и из комнаты доносились громкие голоса. Сидевшие внутри люди спорили, жарко, с энтузиазмом, но без гнева. По всей видимости, те самые ученые, о которых упомянула Дрейка.
Не обратив на них никакого внимания, Джанелль распахнула дверь, перед которой они остановились, и провела Люцивара в библиотеку Цитадели. С одной стороны все пространство занимал огромный стол из черного дерева. В другом конце стояли маленькие столики и удобные кресла. Задняя стена состояла сплошь из арок, за которыми скрывались бесконечные книжные полки. В нише по правую руку от них располагалась деревянная дверь.
– В остальной части библиотеки собраны книги, посвященные общим вещам – Ремеслу, фольклору, истории, – пояснила Джанелль. – Каждый может прийти туда и поискать что-нибудь интересное на свой вкус. А в этих комнатах содержатся более древние материалы – по старинному, более изощренному и сложному Ремеслу и регистры Крови, ими можно пользоваться только с разрешения Джеффри.
– Джеффри?
– Что? – произнес тихий баритон за спиной Люцивара.
Эйрианец в жизни не видел настолько бледных людей. Кожа Джеффри походила на полированный мрамор – особенно в сочетании с черными волосами, глазами и одеждой и губами насыщенного темно- красного цвета, при виде которых невольно становилось не по себе. Однако в ментальном запахе незнакомца было нечто странное, что-то необъяснимое, Другое, чуждое. Можно подумать, он был…
Хранитель.
Искомое слово само всплыло в голове Люцивара, сокрушив его, заставив забыть, как нужно дышать.
Хранитель. Один из живых мертвецов.
Джанелль представила мужчин друг другу и улыбнулась Джеффри:
– Думаю, вы двое захотите познакомиться поближе. Я пока могла бы что-нибудь посмотреть.
На лице Джеффри появилось выражение, исполненное искренней муки.
– Хотя бы скажи перед уходом, какие именно книги будешь читать. Когда в прошлый раз я не смог сказать твоему отцу, что именно ты «решила посмотреть», он высказался на мой счет столь красноречиво,
