прямо скажем, — отговорить мистера Баннета от этих пунктов. Но как вы знаете, мой клиент был упрямым человеком, привыкшим действовать по-своему, поэтому, конечно, я вынужден был согласиться с его желаниями. Но и в самом деле, — тут его уши особенно быстро задвигались, — распоряжение имуществом весьма специфичное. Я даже сказал бы, необъяснимое. Вот как оно выглядит. Хум-нум-чавк-уам. Доля Юстаса Баннета, как владельца пивоваренного завода, завещается его брату, Джозефу Баннету, при условии, что ко времени смерти завещателя тот не будет женат. Из личного состояния Юстаса Баннета ежегодная рента в сто фунтов стерлингов должна выплачиваться его жене, Эмили Роуз Баннет. Есть еще несколько мизерных выплат, а в целом все состояние завещается миссис Аннабел Сорн, при условии, что она вновь не выйдет замуж.
— Сорн?! — одновременно воскликнули Найджел и инспектор.
— Именно так, — продолжая жевать губы, подтвердил Гримшоу, откидываясь на спинку стула и взирая на своих визитеров как бы в оцепенении. Затем продолжил: — Я счел обеспечение, выделенное миссис Баннет, в высшей степени неадекватным. Я говорю это, — добавил он поспешно, — в чисто человеческом понимании, а не в юридическом смысле. Но мой клиент принял мои возражения в штыки. Не желал ничего и слушать.
— А кто такая эта миссис Сорн? Она живет здесь? Приходится родственницей Габриэлю Сорну? — засыпал поверенного вопросами Найджел.
— Ум-уам. Миссис Сорн проживает на юге Франции. У меня есть ее адрес. — Гримшоу передал листок бумаги инспектору. — Мой клиент утверждал, что она его давняя приятельница. Хотел сделать ей приятное, как я понимаю. Он и сына ее взял на пивоварню.
— О, так мистер Сорн — ее сын? — с видимым облегчением произнес инспектор. — Ну, посмотрим. А теперь, сэр, не можете ли вы мне сообщить, как много эта самая миссис Сорн получит по завещанию?
— Позвольте сначала посмотреть. Конечно, я не могу вот так сразу назвать точную сумму. Но ориентировочно, после того как будет достигнута договоренность с прочими лицами, указанными в завещании, будут посчитаны расходы на похороны, миссис Сорн получит где-то около пятидесяти тысяч фунтов стерлингов.
— Пухленькая сумма, — заметил Найджел. — А как насчет Джо?
— Мой покойный клиент держал контрольный пакет акций пивоваренного завода. Этот пакет теперь переходит к Джозефу Баннету.
— А чем располагает Джо Баннет на данное время?
— Нуам-нуаф, ему выплачивалось жалованье за работу менеджером по транспорту и производственных помещений. Кроме того, он имел долю в бизнесе.
Инспектор получил имена других лиц, облагодетельствованных завещанием, — среди них упоминался и главный пивовар, — поблагодарил мистера Гримшоу и собрался уходить. Поверенный, жуя губы, вежливо попрощался.
Уже у дверей Найджел повернулся и спросил:
— Между прочим, вы, случайно, не знаете, почему Юстас особо оговорил семейное положение брата? Он что, был против его женитьбы?
— В чисто профессиональном плане — нет, не знаю, сэр. Но если позволите мне высказаться как частному лицу — не в порядке злословия, разумеется, — то я думаю, это надо приписать деспотическим наклонностям моего покойного клиента. Заметьте, пожалуйста, я ничего категорически не утверждаю. Но когда мистер Джо вернулся с войны, между ним и одной молодой леди в наших краях возникла сердечная привязанность. Имя этой леди я не буду упоминать. Именно вскоре после этого мой клиент вставил оговорку насчет женитьбы Джо в завещание.
— И как мисс Меллорс это восприняла? — закинул удочку Найджел.
Уши мистера Гримшоу исполнили едва ли не полный оборот.
— Хум-мум-чавк-уам! — воскликнул он в растерянности. — В самом деле, мой дорогой сэр! Боюсь, что мы вышли за рамки дозволенного. Реально я не могу допустить…
— Очень хорошо, — перебил его Найджел, — придется нам самим это выяснять. Премного благодарны. Удачного дня!
