Берджис:
– Мы проводили внутреннее расследование.
– Да? Насчет убийства? Это входит в обязанности персонала? Снизилась выручка в баре, засорились унитазы, мертвое тело в кабине виджея и так далее. Это вам не «Клудо» [29], мистер Берджис.
– Записи здесь, мистер Грин. Никто не собирался скрывать их от вас.
– Ну да, ну да. Вижу, вы добились определенных результатов. Хорошая картинка, очень хорошая. Мистер Пол Сорел. Трудно поверить, не так ли?
– Пол Сорел? – Голос Берджиса сорвался почти на визг.
– Такого результата на одних гормональных таблетках не добьешься? По-моему, над скулами поработал хирург. И гель в губы накачали, чтобы по-пухлее были. То самое, что сделала со своим ртом Мадонна: коллаген. Если внешность человека вам кого-то напоминает, появляется привкус во рту. Вы тоже думаете, что это сделал он? У Сорела рыльце было в пушку, у губошлепа этакого. Его рот выглядел готовым на все, не так ли? А этот создан для больших дел.
Инспектор почти касался коленом Терезы. Похоже, он комментировал свои соображения, пользуясь картинкой на экране. Тереза слышала постукивание – вроде как он дотрагивался полицейской дубинкой до разных частей лица Эстеллы. Берджис стоял за его спиной, придвинувшись почти вплотную.
– Пол Сорел?
Кроссовки Бернарда подгребли поближе.
– Сорел?
– Просто красотка! – одобрил инспектор Грин. – Хотел бы я знать, зачем он вернулся сюда после всех этих лет?
Ни Бернард, ни Берджис ничего не ответили. Их ноги словно прилипли к полу слева и справа от ног инспектора Грина.
– Не напирайте, парни, не напирайте. – Бернард и Берджис отодвинулись. – Остальные кассеты на телевизоре? Точно. Заберите-ка их, сержант.
Грубые башмаки двинулись вперед, кроссовки и ботинки убрались с дороги. Что-то заставило Терезу перевести взгляд с ботинок Берджиса на его лицо. Он уставился на нее сверху, слегка приподняв одну бровь. Тереза попятилась, затравленно глядя на него и замирая от страха. Инспектор снова заговорил – и Берджис отвел глаза.
– Хотите забрать меня в участок? – спросил Берджис. – За что? Вы же получили записи.
– Да, теперь получил. Но вы можете мне помочь еще в одном деле. Этот ваш бывший партнер, Пол Сорел, он вернулся, и у меня возник миллион вопросов.
– Почему вы называете его моим партнером?
– Он ведь вел счета, не так ли? В те давние времена, когда вы были королем Манчестера в распространении некоего продукта…
– Да пошли вы! Я не стану отвечать на вопросы по делу, на котором ваша контора обломала зубы двенадцать лет назад.
– Не так уж давно это было. Теперь, когда вернулся Сорел, мы возобновим дело.
– Вы же не думаете, будто я знал, что это Пол? Как бы я смог узнать этого ряженого?
– Почему бы и нет? Он всегда любил переодеваться. Только сейчас он на гормональных таблетках и обзавелся сиськами. Интересно, а член он себе отчекрыжил или не успел? Может, вы в курсе?
– Да я понятия не имел, что это Пол Сорел.
– Тогда почему скрыли видеозаписи и почему стоп-кадр на его лице?
– Мы с Берни смотрели на него… на нее, черт, потому что его замели вместе с Джанком после того, как нашли тело Какстона. А что такого?
– Это один из пунктов вашего внутреннего расследования?
Берджис не ответил.
– Ладно, вы сможете все объяснить подробно, заглянув в полицейский участок.
– И как вы хотите меня туда доставить? – спросил Берджис.
– В полицейской машине, как еще? В автобус сажать не будем.
– Так я помогаю следствию или нахожусь под арестом?
– А это важно? Это ведь скорее проформа. Мне нужно, чтобы вы приехали в участок, и, будьте уверены, приедете!
– Тогда я позвоню адвокату.
– Вы, кажется, нервничаете? – поинтересовался инспектор Грин.
– Я должен быть осторожен. Если вы вдруг надумаете связать меня с Сорелом в обличье трансвестита с колумбийским паспортом, пусть адвокат напомнит вам о моих гражданских правах.
– Колумбийским? Когда я с ним разговаривал, у него был бразильский паспорт. С чего это вы называете Сорела колумбийцем?
Наступила пауза.
