— Да, но где он? Джо — слишком хорошо известная личность как в самом городе, так и во всех окрестных деревнях из-за его вояжей по пивным пабам, которыми владеет фирма. Если это он вломился в дом брата прошлой ночью, то не мог далеко уйти. Но его не видели на здешней железнодорожной станции, а его машина так и стоит в гараже в Поулхемптоне.
— И пока никаких новостей о его яхте?
— Нет. Даже странно. Предупреждены все суда, береговая охрана, начальство гаваней… Положим, человеку довольно легко исчезнуть, но как могла испариться яхта размером с небольшой крейсер. Не представляю.
— Не иначе как у нашей «пташки» магический жезл. Или, как альтернатива, суденышко потонуло.
— В такую-то погоду?
— Да, маловероятно. А вы не знаете, Джо Баннет не покупал мотоцикла в последнее время?
На лунной физиономии инспектора появилась ухмылка.
— Ага! Я-то думаю, а когда вам придет это в голову? Насчет мотоцикла навожу справки. И все же не на одном Джо свет клином сошелся. Этот молодой мистер Сорн, к примеру. Уж больно подозрительно он себя ведет. Сказал, что выходил в ту ночь на прогулку, но…
— Сомневаюсь, что нам будет легко добиться от него признания, если это он совершил убийство. Хотя не думаю, что это его рук дело.
— А вы примите во внимание его мотив. Куш в пятьдесят тысяч на паях с мамашей… Между прочим, с ней все о'кей, по сведениям французской полиции. Когда произошло убийство, она смирно сидела на своей вилле.
— Так, выходит, вы теперь привязались к мотиву, связанному с «Роксби»?
— Не целиком. В нашем деле нельзя ничего окончательно принимать на веру. Надо заставлять мозги постоянно работать и изучать факты.
Вошел сержант и сообщил, что какой-то мужчина хочет видеть инспектора. Тайлер вышел. Найджел закурил сигарету и щелчком отправил пустую пачку точно в мусорное ведерко на другой стороне комнаты.
«Эге, — сказал он сам себе, — рука не утратила ловкости, чего я не могу сказать о моей голове. До сих пор ни одной мысли насчет того, кто же убил Баннета. Габриэль Сорн? Он настолько похож на клоуна, что я просто не рассматриваю его кандидатуру всерьез. Между тем у него были и мотив, и возможность убить. С другой стороны, Сорн не мог отправить по почте того анонимного письма. Впрочем, вполне мог это сделать с чьей-то помощью. Надо бы выяснить, знает ли Сорн кого-то в Весторн-Приорс. И все-таки не могу представить себе этого молодого человека убивающим кого-то ради денег. Он не из тех, кто хладнокровно рассчитывает все наперед, да и, похоже, не лгал, когда говорил, что ничего не знал о завещании Баннета. Однако как его вывел из себя вопрос об интимных отношениях его матери с Баннетом. Одна мысль, что Баннет, возможно, его отец, заставила этого неврастеника броситься на меня с кулаками. Ведь Баннет постоянно ранил его самолюбие, заставляя писать стишки для рекламы его пива. Достаточно вспомнить, как упоминание об этом болезненно на нем сказалось во время званого вечера… Между прочим, и моя убежденность, что убийца отвлекает наше внимание на дела, связанные с „Роксби“, тоже указывает на Сорна — он намеренно отводит наши подозрения от себя и своих мотивов, потому что меньше всех потеряет от закрытия бизнеса Баннета. Да, Габриэль Сорн стоит того, чтобы им заняться серьезнее. Интересно, прогуливался ли он прошлой ночью?»
В этот момент вернулся инспектор. Лицо у него было озабоченное.
— Там, на улице, малый по имени Керратерс, — сообщил он. — Как раз вовремя, чтобы еще больше запутать все дело, когда я только-только ухватился за ниточку, чтобы распутать клубок.
— Это ниспослано свыше, чтобы нас испытать, — утешил его Найджел.
— Голова уже и так пухнет, а тут еще он. Этот человек следит за холодильным помещением, по его словам. Говорит, утром, после преступления, — то есть в пятницу — нашел неисправным звонок тревоги, связанный с холодильной камерой.
