Поворот оверштаг

врагов за горизонтом.Мы же, благодаря дару наших потомков, точно знали, где противник. А вот немцы, лишенные связи, информации не имели - 'туман войны' сейчас работал на нас.Волновался ли я - конечно! Потому что сам товарищ Сталин заявил мне, категорически - К-25 погибнуть не должна! Что бы ни случилось, иначе… В общем, на берег тогда можно было не возвращаться, лично мне.Мы подошли в сумерках, встали у берега. А потомки заняли позицию мористее и чуть впереди. Берег шел почти точно по параллели, позади нас в пяти милях был вход в Порсангер-фьорд. И с запада шел конвой, прижимаясь к берегу, прямо на нас.Вот он уже виден. Пять транспортов, кильватерной колонной, одиннадцать кораблей охранения - четыре тральщика 'тип М', семь охотников за подлодками. Нас заметили, когда до них было две мили - на головном тральщике заморгал ратьер. 'Гремящий' ответил каким-то бессмысленным сигналом, выиграть хоть секунды, может примут за внезапную смену кода - уже начав движение навстречу. Приняли немцы игру, или просто не ждали увидеть здесь кого-то кроме своих - но нам удалось сблизиться еще почти на милю, затем поворот на курс 315, норд-вест, как косой 'кроссинг Т', и сначала пуск торпед, по шесть с 'Гремящего' и 'Сокрушительного'. И - открыть огонь.Это был НАШ бой. Эсминцы 'проект 7' как раз и создавались для таких сшибок, по примеру Петрограда девятнадцатого года. Хороший ход, и мощные пушки, 130мм Б-13, с отличной баллистикой, снарядом в тридцать пять кило и надежной системой управлении огнем, далеко превосходящие 'сотки' немецких тральщиков. А вот ПВО и ПЛО подкачало - впрочем, в середине тридцатых этим грешили все флоты (уже начинаю рассуждать с высоты будущего, сравнивая наши корабли с 'Флетчерами', 'Самнерами' и 'Гирингами' сорок пятого года). Но сейчас нет ни авиации противника, ни его лодок. Это наш бой, корабли против кораблей - бой из тех, которые для наших эсминцев в той истории за всю войну можно будет пересчитать по пальцам одной руки.Мы успели сделать два залпа, когда немцы начали отвечать. Один из восьмисоттонников уже горел, накрытый в первые же секунды. Несколько залпов по тральщикам, и перенос огня на транспорты, головной тоже успел получить наш снаряд, когда торпеды дошли. По одному столбу встали у бортов первого и второго транспортов, вдруг взорвался охотник, перехватив на себя торпеду. Три попадания из возможных двенадцати, в общем неплохо. Еще один столб у второго транспорта, и сразу два у третьего - по времени, это уже К-25.Немцы пытались прикрыться дымзавесой. И вели ответный огонь - попаданий пока не было, но всплески их снарядов несколько раз вставали у нашего борта. Судя по смещению облака дыма назад, последние два транспорта, вокруг которых вертелись охотники, развернулись на обратный курс, бросив подбитых. Третий в колонне транспорт затонул сразу, второй тоже почти уже скрылся под водой, головной потерял ход и горел как свечка, так же как два мелких.И мы прошли вдоль всего конвоя, осыпая его снарядами. Боевые корабли создаются ради этих минут, оправдывающих их постройку и содержание; то что мы утопим сейчас, обошлось германской казне в сумму, заметно больше стоимости трех эсминцев. Горящий транспорт наконец зарылся носом в воду, в попытке выброситься на берег, но не успел, не дошел буквально пары кабельтовых. 'Куйбышев' своими четырьмя 'сотками' в основном добивал уже горящих, а когда мы сблизились, на вид до восьми-девяти кабельтовых, то дали торпедный залп всем бортом, у нас были 45- сантиметровые, но зато целых девять труб, три по три. И попали, взрыв расколол один из тральщиков, мечущихся там, в дыму.Когда мы обогнали конвой, то увидели последние два транспорта, не прикрытые дымом. Вдруг один из них взорвался, от двух торпед, вместе с тральщиком, спешащим прикрыть его дымным хвостом. Потомки уже были здесь - и когда мы начали пристреливаться к последнему транспорту, возле него тоже взметнуло торпедный взрыв, за секунды до того, как фрица накрыл залп с 'Гремящего'. Затем все скрыло дымзавесой, в которой метались силуэты и мелькал огонь - вспышки выстрелов и пламя горящих кораблей.Фрицы орали в эфир, звали на помощь. Но их сигналы никуда не доходили - потому что в рубке 'Куйбышева' рядом со мной был один из потомков со своим прибором, для этого 'ноутбука' наши корабельные умельцы специально сделали ящик с двойными стенками на пружинах, наподобие хронометрического. И любые попытки фрицев что-то радировать, тотчас же глушились.А ведь потомки, похоже, не воевали? Лейтенант их, аж пригнулся, когда снаряд фрицевский, в полукабельтове от борта рванул.-Страшно? Так по первому разу, всегда. Ты главное, дело свое делай - тогда, бояться не стыдно! Очухался, кажется. Стучит клавишами на своем приборе.Дым снова стал смещаться на восток. По-видимому, фрицы решили проскочить в Порсангер-фиорд, пользуясь тем что мы оказались у них позади. Мы увидели последний транспорт, сидящий у берега на камнях, с заметным креном - выбросился все-таки. Задача выполнена, конвой уничтожен полностью, все пять транспортов, и четыре корабля охранения, это лишь те, которые затонули на наших глазах.Мы уже собирались лечь на курс отхода, посылая вслед фрицам последние залпы. И тут немцы не выдержали. У них еще был шанс, держась вместе и прикрываясь дымом, проскочить в Порсангер-фиорд. Но окончательно сдали нервы, и они рванули туда, кто как может, каждый сам за себя. Что имело следствием, растяжение их ордера и разрыв дымовой завесы. Три корабля, поврежденные сильнее других, отстали, на одном ясно виден был пожар. И нам грех было упустить такой случай.Один из охотников вдруг взорвался - артпогреб, или глубинные бомбы. Два других просто зарылись в волны и исчезли с поверхности. И лишь головные три успели нырнуть за мыс (почему три? Если их было одиннадцать - или еще один утоп, мы не заметили?).Вот теперь можно и домой. Победа!

