– По словам Джока, на малых оборотах мотора катера практически не слышно, – вмешался Мейген. – Но как только поддашь газа, шум будет страшенный. Я думаю, Магнус указал нам на самую слабую сторону нашего плана, и нам нужно как-то отвлечь внимание немцев.
– С моей стороны возражений нет, – согласился Тиллер. – Как вы думаете, ВВС согласятся провести нападение ночью?
– Бомбардировщики есть только в Каире, – стал размышлять вслух Ларсен, – но можно уговорить их выслать пару «бофайтеров» с Кипра. Однако у них ограниченный радиус действия, и задержаться над целью они не смогут. Иными словами, понадобится рассчитать время до секунды, чтобы они оказались над портом точно в нужный момент. Если самолеты прилетят слишком рано, они просто разбудят немцев и заставят их мобилизоваться на оборону. А если опоздают, мы рискуем потерять две машины и экипажи, которые и без того на счету. В общем, мне кажется, что придется обойтись без помощи ВВС.
– А как насчет флота? – спросил Тиллер.
В ответ Ларсен грустно покачал головой и сказал:
– Как ты думаешь, Тигр, а для чего мы здесь сидим и изобретаем наилучший способ, как с ними расправиться?
– Можно пойти туда на каике и обстрелять гавань Мандраки из «солотурна», – с готовностью вызвался Мейген.
– Что-нибудь в этом роде и надо придумать, – согласился Ларсен, – но я не думаю, что пальба из «солотурна» вызовет большую панику на берегу.
Тиллер щелкнул пальцами и выпалил:
– Кажется, я придумал, шкипер. Мы можем прикрепить парочку магнитных мин к катеру гарнизона и послать его в сторону берега. Оборудуем часовой механизм, и взрыв произойдет как раз в тот момент, когда я направлю свой катер на цель.
– Звучит неплохо, – с сомнением в голосе промолвил Ларсен, – но все это может только поднять тревогу, не больше. Нет никакой гарантии, что внимание немцев будет приковано только к этому взрыву.
– Я могу обстрелять гавань, – предложил Бальбао, но эту идею с порога отвергли Ларсен и Мейген, подчеркнув, что итальянский корабль представляет гораздо большую ценность как средство спасения, чем метод для отвлечения внимания немцев.
В конечном счете выработали компромисс, согласно которому в ход пойдет катер гарнизона, а Бальбао откроет огонь лишь в одном случае – если не сработает план использования катера.
Когда они пришли на склад, Гриффитс продемонстрировал откидную доску, которую сам смастерил. Она скользила на полозьях и уходила за кормовой подзор, если снять ее с защелки, что позволяло рулевому в нужный момент покинуть катер. Перед Брайсоном стояла более сложная задача. Ему предстояло изобрести способ управления катером с этой доски, но он не сомневался, что сумеет это сделать.
А Тиллеру нужно было изыскать метод, с помощью которого произойдет взрыв в момент удара катера в цель. Простейшим путем казалось установить взрывной механизм торпеды в носовой части, но сержант заключил, что нельзя добиться абсолютной точности при ударе, и скорее всего катер войдет в соприкосновение с эсминцем не прямо, а стороной. Поэтому он решил оборудовать бампер по образу и подобию того, который видел на итальянской лодке в Саутси. В этом случае взрыв произойдет вне зависимости от того, каким концом ударится о цель катер.
На следующий день вечером прогулочный катер, начиненный взрывчаткой, вновь спустили на воду, но у него загруз нос. Правда, когда Тиллер уселся на корме, судно выправилось, хотя сидело довольно глубоко.
В тот же вечер Мейген отбуксировал прогулочный катер к берегам Турции, где на рассвете Тиллер его опробовал. Его интересовало, насколько удастся катеру следовать заданным курсом на разной скорости без вмешательства рулевого. На тихой воде при скорости до двадцати узлов судно шло прямо почти само по себе, но начинало рыскать и требовало твердой руки, как только скорость возрастала. В конце концов удалось заставить катер идти заданным курсом без рулевого при скорости в тридцать пять узлов.
После чего сержант провел испытания, в ходе которых установил, какое расстояние может пройти по заданному курсу неуправляемый катер на разных скоростях, поскольку нужно было уточнить, на какой дистанции от цели с ним можно расстаться. Ведь чем ближе он подойдет ко входу в гавань, тем больше вероятности, что его засекут, но, с другой стороны, подойти следовало как можно ближе, чтобы наверняка поразить цель. Тиллер подсчитал по карте, что длина гавани составляла примерно двести ярдов, а с учетом длины причала, включая место стоянки кораблей, получалось еще сто ярдов.
На входе могла поджидать береговая охрана, часовые и прочие неприятности, и оставалось лишь надеяться, что их внимание удастся как-то отвлечь, потому что расставаться с катером придется фактически на виду у немцев. Это означало, что неуправляемый катер должен пройти минимум четыреста ярдов, а это было намного больше, чем у итальянцев при нападении на британские корабли в заливе Суда.
Мейген обозначил сходную дистанцию двумя буями, и после нескольких попыток Тиллер пришел к выводу, что катер сам по себе выйдет на цель при скорости в тридцать узлов. Иными словами, по его расчетам, судно покроет это расстояние за тридцать секунд. Сержант понимал, что немцы попытаются обнаружить и затопить катер, как только взревет мотор, но потребуется время для того, чтобы поймать судно в лучи прожекторов и прицел оружия, что будет крайне затруднительно, когда мишень несется по воде ночью со скоростью в тридцать узлов.
– На мой взгляд, у тебя отлично получается, – поделился своими мыслями Мейген с Тиллером, когда сержант вернулся на каик. – Но должен тебе сказать, что по-прежнему считаю твой план бредом сумасшедшего.
Он настоял на том, чтобы Тиллер попрактиковался в управлении с кормового подзора, а потом сам залез в катер и заставил сержанта испытать выход в воду на откидной доске. Винт, к счастью, был расположен так, что Тиллер не мог под него угодить, когда уходил в воду с кормового подзора. Он также обнаружил, что Гриффитс проявил о нем дополнительную заботу, придав откидной доске форму, которая позволяла использовать ее в воде как спасательный круг, положив на нее руки и направляя в нужную сторону движением ног.
Конечно, сейчас ему бы очень пригодились ласты, в свое время захваченные в качестве трофея у итальянцев, с которыми экспериментировал Тейслер. По его оценкам, это нехитрое приспособление в два раза увеличивало скорость пловца и его способность держаться на воде. Но и без ласт сержант мог
