Голубые глаза стали большими, как блюдца.
— Ой, нет! Что вы! Я просто снизу.
— В каком смысле?
— Я работаю в бухгалтерии. Джин заболела и я вместо нее. Что вас интересует?
— «Кто есть кто».
— Простите, как это?
— Справочник. Называется «Кто есть кто».
— А-а, книжка… — Глаза девушки стали беспомощно озирать комнату, уставленную книгами от пола до потолка. — Мы-то с книжками дела не имеем… — Она с надеждой уставилась на потолок. — А вот мистер Протеру, он в них разбирается. В книгах. Может, вам у него спросить?
— Он меня сюда и послал.
— Подумать, вот смех!
— Если разрешите, я сам пошарю на полках…
— Милости просим.
— У нее такой толстый красный корешок.
Девушка захихикала:
— Тоже скажете!
Найджел осмотрел полки. Экземпляры изданий «Уэнхема и Джералдайна» больше чем за сто лет. В дальнем углу, у окна, две полки справочников. Вынув тот, который был ему нужен, Найджел открыл его на имени Миллисент Майлз и стал делать выписки. Блондинка как завороженная заглядывала ему через плечо.
— А Джонни Рей тут есть?
— Не знаю. Кто это?
Голубые глаза распахнулись так широко, что Найджелу грозила опасность в них утонуть.
— Кто такой Джонни Рей? Но он… Бросьте! Вы меня разыгрываете!
— Нет, это вы бросьте.
— Певец. Я его обожаю.
— Счастливец!
Блондинка, на минуту изменив своему обожаемому, крепче прижалась к плечу Найджела, который отыскивал в «Кто есть кто» другую фамилию.
— Знаете, вы здорово похожи на одного артиста, в той старой-престарой картине. Меня парень на нее водил; он очень образованный, мой парень, — не артист, конечно. Как же его звали? Берджес Мередит, вот как!
— Никому не говорите, — зашептал Найджел в перламутровое ушко, — но я и есть Берджес Мередит. А вы кто?
— Хи-хи, тоже скажете! А-а, понятно. Сьюзен, Сьюзен Джонс. Но скажите по-честному, вы на самом деле?..
— Тс-с-с! — прошипел Найджел. — На самом деле я знаменитый сыщик, частный сыщик, переодетый в Найджела Стрейнджуэйза, переодетого в Берджеса Мередита.
Девушка весело захохотала, щекоча своими бледно-золотистыми прядями его щеку.
— Сыщик! Вот уж нет, сразу видно!
Кончив делать выписки и поставив справочник на место, Найджел спросил:
— Вам здесь, наверно, скучно целый день одной? Хотя чтения тут хватает.
— Терпеть не могу книжки. По мне, если хотите знать, да хоть бы их совсем на свете не было. А вот мой парень — он только и знает, что читать, вечно сидит, уткнувшись носом в книжку. Меня это даже пугает.
— Не лучшее занятие, когда рядом такая девушка.
— Я так ему и говорю. Мы ведь только раз бываем молоды, правда? Я, конечно, не на вас намекаю, мистер Мер… мистер Стрейнджуэйз. — Она кинула на него томный взгляд. — Лично я уважаю пожилых мужчин.
— Берегитесь! Вы со мной поосторожней. У меня ведь опасный возраст. А все эти книжки возбуждают страсть.
— Фу! Как не стыдно! — в восторге пискнула девушка.
Немного поболтав в том же духе, Найджел спросил, приходилось ли ей сталкиваться с мисс Майлз.
— С этой кобылой? Вот воображает о себе, фря! Ой, может, вы с ней дружите?
— Нет. А ее здесь недолюбливают?
— Между нами говоря, болтают, будто мистер Райл немножко… ну, вы понимаете. Стыд и срам. В матери ему годится.
— А мистер Протеру?
— Да он ее терпеть не может. Это все знают. Когда ее сюда пустили, они прямо сразу так поцапались!
— Да ну? А из-за чего?
— Сама я не слыхала. Но моя подружка Джин случайно зашла в кабинет к мистеру Протеру и услышала, как они друг на друга кидаются в соседней комнате. Как она его оскорбляла, нашего мистера Протеру!
— Как?
— Джин не успела всего подслушать. Но ясно слышала, как мисс Майлз обозвала его лупоглазым. И так гадко, бессердечно, ну все равно как Бетт Дэвис. Он, конечно, не Марлон Брандо, но…
— Джин уверена, что мисс Майлз так его назвала?
— Она своими ушами слышала, как мисс Майлз сказала: «Лупоглазый». Даже два раза. И очень громко. Остального она недослышала. Но оба они, видно, здорово распалились. Мистер Протеру ведь носит очки — значит, она его хотела обидеть, правда?
— Может, это его кличка?
— Ну нет. Конечно… кое-кто у нас зовет его Креветкой…
— Лупоглазый… А вы знаете, кто носит большие защитные очки?
— Ну, мотоциклисты. И…
— Вы сами сейчас вылупите глаза. А если я вам скажу, что второй муж мисс Майлз был автогонщиком?
После этой интригующей реплики Найджел удалился, причем глаза Сьюзен были так широко открыты, что своими размерами и голубизной не уступам бассейну для плавания голливудской звезды.
Следующие пятнадцать минут Найджел в сопровождении гида осматривал здание. Он хотел хорошенько изучить место действия, а Стивен Протеру сказал, что будет только рад хоть ненадолго оторваться от своих рукописей. Начав обход с третьего этажа, где помещался редакционный отдел вместе со справочной библиотекой и художественной редакцией, они спустились на второй этаж, который занимали компаньоны, их секретари и отдел рекламы. На первом этаже располагались чисто технические отделы издательства: кабинет заведующего производством, бухгалтерия, счетный отдел и т. д. Наконец, в цокольном этаже была приемная, торговый отдел и большой зал, где под лампами дневного света и под звуки легкой музыки по радио работали упаковщики; за ним находилось еще более просторное складское помещение.
— Вот и все, — сказал Стивен, когда они вернулись к себе. — Просто, но символично. На третьем этаже — Просвещение, на первом — Золотой Телец, а между ними прослойка в виде компаньонов.
Найджел заметил, что его гида повсюду встречали почтительно, словно он тоже хозяин фирмы, но в этой почтительности не было подхалимства. Служащие явно любили Стивена, и, насколько можно было судить, все они хорошо относились друг к другу. Стивен несколько затруднялся, удовлетворяя любопытство Найджела относительно того, что происходит в других отделах, но, когда речь шла о его работе, отвечал без запинки.
Следующие полчаса Найджел изучал лежавшую у него на столе папку. В ней были данные, которые он попросил вчера: список служащих со стажем их работы в издательстве и кругом обязанностей, а также
