открытую просторную галерею, огороженную старинными резными деревянными перилами. Через каждые несколько футов в когда-то белой оштукатуренной стене были видны деревянные двери, темные от времени и изъеденные червями. В каждой двери был встроен маленький смотровой глазок для наблюдения снаружи.
Гид отворил одну из дверей, и они вошли в комнату примерно пять на семь футов. Высокой деревянной ширмой она была перегорожена на две части. Гид указал на сооружение за загородкой, напоминающее гроб.
– Вот здесь студент спал, подстилая себе коврик. А вон в том месте, где вы сейчас стоите, он занимался учением, сидя на полу, при свете лампы, либо под лучами солнца Аллаха.
Карлотта подошла к незастекленному окну, забранному деревянной решеткой, и посмотрела на двор внизу. На темной поверхности бассейна отражалось ярко-голубое небо и белые голуби, витающие в нем. Джереми подошел сзади.
– Какая древность кругом, – заговорила она тихо, – сколько грустных черных глаз глядело вниз из этого окна. Сколько рук касались этого карниза.
Джереми с интересом смотрел на нее. Она продолжала:
– А вы? Как вы представляете себе их? Я, например, не могу вообразить, как они выглядели, во что были одеты.
– Думаю, их одежда мало чем отличалась от нынешней. – Джереми через ее плечо посмотрел на гида в ниспадающей темно-синей джеллабе и белом тюрбане. – Вот в этом-то и заключается особенная прелесть этих мест. Мы попадаем как бы сразу в два временных измерения: сегодняшнее и на несколько веков назад. Мне кажется, что-то самое главное скрыто здесь от наших глаз, нам не дано это увидеть.
Карлотта оживленно закивала.
– Да, да, я тоже так думаю.
Изобель проковыляла в тень под арку и тяжело опустилась на каменную скамейку. Джереми кивнул в ее сторону.
– Мне кажется, что бедная Изобель уже насытилась старым Марракешем. Такие экскурсии требуют хотя бы какой-то выносливости, а у нее нет вообще никакой. А эти ее жалкие тонюсенькие ножки, они напоминают две хрупкие макаронины. Того и гляди сломаются. Я вот что вам скажу, Карлотта, давайте-ка завтра снова вернемся сюда вдвоем и осмотрим все основательно, и заклинателей змей, и акробатов, и все остальное.
Глаза Карлотты засветились.
– О, я буду очень рада. И давайте договоримся с Ади примерно на неделю, а после мы сможем гулять уже здесь сами. А сейчас, я думаю, нам лучше пойти домой. Изобель там внизу выглядит такой одинокой и покинутой.
Они спустились вниз и подошли к Изобель. Появился и Ади.
– Как вам понравилась медресе? Не правда ли, интересно? А теперь мы отправимся на кисарру.
Изобель хихикнула.
– Звучит заманчиво. Ади подтвердил.
– Да, это действительно заманчиво, леди. Это рынок верхней одежды и трикотажа. Там можно купить все.
Изобель протянула:
– А-а.
Снова через лабиринт улочек и переулков он вывел их на широкую базарную площадь. Вдоль ее стен одна к другой плотно лепились небольшие ниши. Над землей они поднимались примерно на метр.
В центре такой импровизированной платформы скрестив ноги сидел торговец, со всех сторон окруженный своим товаром: рулонами ткани и разноцветной кисеи, отделанной золотом и серебром. Тут были и шерстяные джеллабы, парчовые и бархатные кафтаны, украшенные золотом бабуши, дешевые накидки, пластиковые пакеты.
Мужчины, примериваясь, прикладывали к плечам джеллабы. Женщины в чадрах сбились в плотную группу и неподвижно застыли, не поднимая глаз от земли.
Ади указал на них.
– Они ждут. Каждый день здесь после полудня проводят аукцион. Очень шумно и довольно интересно. Вы можете остаться и посмотреть, а может быть, что-нибудь и купить. Если хотите, я могу для вас поторговаться.
Изобель утомленно покачала головой.
– Конечно, мне хотелось бы кое-что купить, но уже поздно. Не надо было заходить и осматривать это старье, эти развалины. А теперь меня уже ноги не держат. Я хочу домой. И зачем мы только потащились в эту заплесневелую медузу, или как там она у вас называется… Зря только потеряли время.
Джереми взял ее за руку.
– Вы устали. Сейчас мы вас посадим на такси. При слове такси ее губы задрожали.
– Я… одна на такси? – Голос ее поднялся до вопля. – Нет, нет! Я не смогу объясниться с водителем. Я боюсь. Я…
– Ничего страшного в такси не будет, – попробовал успокоить ее Ади, – там абсолютно безопасно. Я все объясню водителю. Я найду хорошего водителя, очень осторожного.
Изобель сдвинула свои нарисованные карандашом брови и капризно выставила вперед нижнюю губу.