— Что все это значит насчет мисс Меллорс? — спросил инспектор, когда они оказались на улице.
— У мисс Меллорс роман с Джо Баннетом. Или, возможно, был. Она сама пару раз мне на это намекнула сегодня утром. И едва не лишилась чувств, когда я ей сказал, что Баннет мертв, — подумала, что я говорю о Джо. Еще дала понять, что стоит ей сказать лишь слово, и Джо не видеть пивоварни, как собственных ушей. Предположительно это означает, что ей есть что сказать.
Круглое одутловатое лицо инспектора приобрело неприятное выражение. «Словно блюдце молока прокисает прямо на глазах», — подумал Найджел.
— Это означает, сэр, что женитьбе Джо Баннета на мисс Меллорс помешал его старший брат. Отсюда можно сделать вывод: мисс Меллорс и Джо сговорились убить Юстаса, чтобы таким образом устранить препятствие к их браку и обеспечить Джо роль первой скрипки на пивоварне. Ведь по завещанию ему в руки переходит контрольный пакет акций.
— А еще говорят, что у полицейских нет воображения! Нет, ничего подобного лично я не имел в виду. Если мисс Меллорс и Джо сговорились убить Юстаса, то почему она так странно себя повела, когда я сказал ей, что убит Баннет, не уточняя, какой именно?
— Ах, все ведут себя по-разному. Не стоит быть таким уж уверенным, мистер Стрэнджвейс. Я сам этим займусь.
— Джо в открытом море, между прочим. Или это не так?
— Я еще не контактировал с ним, — Найджела невольно передернуло от употребленного инспектором слова, — но вот-вот ожидаю сообщения от наших людей из Поулхемптона. Толлворти рыщет в округе в поисках тех, кто так или иначе мог видеть мистера Баннета в ночь убийства. Хотя, уверен, это мало что даст. В такое время ночи люди обычно спят, а это алиби, под которое трудно подкопаться.
«Да, — произнес про себя Найджел, вспомнив Герберта Каммисона. — Однако и доказать его не легко».
Они шествовали по узкой улице вдали от центра, вдоль которой стояли жалкие дома. Улочка каждые пятьдесят ярдов, как бы спохватываясь, резко меняла направление. Мостовая была грязной и по многим неприятным для глаз признакам позволяла догадаться, что по ней гоняли на ярмарку скот. Найджел с ностальгией подумал о своей квартире, окна которой выходят на несколько помпезную, однако чистую и красивую лондонскую площадь. Как раз когда вонь стала почти невыносимой и перед ними появился открытый участок земли, с побеленными загонами на нем, инспектор остановился у запущенного домишки из красного кирпича.
— Чего ради мы сюда пришли? — поинтересовался Найджел. — В данный момент у меня нет желания купить кусок мяса.
— А как насчет кота в мешке? — подковырнул его Тайлер с вызывающе самодовольным видом.
— Это, пожалуй, годится. Так, где мы?
— Это дом миссис Болстер, — ответил инспектор, барабаня в дверь, — в нем квартирует мистер Сорн.
— Здесь? Габриэль Сорн? Помоги нам боже! Чего ради он сюда залез? Не очень подходящее место для сюрреалиста!
Дверь открылась, и на пороге появилась дородная женщина.
— Добрый день, миссис Болстер. Ваш квартирант дома? Хотел бы перемолвиться с ним словцом.
— Мистер Сорн вышел. Он всегда отправляется на прогулку в субботний полдень. Хотя в любую минуту может вернуться к чаю.
— Ну, тогда мы его подождем. Можно пройти в дом?
— Конечно. Вот сюда, джентльмены, прошу вас, проходите.
Миссис Болстер дала им пройти и закрыла за ними дверь. В холле царили почти кромешная темнота и зловонный запах тухлой рыбы.
— Не хотите ли подождать в зале? — спросила женщина.
— Нет, думаю, с таким же успехом мы можем сразу же пройти в комнату Сорна. Хочу вас кое о чем спросить, миссис Болстер. Дело в том, что я расследую убийство мистера Баннета. В связи с этим мы
