— Мы проболтаем всю ночь и отправимся к мессе уже утром. Мисс Марделл, надеюсь еще раз встретиться с вами.
Микки повернулся, на ходу вспомнил о стакане, который все время держал в руках, одним глотком опорожнил его и по дороге к двери поставил на пустой столик.
— Я и не думала, что он такой гигант, — сказала Элейн, когда дверь за ним захлопнулась. — Настоящий великан, да? Как одна из тех статуй с острова Пасхи.
— Ага.
— Как из гранита вытесанный. Что это он имел в виду, когда говорил про какую-то мессу? Это что, ваш шифр?
Я покачал головой.
— Его отец работал мясником на рынке, что на улице Вашингтона. Когда Микки был маленьким, он любил время от времени напялить старый фартук отца и в таком виде явиться к восьмичасовой мессе в Собор Святого Бернарда.
— А ты его сопровождал?
— Было однажды.
— Славное местечко ты нашел, чтобы пригласить девушку! — сказала Элейн. — А каким выдающимся людям представил!
— Ты ведь живешь неподалеку, не так ли, Мэтт? — сказала она, когда мы выбрались на улицу. — Просто посади меня в такси, и все. Я нормально доберусь, все будет в порядке.
— Нет, я доведу тебя прямо до квартиры.
— Но тебе же...
— Не бери в голову.
— Ты уверен?
— Абсолютно, — ответил я. — И кроме того, мне нужен рисунок, который сделал Галиндес; первым делом завтра утром сделаю его фотокопию и начну показывать ее людям.
— Отлично!..
Вокруг было полно пустых такси. Я остановил одно, и мы в полном молчании поехали через весь город. Когда мы приехали, водитель вышел из машины и открыл нам дверцу, а затем поспешил вперед, чтобы придержать входную дверь.
Уже в лифте Элейн сказала:
— Ты мог бы попросить его подождать.
— Здесь в такое время всегда полно такси.
— Тоже верно.
— Лучше поймать новое, чем платить уйму денег за стоянку. И к тому же я могу пойти домой пешком.
— В такое время?
— Конечно.
— Но это ведь неблизкий путь.
— А я люблю долгие прогулки.
Подойдя к двери, Элейн достала ключи и отперла оба замка, которые открывались снаружи, а когда мы прошли вовнутрь, заперлась на все три запора. Возможно, это была нелепая перестраховка, к тому же через несколько минут я должен был идти обратно, но я с искренним удовольствием наблюдал за ее действиями. Будь на то моя воля, она бы из защищенной квартиры и носа не высовывала бы. Ни на секунду.
— Да, и не забудь про такси, — на ходу бросила она.
— Какое еще такси?
— Все такси, на которых мы ездили, — ответила Элейн. — Раз уж ты охраняешь меня, я обязана возместить все твои расходы.
— О, Господи! — возмутился я.
— В чем дело?
— Не интересуют меня эти гроши, пойми ты наконец! С клиентами у меня никогда не бывает таких расчетов.
— А как ты с ними поступаешь?
— Я сам устанавливаю круглую сумму, в которую включаю все свои расходы; я бы просто не смог хранить все счета и отмечать каждый раз, когда я входил в подземку, — я бы свихнулся от всего этого.
— А когда ты на свое агентство работаешь?
— Тогда я выполняю их требования, потому что не могу иначе. Однако скорее всего моя работа на них уже в прошлом — после разговора с одним из тамошних боссов сегодня утром.
— А что случилось?
— Да ничего особенного. Его разозлило то, что я попросил небольшой отпуск, и не уверен что он возьмет меня обратно, когда все закончится. Да и вряд ли я сам захочу туда вернуться.
— Так ты еще и работу потерял!.. — пробормотала Элейн. Она подошла к кофейному столику, взяла с него небольшую бронзовую статуэтку кошки и повертела ее в руках. — Я совсем не имела в виду счета и не собиралась подсчитывать все до последнего пенни. Просто мне бы хотелось, чтобы у тебя в кармане всегда была сумма, достаточная для всяких непредвиденных расходов. И меня совершенно не волнует, насколько большой она окажется, так что не морочь себе голову.
— Понимаю.
Элейн подошла к окну, продолжая перекладывать статуэтку из руки в руку. Я встал рядом, и мы устремили взоры на расстилавшийся перед нами Куинс.
— Когда-нибудь, — заметил я, — все это станет твоим.
— Золото ты мое, — отозвалась она. — Должна поблагодарить тебя за превосходный вечер.
— Тебе не за что благодарить меня.
— Нет, я в самом деле очень тебе обязана: оставаться взаперти было выше моих сил. К тому же я просто роскошно провела время.
— Как и я.
— Я так признательна, что ты показал мне «Пари Грин» и «Грогана», раньше ты никогда не пускал меня в свой мир.
— Для меня это был не менее замечательный вечер, — признался я. — Да и приятно показаться на людях с такой очаровательной женщиной под руку.
— Я не очаровательная женщина.
— Ты чертовски очаровательна, или просто на комплимент напрашиваешься? Нужно себя правильно оценивать.
— Нет, я понимаю, что отнюдь не дурнушка, — сказала она. — Но и, разумеется, далеко не красавица.
— Давай, давай, скромничай!.. А как бы иначе ты стала владелицей стольких зданий на том берегу реки?
— Ну что ты, для этого совершенно необязательно выглядеть, как Элизабет Тзйлор, ты сам должен знать это. Нужно лишь, чтобы мужчинам хотелось провести с тобой время. Ну так вот, я раскрою секрет. Все дело — в психологии.
— В чем бы то ни было.
Элейн отвернулась от окна и осторожно поставила бронзовую кошку на кофейный столик.
— А ты и в самом деле думаешь, что я красива? — тихо спросила она, стоя ко мне спиной.
— Я всегда так считал и считаю.
— Это так любезно с твоей стороны!..
— Я совсем не пытался сказать любезность — просто...
— Да нет, я все понимаю.
Мы оба замолчали, и в комнате повисла глубокая тишина. В том фильме, который мы с Элейн смотрели, был подобный момент, когда музыка замолкла и никаких звуков не было слышно — я заметил, что это усиливало ощущение напряженности.