— О дьявольщина! Это важная новость. Наконец-то мы на что-то вышли. Какого черта он молчал об этом до сих пор?
— Боялся попасть в переделку. Видите ли, его обязанность следить за рефрижераторами — и все. Поэтому он исправил звонок и никому ничего не сказал. Ну, как вы знаете, в ночь на пятницу мы самым тщательным образом осмотрели все производственные и прочие помещения в поисках места, где было совершено убийство. И ничего не нашли. На следующее утро обратились с воззванием ко всем работникам пивоварни, которое мистер Барнес огласил во всех закутках, непременно обратиться к нам, если кто-то накануне заметил что-либо необычное или недостающее. Ну вот, этот самый Керратерс все это время спал и лишь сегодня счел своим долгом донести до нас информацию. Хотя я и не вижу, как…
Но Найджел уже пулей вылетел из комнаты и приступил с вопросами к Керратерсу.
— Что значит «звонок оказался неисправным»? Был отсоединен, выключен или умышленно испорчен?
Керратерс начал было изъясняться техническими терминами.
— Ой! Стоп! — перебил его Найджел. — Я силен в неправильных глаголах, а не в высокочастотных сетях. Изъясняйтесь со мной, пожалуйста, односложными словами. Как в первом уроке по электричеству.
Керратерс ухмыльнулся и сделал все, чтобы даже самому непосвященному стала ясна суть дела в общих чертах. Из его слов Найджел понял: звонок был выведен из строя так, что это вполне могло выглядеть случайной поломкой. Однако Керратерс знал: звонки этого типа очень надежные, а потому заподозрил, что над ним хорошенько поработали.
— Пойдемте туда! — воскликнул Найджел. — Мы должны посетить место преступления. Пес-ищейка, он же знаменитый сыщик-дилетант, идет по следу промышленного саботажника, выведшего из строя аварийный звонок. — И первым ринулся по направлению к пивоварне.
Тайлер и Керратерс тщетно пытались поспевать вровень с его журавлиными ногами, делающими стремительные, длинные шаги. Вскоре они уже стояли возле плотно закрытой двери морозильной камеры. Керратерс прочел им короткую лекцию с демонстрацией.
— И этот звонок в четверг был в рабочем состоянии?
— О да, сэр. Я сам проверял его в четверг после полудня.
— Давайте теперь исследуем полюс холода, — предложил Найджел.
— Вы даром тратите время, сэр, — возразил инспектор. — Мы уже осмотрели это помещение.
— Не берите в голову.
Тяжелая дверь отворилась, и они вошли. Около четверти часа ушло на осмотр. Помещение было холодным, чистым, белым и пустым, как зимнее небо.
— Ну как, убедились, сэр? — пробурчал инспектор.
— Да. Здесь… кажется… я тогда… — Найджел стоял возле двери, спиной к одному из рефрижераторов. — Похоже, сейчас не так холодно, как тогда, когда я был тут в первый раз.
— Да, сэр, — подтвердил Керратерс, — мы сейчас размораживаемся.
Найджел напрягся. Затем нижняя челюсть у него отвисла, а лицо приобрело отсутствующее выражение с остекленевшим взглядом.
— Разморозка! — взвыл он. — Господи, какой же я дурак! Добрый старый Дед Мороз! Где эта чертова куртка, дай бог памяти?
Найджел круто развернулся на каблуках и вылетел из камеры, как обезумевшая собака. Инспектор, ринувшийся за ним, прибыл на наблюдательный пункт главного пивовара на целую минуту позже. Найджел уже вовсю шарил по карманам белых курток, висевших на стене, — их было несколько, и все длинные, как халаты. Вскоре он уже протягивал руку Тайлеру. На его ладони лежал кусочек какого-то темно-зеленого вещества размером с треть ногтя мизинца.
— Вот он вам, недостающий ключ, — произнес Найджел, запыхавшись. — Полюбуйтесь на это, старина. А теперь пошли отсюда! — И он поспешил обратно в холодильную камеру.
Инспектор мрачно семенил рядом. Оказавшись вновь в камере, он взорвался:
— Но что все это значит, сэр? Как могло взбрести вам в голову скрывать вещественные доказательства…
