Терезе поискать пепельницу.
Тем временем Джанк перемотал пленку, нажал «воспроизведение», и на экране замелькала нарезка комиксов. Герои казались вытянутыми, будто стремились вырваться на волю. Багз Банни был толстым коротышкой и двигался вперевалочку, задумчивой походкой. Тереза не знала, как Джанку удалось заставить его так ходить.
Джанк встал и, потянувшись, обернулся к Йену: – Не оставляй окурки. Не хочу, чтобы Берджис узнал, как я использую днем его офис.
Вернувшись в ванную, Эстелла обнаружила, что исчез весь ее запас «Чикадола». Она едва не расплакалась. Это были лучшие гормональные таблетки, они держали ее в такой классной форме…
Глава третья
Обычно Джанк ходил в обход: до Манчестерского шоссе, через подземный переход с вывороченными булыжниками – непременной приметой городского дизайна, и наверх в Халми. Он шел, не поднимая головы, неспешно ступая широкими шагами: руки в карманах «пуховика», на спине – рюкзак из прорезиненной ткани. Направо – отсюда уже не видно – его квартира, чуть дальше – остатки жилого массива, остовы недавно выселенных больших многоквартирных домов, покинутых жильцами и занятых бомжами. Слева висел переброшенный через Принсес-парк-уэй узкий пешеходный мост, где иногда ночами тусовалась местная шпана, облагавшая данью пешеходов. На другой стороне моста и находился тайник Джанка – гараж, который он снял по объявлению в бесплатной газете. Джанк наведывался в гараж раз в неделю и всегда только ранним утром, чтобы никто его не засек, полагая, что большинство людей в пять или шесть утра сладко спят в своих постелях.
Джанк добрался до укрытия у торгового центра Мосс-Сайда. В Халми и Мосс-Сайде сплошная серая стена дождя напоминала свинцовую обшивку гроба. Стоя под крышей, он начал отжимать воду из забранных в маленький хвостик волос. Можно было, конечно, надеть капюшон, но Джанк знал, что выглядит в нем полным идиотом. Он проверил защелку на сумке. Сульфат амфетамина – граммов двадцать пять – должен был остаться сухим и невредимым, он запихнул наркоту в футляр от видеокассеты с наклейкой «Липовые собаки». Сегодня утром Джанк пришел в гараж, чтобы взять немного спида [6] и посмотреть, сколько осталось. Похоже, килограмма два – в холодильнике, спрятанном под брезентом у задней стенки. Кончился почти весь амфетамин. Хорошо это или плохо? А черт его знает!
Джанк боялся, что не выдержит искушения, но так ни разу и не притронулся ни к единой крупинке своего тайного запаса спида. Прошло уже двенадцать лет или около того с тех пор, как он в последний раз ловил кайф на амфетаминах. Хотя с тех пор так и не прибавил в весе.
Миновав мастерские и пустые склады, Джанк шел под дождем по Мосс-Лейн-Ист. Сразу направо был спортзал, где он встретил свою банду. Джанк всегда внутренне напрягался, когда входил в зал, и не потому, что был белым или ужасно худым, нет, просто ему почему-то казалось, что его присутствие оскорбляет чувства тренировавшихся там ребят. Они работали в поте лица: поднимали, резко толкали, тянули или наносили удары кулаком, шепча себе под нос счет. Джанк же с течением жизни все больше убеждался в собственной неполноценности и неуправляемых свойствах своего характера, что было следствием слишком возбудимой нервной системы.
Ему хотелось стать незаметным, когда он сидел на скамье и следил за тренировочным боем, дожидаясь Тас-Мена и его людей.
Двое парней на ринге изо всех сил лупили друг друга. Старик с сильным ямайским акцентом, в шляпе с круглой плоской тульей и загнутыми кверху полями и в спортивном костюме «Фила» возбужденно прыгал вокруг ринга, выкрикивая наставления. Но боксеры не слышали его – они работали, а Джанк размышлял о своем будущем.
Странное дело, прошлой ночью в «Уорпе» он, как ему показалось, узнал женщину, с которой был Йен. Подобные вещи происходят сами по себе, это как моментальный снимок на сетчатке глаза: нечто, однажды вами увиденное, уже не стирается из памяти, что еще раз подтверждает – сознание человека никогда не является его эксклюзивной собственностью. Та женщина не заметила Джанка, когда бежала мимо него к такси. Другой моментальный снимок – тигровая шкура на заднем сиденье старого «ниссана». Джанк наблюдал через открытую дверь, как Йен и женщина-латиноска садились в такси. И тут случилась эта вспышка – водитель повернул голову, чтобы проверить, нет ли сзади машин, и Джанк заметил тигровую шкуру на подголовнике. Размытый оранжевый цвет, оттиснутый поверх черного, – похоже на халат, висящий на синем угловом столбе в раздевалке спортзала. Да нет, не похоже. Боксерский халат – шелковый, гладкий и без ворса. А сиденья в такси были покрыты акриловыми шкурами.
Голос Тас-Мена донесся до Джанка откуда-то сбоку:
– А, Джанк! Как поживаешь? Ты в порядке? Джанк вздрогнул и тут же выпалил:
– Да, я в порядке, Тас.
Вожак стоял у входа в раздевалку в проеме двери, остальные члены банды «Кончо хеви» топтались за его спиной. Джанк прошел в раздевалку только после поданного знака.
Тас занял место на сдвоенной скамье в центре раздевалки. Тут же три члена команды обступили его. Около дальней стены, рядом со своим шкафчиком стоял закончивший тренировку парень: он вытирал полотенцем пот с мокрого тела. Тас-Мен смерил взглядом своего помощника Чуй:
– Скажи ему, чтоб валил отсюда. – Тас кивнул на парня.
Через минуту тот уже дрожал от холода в спортзале, прыгая, обмотавшись полотенцем, взад-вперед, чтобы не схватить простуду.
– Посмотрите-ка на него, – скривил губы Тас. – Чертов псих, не мог защитить сестру Чуй.
– Да, не мог защитить мою малышку-сестру, – подтвердил Чуй.
– Не понимаю, чего он здесь ошивается.
– Чертов псих.
Шкафчик, оставленный для Таса, был помечен буквой 'К', знаком «Кончо хеви», нанесенным пульверизатором на дверцу. Тас постучал по дверце:
– Ловко, да? Открывай, Чуй.
Чуй достал ключ и открыл сверхнадежный замок. В шкафчике на крюках висели на заплечных ремнях ружья. На полу были свалены в кучу револьверы разных систем и магазины.