Подводная лодка 'Воронеж'. (говорят по-немецки)

- Отвяжи меня. Немедленно.-Зачем, герр капитан-лейтенант? Попытаетесь в одиночку, и с одной рукой, этот корабль захватить? Так единственно, чего добьетесь, это вам вторую руку сломают, и еще пару ребер. И мне, заодно с вами. А мне это надо?-Мы оба, солдаты Великой Германии. Давали клятву. Должны помнить - даже в плену. Придумать хоть что-то.-Без меня. Я, знаете, на тот свет не спешу. Вам положено, вы же герой. А я еще жить хочу.-Ты, мразь, еще учил мой экипаж истинно германскому духу?-Вы нужны русским живым, поскольку вам есть что им рассказать. Не кривите рожу, когда вас начнут допрашивать по- настоящему, вы выложите все, что знаете и не знаете. А мне вот нечего им предложить, кроме своей лояльности - иначе со мной поступят так же, как мы с их пленными политруками.-Сволочь. Ты присягу принимал, когда надел мундир?-Ах, это… 'Если я нарушу, что-то там…'. Вопрос, что - чего не могли бы сделать со мной русские, прямо сейчас?-'Честь моя зовется верность!'. Забыл, скот?-Верность - кому? Рейху, Партии, или лично фюреру? Смею предположить, они даже не заметят, живу я или сдохну. А вот мне лично - не все равно. Я, знаете, люблю жизнь, как всякий разумный человек. В отличие от вас, героев - чье назначение и состоит в том, чтобы умирать когда прикажут.-Проклятый предатель!-Да нет, знаете, я истинно верен был. Пока Рейх исполнял передо мной свои обязательства. В числе которых было - обеспечить мою жизнь. А если я вот так попал - значит, это мне не обеспечили. Следовательно, и я свободен от своих обязательств. Не герой я - и быть им не желаю.-Конечно, чтоб стать героем, нужна смелость. Всего лишь.-Да нет, знаете… Вы не задумывались, что все люди, все народы, все человечество - делится на… Большинство, это просто быдло, толпа, стадо: живут 'как положено', жрут, размножаются, вкалывают, чтоб все это обеспечить - не задавая себе вопрос, зачем. Меньшинство же в свою очередь делится на героев, которые затем и нужны, чтоб было кому умирать, когда трудно - и разумных людей, которые оценивают и пользуются. И конечно, указывают героям, где, когда, и за что им умирать. А я не хочу, быть расходным материалом. Оттого - не вам меня учить. Ваше дело - лишь тупо сдохнуть, за то, что укажем мы.-Это кто тебя этому научил?-Знаете, своим умом дошел. Прочтя Ницше, и слушая речи нашего ефрейтора. Что будет, если 'белокурых бестий', окажется много - передерутся ведь? Значит, должны быть разумные люди, которые могут договариваться, и отдавать этим 'сверхчеловекам' приказы. Кстати, любопытный вопрос, фюрер наш, кто? Если он всего лишь 'герой', то очень скоро окажется ненужным.-Рейх, Германия, Отечество, для тебя пустое?-Разумные люди всех стран объединены тем, что всегда поймут друг друга. Оттого кстати, не боюсь, что будет после. Если победят русские, то им будут нужны лояльные и разумные, управлять тем, что останется от Германии. А если Рейх, в чем я сейчас сильно сомневаюсь, но предположим - то решать мою судьбу будут такие как я, а не герои. В этой войне герои погибнут все, что для Германии не страшно, фрау новых нарожают. А вот разумные поймут, что у меня не было выбора. Кстати, герр капитан-лейтенант, не желаете тоже вступить в 'Свободную Германию'? А то русский из НКВД сказал, что это мне зачтется, если я сумею вас убедить.-Да пошел ты,…!!-Знаете, чем разумные люди отличаются от героев? Тем, что сначала думают, а лишь после… Оскорбляете меня, а я ведь обидеться могу. Русские мне приказали, за вами ухаживать - кормить, поить, дерьмо выносить. Про последнее, русский