— А вы меня не выдадите, Ронан? — забеспокоилась Морин. — Если мистер Беллингем заподозрит, что я вам про него рассказала, я в два счета вылечу с работы, а мне бы этого не хотелось.
— Конечно, не выдам, дорогуша. Я тоже не хочу, чтобы тебя уволили, постарайся еще что-нибудь выведать.
— А что именно?
— Почем знать? Просто интуиция мне подсказывает, что здесь что-то не так. Старуха окочурилась как раз вовремя, и племянничек решил этим воспользоваться.
— Побойтесь Бога, — Морин осенила себя крестом. — Грех говорить плохо о покойниках…
— Ладно, забудем про них и сами чуть-чуть согрешим, — хохотнул Келли, повалив Морин на траву. Земля после дождей была еще мокроватой, и Морин боялась схватить воспаление легких, но решила рискнуть, мечтая заполучить в мужья Ронана Келли.
С наступлением хорошей погоды настроение Эми улучшилось. Они с Маркусом получали много приглашений то на чай, то на карточную игру. Казалось, так будет всегда, тем более что Маркус больше не делал попыток сблизиться.
Однако если Эми поуспокоилась, то к Маркусу это явно не относилось. Но виною тому была не она, а его деловой партнер.
— Что за идиот! — бушевал Маркус, когда они возвращались пешком из города, где навещали Чэпменов.
Вечера были такими теплыми, что они с удовольствием совершали дальние пешие прогулки.
— В чем он провинился на сей раз?
— Еще рано отвозить образцы наших находок в Уиклоу, а он решил это сделать немедленно. Образцов слишком мало, к тому же, честно говоря, я не уверен, что это вообще золото. Но если Ронан вобьет себе что-нибудь в свою дурацкую башку, спорить с ним бесполезно.
Эми едва удержалась от замечания, что в смысле упрямства партнеры очень друг на друга похожи.
— А разве вы не должны вместе решать такие вещи?
— Вот именно! Я твердо заявил, что нам надо найти достаточное число образцов, чтобы убедиться, что мы на правильном пути. Но у Келли на этот счет свое мнение. И вот он, не имеющий в этом деле никакого опыта, повез в Уиклоу то немногое, что нам удалось намыть. Если посчастливится и окажется, что это действительно золото, нам придется ехать в Дублин за подтверждением.
— А у вас есть сомнения?
— Келли пообещал, что вернется сразу после того, как получит ответ, но у него свои представления о том, что такое деловое партнерство. Скажу вам прямо, Эми: чем скорее я выкуплю свою долю, тем мне будет спокойнее.
Эми промолчала. От нее он тоже откупится. Но как бы там ни было, она выходит за него по любви, а если любишь — всегда хочется помочь. Ему нужна ее помощь, и она его не подведет.
— Вы, наверно, проклинаете тот день, когда впервые встретились с Беллингема-ми, — сказал он, по- своему истолковав ее молчание.
— Что вы! Я была очень привязана к леди Беллингем и… я сочувствую вам, Маркус.
Боже мой, что за вялое признание, если на самом деле то, что она чувствует, — это необузданная страсть!
— Рад это слышать, вы мне очень нравитесь, Эми, — деловым тоном ответил Маркус.
Через несколько дней из Уиклоу прибыл посыльный и передал Маркусу запечатанный конверт. Маркус заперся в своем кабинете, но через несколько минут послал за Эми.
— Ну что? — тихо спросила она.
Маркус протянул ей бумагу пробирной палаты, но Эми ничего не понимала в цифрах, да и многие слова ей были просто незнакомы, в чем она и призналась Маркусу.
— Я не понимаю… — начала она.
— Единственное, что вам нужно понять, так это то, что никакого золота нет, — отрезал Маркус. — То, что мы с таким трудом намыли, всего-навсего пирит.
Эми взглянула на него непонимающим взглядом. Ясно было одно — Маркус страшно разочарован.
— Вам, видимо, незнакомо это слово?
— Боюсь, что нет.
— Тогда позвольте мне объяснить. Это то, что обычно называют «дурацким золотом», Эми, никакого отношения к настоящему золоту не имеющим. Само название достаточно красноречиво. Надо быть совершеннейшим дураком, чтобы искать золото там, где его и в помине не осталось.
— Мне очень жаль, Маркус, — прошептала Эми. Ей захотелось подойти и обнять его, но по суровому выражению его лица она поняла, что ему не до нежностей.
— Мне тоже жаль, однако ничего не поделаешь. Посмотрите, что пишет Келли! — Маркус чуть ли не швырнул записку.
С чувством гадливости Эми посмотрела на каракули и подумала: «Покидает тонущий корабль».
«Все провалилось, Маркус, и я отправляюсь в Дублин, чтобы утопить свое горе в вине. Вернусь примерно через неделю».
— Разве можно так поступать! Честный партнер был бы здесь, чтобы решить, как действовать дальше.
— Может, и решать-то нечего, — пожал плечами Маркус. — Судьба решила за нас, а против нее не пойдешь. Золота нет, и дело с концом. У Келли, похоже, больше здравого смысла, чем у меня.
— Никогда с этим не соглашусь. Помнится, вы раньше так легко не сдавались. Это на вас не похоже, Маркус…
Слова замерли у нее на губах при виде выражения его лица. Она не собиралась его осуждать, скорее ей хотелось взбодрить его, вернуть ему уверенность в себе.
— Вы слишком хорошо меня знаете и потому уговариваете не сдаваться — то есть продолжить то, что тетушка считала самым невероятным и диким предприятием в моей жизни. Недаром же тетя Мод называла меня шалопаем и не верила в меня.
— А я верю, — решительно возразила Эми. — Я всегда верила в вас, Маркус, и я хочу, чтобы вы об этом знали.
Если сейчас не остановиться, испугалась она, можно докатиться и до признания в любви. В горле у нее пересохло.
— Я тронут вашей в меня верой, Эми, и предпочел бы, чтобы мое предприятие оказалось успешным, во всяком случае, чтобы не стало известно о провале, пока нас связывают известные вам обстоятельства.
— Не понимаю…
— Я имею в виду вот что. Если бы мы действительно нашли золото, вам было бы легче думать, что вами не манипулируют, поскольку я в этом случае не был бы в такой зависимости от тетушкиного наследства.
И ему не пришлось бы изображать внезапную вспышку страсти, как это произошло вечером после приема. При этой мысли у нее защемило сердце, однако она сумела ответить сухо:
— Мне бы хотелось оказаться за тысячу миль отсюда, но сейчас я вряд ли могу что-либо изменить. К сожалению.
— Благодарение Богу, вы здесь, — как бы удивившись ее ответу, воскликнул Маркус. — Только вы вселяете в меня надежду, хотя худшей компании, чем я, сейчас не придумаешь. Мне надо побыть одному и поразмыслить. Попытайтесь меня понять.
Эми вдруг стало нечем дышать. Ей тоже не мешало бы остаться одной и подумать. Поплакать из жалости к Маркусу, которому так не повезло с партнером. Подлый Келли!
Было очевидно, что в данный момент Маркусу не нужен никто. Он, как раненый зверь, предпочитает зализывать раны в одиночестве.
— Я и так собиралась пройтись. Увидимся за обедом, Маркус.
